Путин, в которого мы верили - Александр Проханов

Гадалка в каргопольском сельце, старая бабка, обжигающая в печи глиняных истуканчиков, сделала смешную свистульку, с длинным носиком, выпученными глазками, оттопыренными, как хоботок, губами. Дует в эту свистульку — и скисает молоко в крынках, у кошек случаются выкидыши, а на грядках родится морковь, горькая, желтого цвета, непомерных размеров, напоминающая детородный орган индийского слона.

Часть вторая

ЦВЕТ УТВЕРЖДЕНИЯ

Дзержинский против Гусинского

16.05.2000

Впервые с августа 91-го, когда сбесившиеся демократы валили памятник Дзержинскому на глазах молчащих офицеров Лубянки, организация, именуемая ФСБ, нанесла ответный, мстящий удар по главному сейфу демократии, по ее сокровенной пульсирующей матке — группе «Мост». Филипп Бобков, осуществлявший политический сыск в интересах СССР, перекупленный Гусинским вместе со всем Пятым управлением КГБ, поставил свою тайную канцелярию на службу Всемирному еврейскому конгрессу. Сегодня, когда очаровательные мужчины в черных масках, сшитых в салоне Версаче, изымают у службы безопасности «Моста» подслушивающую аппаратуру, записи телефонных перехватов, агентурные донесения шпионов Бобкова, этот престарелый господин чувствует на своем горле крепкую руку товарищей, считающих его изменником. Путин, как шпала смолой, пропитанный корпоративным духом КГБ, вскользь назвал Калугина предателем, и Бакатин, похоже, должен запросить политическое убежище в США.

Граждане, кому отвратительна антигосударственная роль «Моста», будь то прочеченская пропаганда НТВ, разлагающая окровавленную, воюющую армию, или антиправославные фильмы, оскорбляющие чувства миллионов верующих, или растлевающие, запредельные передачи Ханги, напоминающие позолоченные гениталии, — все, кому опостылел этот управляемый извне антироссийский либерализм, с удовлетворением наблюдали, как забегало тараканье племя демократических журналистов, беспощадных ко всему, что связано с Родиной. Как заверещали их собратья-сверчки в «Нью-Йорк таймc» и «Иерушалем пост». Как со всего света кинулись спасать закапанную жилетку Гусинского. Спасибо чекистам за ненавязчивый, деликатный наезд на плешивую голову своего бывшего сослуживца, ибо мы увидели, как зашевелился весь огромный прожорливый червь мирового либерализма, проточивший континенты и страны, чья голова жрет Америку, тулово душит Югославию, а хвост хлещет и жалит Россию.

Однако нас не может ввести в заблуждение честная, похожая на посмертную, маска Доренко. Этот господин еще недавно демонстрировал эфэсбэшную пленку с голым прокурором и куртизанками, а теперь возмущается «Мостом», который вторгается в личную жизнь отважных журналисток НТВ, делавших аборты от чеченцев. А что если все-таки дать ход по делу охранного подразделения «АТОЛЛ», близкого к Березовскому? Не из этого ли подразделения черпал свои разработки Доренко, когда на виду у всей России копался в грязном белье жены Лужкова, в лимфатических железах Примакова, в коммерческих и личных связях Гусинского?

Мы тайно и, быть может, безнадежно надеемся, что офицеры-чекисты, оскорбленные вмешательством в свою сферу Березовского, способного смещать начальников управлений и отделов контрразведки, менять директоров ФСБ, сбрасывать премьер-министров и отправлять в отставку генпрокуроров, отстранять и ставить президентов России, что офицеры госбезопасности не ограничатся охотой на гусей, но и начнут вязать банные веники из березы.

Старая смотрительница Выставочного зала на Крымском валу, подле которого долгие годы находится свергнутая статуя Дзержинского, рассказывает, что в период нынешних заморозков, когда земля покрывалась инеем, ночью к памятнику приезжала машина и молчаливые молодые люди набрасывали на статую, поверх бронзовой, теплую, из офицерского сукна, шинель, чтобы Феликсу не было холодно.

Губернаторами станут колоть орехи

24.05.2000

Либерализм в России уходит, как гнилая вода из залива, оставляя на отмели обломки изуродованных машин, скелеты неопознанных утопленников, хлам и смрад ельцинизма. Либералов все меньше. Все больше Кириенок и Марков Захаровых, отмывших дегтярным мылом либеральные пятна с носов.

