Несостоявшаяся свадьба - Гэри Нэнси

Возвратившись на свое место за столом, он извлек из ящика пакет с полезной смесью — кураги, изюма и орехов кешью, — еженедельная порция, которой он запасался, платя со скидкой как постоянный покупатель, в «Лавке здоровья» в Беверли-Фармз. Хотя продавщица, девчонка-подросток с милыми косичками, никогда еще не посещала его церковь, она почему-то угадала в нем священника, обращалась к нему «святой отец», заворачивая покупку и опуская ее в его распахнутый портфель коричневой кожи, а провожала преподобного улыбочкой, где белела меж неровных зубок неизменная жвачка.

Ему нравилось все вместе — и почтительное отношение, и улыбка, и девичий голосок. Он чувствовал себя счастливым от того, что может по-отечески вносить радость в юные, невинные души.

Он достал из пакета орех и медленно стал жевать, постепенно начиная ощущать его вкус. Секретарь оставил ему внушительную стопу посланий, полученных днем, и каждое требовало ответа.

Прихожанин просил включить в молитвенный список члена его семьи. Молодежный комитет рассчитывал на согласие отца Уитни выделить некую толику из церковных фондов на экскурсию в Бостон. Нужно было просмотреть отчет Комитета по градостроительству и землеустройству, инспектирующего положение с вредными отбросами на близлежащей фабрике, и еще множество просьб, оповещений и приглашений. Церковь Святого Духа была своеобразным правительством на отведенной ей территории, а преподобный Уитни, служа господу, занимал как бы еще и мирскую должность его премьер-министра. Никто не надеялся, что он даст ответ или как-то прореагирует уже сегодня, но загодя просматривать документы, чтобы иметь время над ними подумать, вошло у него в привычку. Меньше всего он хотел обидеть кого-то из прихожан необдуманным отказом или случайным недосмотром.

Уитни раскрыл ежедневник со своим недельным расписанием. Все предстоящие встречи и беседы заносились туда, и порядок, как и время, был пунктуально рассчитан. Хоуп Лоуренс и Джек Кэбот придут на третью, заключительную, беседу перед бракосочетанием в четверг. Это будет сложная встреча, и как она пройдет, во многом зависело от отца Уитни.

Преподобный откинулся в кресле и снова сомкнул руки на затылке, считая, что так кровь лучше поступает к мозгу. К сожалению, Джек не проявляет интереса к религии. Хоуп — наоборот. Она набожна, покорна, робка, подвержена влиянию сильной личности. Она из тех слабых натур, что господь во множестве выпускает в мир, позволяя им подвергаться всяческим искушениям. Но не отцу Уитни судить умысел господень. Жизнь бедной девочки была полна страданий. Через страдания, хлебнув их вволю, она пришла к вере и в лоне церкви обрела новую и настоящую жизнь.

«Вера спасла меня от самой себя, — заявила она. — Только в вере я обрела необходимую мне твердость».

Как хорошо понимал ее преподобный Уитни! Его беспокоило только ее чрезмерное пуританство. Больно было слышать, как она истязает себя за еще не совершенные, а лишь воображаемые грехи. Он старался внушить ей, что господь милостив, но она оставалась глуха к его увещеваниям.

Его миссия быть в качестве советника пары, намеревавшейся вступить в брак, в этом случае оказалась непростой. Уж слишком велики были различия в характерах будущих супругов, чтобы вселить в них надежду, что церковный обряд сгладит эти противоречия. И Джеку, и Хоуп требовалось уверовать друг в друга, каждому отказаться от своего прошлого и простить то, что в нем было греховного. И ему принять ее фанатичную веру в господа, а ей смириться с его исполненным иронии агностицизмом. Конечно, и от такой пары в будущем могли родиться достойные, верующие детишки. Но преподобного Уитни беспокоило, что Джек может отвратить жену от ревностной веры и тем самым уведет из стада очень полезную овцу.

И еще ему очень хотелось дать понять Хоуп, что в своем исповедническом рвении она должна соблюдать осторожность.

