Рыжая катастрофа для босса (СИ) - Альтер Лирика

— открывай, — даю команду, и девчонка откручивает крышку.

Вижу в её глазах очень много вопросов, и все их она боится озвучить.

Запускаю обе руки в карманы и вынимаю пятитысячные купюры. Кладу их в банку, набивая доверху. Ещё кладу, и ещё, долго же банкомат жужжал, выдавая мне наличные.

— Отнеси это Полине, — даю новую команду, заканчивая с наличкой.

— Максим Викторович... — задыхается от эмоций Стефания.

В её лице и восторг, и недоумение и, конечно же, неожиданность.

— Вы... вы... Спасибо! Вы такой добрый! Внимательный!

Грозно смотрю на неё, и девчонка поджимает губы.

Ни шиша я не добрый и не внимательный.

Просто…просто собак стало жалко.

— А теперь слушай сюда, — кладу руку Стеше на плечо и крепко сжимаю. — Не говори Полине, что это я. Поняла?

— Но почему? — огорчается.

В её представлении добрый волшебник обязательно должен быть на слуху, чтобы народ, так сказать, знал героя в лицо.

Но мне это не нужно.

Хочу остаться инкогнито.

— Стефания! Не задавай лишних вопросов.

— А если Поля спросит, что сказать? Она не поверит, что сотрудники раскошелились. Да ещё столько дали. Тут.. — опускает глаза в банку. — Тут не на месяц. Тут на год хватит!

А ведь Стеша права. Полдня банка стояла пустая и тут неожиданно наполнилась доверху. Полина — девушка непредсказуемая, ещё устроит собственное расследование.

— Скажи, что пришёл один из наших инвесторов. — придумываю версию на ходу.

И, прислушиваясь к собственным чувствам, продолжаю:

— В детстве мечтал о собаке, но мечта так и осталась мечтой. Скажи, захотел помочь.

И абсолютно искренне добавляю:

— от чистого сердца.

Стеша сводит брови, пытаясь прочитать меня. Хмурюсь, осекаю её одним только взглядом.

— Смотри не проболтайся! Поняла? — произношу угрожающе.

Администратор кивает, прижимая банку к груди.

— Хорошо. Иди.

Легонько подталкиваю, чтобы очнулась и начала шевелиться, как вдруг вспоминаю ещё кое-что важное.

— Хотя нет, стой. Стеш, а есть адрес этого приюта?

— Есть, Максим Викторович, — радостно улыбается. — Поля нам дала адрес сайта.

Сказала, друг для неё сделал.

— Какой ещё друг?! — чуть не зверею.

Стоп.

Стопэ!

Это что сейчас было?!

Я что, белены объелся?!

Какого ляда рычу и пугаю девчонку?

— Не знаю.

— мямлит Стеша. — Сказала, что друг. Ничего не уточняла.

— Ясно, — прочищаю горло. — И извини, что нарычал.

Стеша, не веря, округляет глаза.

Да, не часто перед ней извиняется сам генеральный директор.

— Иди к Полине.

Кивает и, покинув гардеробную, мы расходимся в разные стороны.

Полина

— Маргоша, ты была права...

Не хочется признавать, но подруга заранее предвидела исход.

Выдалась свободная минутка, я решила ей позвонить и рассказать, что моя идея с банкой с треском провалилась.

Вожу ручкой по стикеру, вырисовывая образ Горецкого. Круглая голова, на ней рога, клыки, как бивни мамонта, и огромные глаза.

— Я даже не удивлена, — отвечает подруга.

Ставлю кончик ручки в центр одного глаза «Горецкого». Сейчас нарисую зрачки, чтобы завершить своё художеств.

Так злюсь на него! Ненавижу! Так хочется его проучить, что веду линию к внутреннему уголку, изображая косоглазие.

Повторяю тоже самое со вторым глазом и тихонько смеюсь.

Огромная башка, рога, клыки, как бивни, и косоглазие — настоящее чудовище!

Вот его истинный портрет! Если угодно — профайл, отображающий всю сущность!

И неважно, что он красив, как кинозвезда.

Неважно, что тело усеяно мышцами, будто он не вылезает из тренажёрного зала.

Неважно, что парфюм такой, что кружится голова, а голос запускает по телу мурашки.

Даже когда рычит.

— На! — грозно втыкаю кончик ручки в центр головы нарисованного чудовища.

— Чего? — спрашивает подруга.

— Да так, ничего.