Ельцин разъезжал по России, кидая в пасти обезумевшим от воли президентам и губернаторам ломти окровавленной страны, даря им «суверенитетов, кто сколько проглотит». И те с хрипом, давясь и отрыгивая, проглатывали заводы и месторождения, силовые структуры и прокуроров. Превращали свои территории в маленькие отвратительные царства с культом уродливого царька, тошнотворной помпой гимнов, флагов и триумфальных арок, с раболепствующей челядью и безмолвствующим, обобранным до нитки народом. Центру, чтобы найти общий язык с одной из таких территорий, пришлось дважды бомбить ее столицу, взорвать ракетой ее президента, переколотить треть ее населения.

Либералы после краха СССР хотели превратить Россию в шестьдесят Л юксембургов, отдавая их парами и поштучно плотоядным соседям. Либерализм — проказа, от которой начинают гнить и отваливаться куски зараженного тела. Путин своей административной реформой желает остановить болезнь. Помещает страну, страдающую либеральной лепрой, в семь лепрозориев, где опытные врачи, в основном генералы спецслужб и герои чеченской войны, станут пришивать стране отвалившиеся руки и ноги.

Либеральная федерация, которую создавали Собчак и Старовойтова, странным образом превратилась в груду булыжников, каждый из которых являет неповторимую в своем уродстве диктатуру. Путин, позволив губернаторам проделать черновую работу по сотворению региональных сатрапий, теперь кладет эти холодные крепкие булыжники в мостовую своей государственности. Когда поедем, будет немного трясти, но дорога не провалится.

Совет Федерации будет состоять из маленьких послушных Грызловых, бегающих ябедничать к Волошину, а губернаторы и президенты вольнолюбивых республик выстроятся в приемных у московских наместников. Их не будут подпускать к Москве ближе сто первого километра, и люди забудут, как выглядят щеки Аяцкова и есть ли усы у Прусака. Территориальная целостность России сохранится без применения «Града» и штурмовой авиации. Однако беднеющий народ не почувствует этих благих перемен. Станет петь унылую песнь Березовского на слова Грефа в обработке Касьянова, чувствуя на себе спокойный, чуть холодноватый взгляд полковника Путина.

Вся эта революция в лампасах может кончиться дикой путаницей и неразберихой, как совнархозы Хрущева. Или на стадии голосования застрять в Совете Федерации, натолкнувшись на сдвинутые животы губернаторов.

Так или иначе, но страну помещают в поролоновый чехол, застегивают длинную молнию от Смоленска до Владивостока, кладут на каталку и куда-то везут. Быть может, на опознание. И мы в чехле, чуть подпрыгивая на булыжной мостовой, задаемся извечным русским вопросом: «Кто мы?.. Что нам делать?.. Куда нас, простите, везут?..»

Путин нес чемодан Клинтона

06.06.2000

Пролетая над Россией, Клинтон выглянул в иллюминатор и сказал: «Красиво. Похоже на Уганду».

Когда он шел от «линкольна» в пятизвездочный отель на Тверской, Путин нес ему чемодан. Лучшие перья либеральной журналистики, лауреаты премии «Тэфи», описывали туалет в номере Клинтона, показывали его тапочки и бандаж с подогревом. В номере его ждал сюрприз — надувная Моника Левински, изготовленная на бывшем ракетном заводе, построившем когда-то «Буран». Фракция «Яблоко» получила эксклюзивное право на употребление использованных Клинтоном зубочисток. Актрисе Фатеевой была обещана простыня из постельного комплекта президента, из которой та решила сшить вечернее платье.

Гитлер тоже прилетал на оккупированные восточные территории, под Винницу, где с интересом рассматривал покоренных славян.

Американскому президенту показали, как работает запущенная маршалом Сергеевым лесопилка, на которой распиливают тяжелые русские ракеты. Рассказали, как вырос при Касьянове российский бюджет, достигнув уровня штата Алабамы. Игорь Иванов, с орхидеей в петлице, подаренной Олбрайт, поведал, как Прибалтика и Украина, при поддержке российского МИДа, движутся в НАТО. Умный Караганов, по прозвищу Страусиное яйцо, подтвердил, что Россия выполняет поручение Америки, поссорилась с мусульманским миром и ведет войну по всей дуге нестабильности. Швыдкой в звездно-полосатом трико, снявший фильм о голом прокуроре, объяснил Клинтону, почему русские разлюбили, наконец, свои нелепые романсы и оперы, изнурительных Есенина и Достоевского и полюбили крутого Уокера. Матвиенко, в чьих васильково-комсомольских глазах до сих пор стоят слезы по жертвам Холокоста, подтвердила, что в России действительно стало больше могил, но зато они стали опрятнее.