В этой замкнутой общине, в привилегированном узком мирке, где он служил, исполняя волю господню, все вступавшие в брак пары подчинялись издавна установленным правилам, как бы они ни относились к ним — с уважением или презрением. Отец невесты оплачивал церемонию, обеспечивал заполнение заранее зарезервированных мест в церкви гостями, зато получал право и удовольствие проводить дочь по проходу к алтарю, вручая ее невинность будущему супругу, чью похоть освящал обрядом сам господь.

Те, кто из-за недостатка средств или пренебрежения к вере не сочетался браком в епископальной церкви Святого Духа, как бы и не считались законными супругами в глазах членов общины. А это сказывалось на репутации молодой семьи и, конечно, ее деловых перспективах. Свадьбы были главным источником дохода церкви Святого Духа, и преподобный Уитни никак не мог позволить сорваться такому прибыльному мероприятию.

Встреча в четверг обещала много трудностей. Темы беседы касались и секса, и обзаведения потомством. Такие обязанности возлагала на священника епископальная церковь. Он должен проявить себя мудрым, всепонимающим наставником, быть тактичным, не спугнуть молодых людей, не отвратить их от себя и от истинной веры.

Пособием ему могла служить «Новая интернациональная версия Святой Библии», изданная недавно, где перевод древнего текста отвечал всем запросам современного бытия.

«Лучше иметь законную жену в постели, чем сгорать от вожделения». Так написал Павел в этой редакции своего Первого послания к коринфянам. Возможно, с этой цитаты и стоит начать беседу. Похоже, это сразу задаст нужный тон в нелегком разговоре.

Стук в дверь прервал его размышления. Спросив, кто там, он узнал голос Хоуп и пригласил ее войти.

— Я надеялась найти вас здесь.

— И нашла. Пожалуйста, присаживайся. — Уитни пододвинул ей стул. Руку с ее плеча он поспешно убрал, потому что ему хотелось другого — схватить девушку в свои объятия и нежно прижать ее к себе.

— Что привело тебя? — мягко спросил он.

Она уронила голову и закрыла ладонями лицо.

— Что произошло?

Хоуп отрицательно покачала головой.

— Не могу сказать…

Он неоднократно наблюдал ее истерику, ее приступы страха, когда Хоуп прибегала под церковные своды, чтобы освободиться от одолевавших ее демонов. Но сегодня это было вроде бы нечто иное.

Месяц назад произошел подобный эпизод. Заливаясь слезами, Хоуп вдруг спросила:

— Есть ли каменный дождь и небесный огонь, который сможет уничтожить меня?

Вопрос этот озадачил преподобного Уитни. В Библии на него прямого ответа не было, и прежде всего надо было выяснить, чем вызван страх или желание быть пораженной столь жестокой божьей карой. Теперь, с жалостью наблюдая, как содрогаются мелкой дрожью ее плечи, слыша ее рыдания, он раскаялся в том, что не отнесся тогда к этому вопросу серьезно и не дал на него определенного ответа. Он стыдился собственной беспомощности.

— Мне ты можешь поведать обо всем, что у тебя на душе, — сказал он, стараясь вложить в эти слова больше убежденности, чем сам испытывал.

— Нет, нет…

— Твои секреты останутся секретами, ты же знаешь. Тайна исповеди нерушима.

Хоуп подняла на него заплаканные глаза, но он видел только ее пересохшие и все-таки соблазнительные, горестно полураскрывшиеся губы. Ничтожное расстояние, но великая преграда мешала поцелую.

— Нет, скажите мне, что такое невозможно!

Хоуп съежилась, подобрала колени к подбородку и стала похожей на беспомощный зародыш в утробе матери. Как бы он посмел пробудить в ней сексуальное чувство? Преподобный Уитни отступил на шаг, на два.

— Я неспособен читать твои мысли. Вырази их словами.

Ее слезы полились рекой.

— Но богу они известны… — Она всхлипнула.

— Я не получаю информацию от бога. Я лишь рядовой его служитель.

— Но документы вы видели. Мы оба про них знаем. Ваша подпись стоит на них. Нас обоих поразит наказание, если я сохраню их в тайне.

«Зачем ты сунула туда свой нос? Ханжа, любопытная тварь!» — в порыве раздражения ему захотелось обрушиться на нее с упреками. Однако он быстро овладел собой.