Завершаем звонок, я снова тыкаю ручкой, но только рядом с тем местом, куда уже ткнула.

— На тебе! На!

Две точки смутно напоминают кое-что важное, что я забыла нарисовать.

— Точно! Нос!

Злобно хихикаю и дорисовываю овал, в котором прячутся эти две точки. Получился замечательный такой пятачок.

— Красавец! Глаз не отвести! — любуюсь произведением искусства.

Даже отпустило немного. Портреты всегда нужно подписывать, но я, пожалуй, останусь художником-инкогнито. Укажу лишь обладателя такой нетривиальной внешности. В правом верхнем углу оставляю инициалы «М.Г» и довольно улыбаюсь.

— Поля, — слышу тихий голосок Стеши и суматошно прячу рисунок под клавиатуру.

— Да? — нервно поправляю волосы и поднимаюсь с офисного кресла.

— Поля, — подходит ко мне, держа банку. — Вот.

У меня глаза на лоб лезут.

Банка битком набита купюрами.

Поднимаю глаза на Стешу, та белее стены. Наверное, тоже в шоке. Как и я.

— Стеша.. — улыбаюсь, готовая разрыдаться от счастья. — Стеша!

В порыве чувств обнимаю её.

— Неужели это всё вы помогли собрать?

— Нет, — крутит головой и бледнеет ещё больше. — Это один из инвесторов. Он заезжал… по делам...

Она заикается, нервничает. Точно в шоке. Ещё бы! Я и сама ещё долго не отойду.

— У этого человека доброе сердце, — выдыхаю, принимая банку с деньгами. — Очень-очень доброе.

Стеша уводит взгляд, почему-то ведёт себя очень странно.

— Спасибо!

— Не мне. Доброму человеку, — тут же поправляет.

— Да. Спасибо ему.

Уходит, а я бросаюсь к телефону.

— Маргоша! — с трудом сдерживаю себя, чтобы не завизжать от радости. — Маргоша! Я говорила! Я говорила! Мир не без добрых людей!

13.

Полина

— До сих пор не верится! — приложив руки к щекам, смотрю на битком набитую деньгами банку из-под печенья.

Маргоша потирает глаза, распахивает их и снова потирает.

Кто бы знал, как я боялась ехать с этими деньгами в метро. Пришлось упаковать банку в коробку, наклеить распечатанную из интернета картинку «Осторожно! Стекло», подумав, что посуду вряд ли кто-то решится вырвать у меня из рук.

И вот я дома, мы с Марго на кухне, смотрим на эти огромные деньжищи, которых сроду не видали, и пытаемся прийти в себя.

— О-ду-реть! — тянет по слогам подруга, а потом хлопает себя по бедру: — Надо было взять банку побольше!

Смеюсь.

— Маргош, эта банка и так чуть меньше трёхлитровой!

— Да, в ней было много печенья...

Косится на вошедшего на кухню Геру. Сосед наливает чай, кидает туда кусочек нашего сахара, ломтик нашего лимона, мы с Маргошей пыхтим.

— Герасим! Я скоро замок на холодильник и шкафы повешу! — рычит подруга.

Гера хмыкает, пропуская угрозу мимо ушей, и присаживается за стол.

Громко и некультурно отхлёбывает чаёк и, поднимая на нас глаза, сообщает:

— Кстати, я сегодня зашёл на наш мёртвый сайт.

— А чего это он мёртвый? — возмущается Марго, уперев руки в боки.

— А то, что за два месяца было зафиксировано только три посещения, и все три — мои.

Марго кривит губы и уже не ворчит. Удручённо соглашается с правдой. Сайт приюта, действительно, мёртвый.

— Но! — поднимает пухлый палец Гера, привлекая наше внимание. — Сегодня был зафиксирован посетитель.

— Да ладно! — обалдевает подруга.

— Не может быть! — присоединяюсь к ней.

Одновременно присаживаемся за стол, окружив Геру, и так же одновременно догадливо выдаём:

— Это он!

— Кто? — хмурится сосед.

Я с восторгом смотрю на собранные деньги и с благодарностью говорю:

— Наш добрый волшебник с большим сердцем.

На мой трогательный ответ Гера абсолютно равнодушно отхлёбывает из кружки.

— Гера! — хватают его за руку. — Можешь узнать, кто это?

— Зачем?

— Пожалуйста! Мне очень нужно! Хочу найти этого человека, поблагодарить его!