Нирвана для чудовища - Галина Романова

– Этим пускай занимаются правоохранительные органы!

А его вопрос – могут ли быть у их генерального директора враги и кто это может быть – вообще ввергал всех в ступор.

– Черт-те что! – выпалил в сердцах Востриков, выходя на улицу в душный полдень и раздражаясь еще сильнее от того, что надел сегодня плотные штаны, в которых невозможно жарко.

Он влез в горячую машину, тут же прилип задом к сиденью и минут пять гонял ее на холостом ходу, пытаясь остудить салон работающим кондиционером. Потом медленно выехал со стоянки. Завернул за угол здания, проехал с десять метров и тут же резко нажал на тормоз. Прямо под колеса его автомобиля нырнула девушка. Нет, ну не совсем, конечно, под колеса. Это ему так показалось. Он просто перепугался смертельно, а у страха, как известно, глаза велики. Она просто шагнула с тротуара и, когда поравнялась с его машиной, стукнула кулачком по капоту.

– Вы что творите, девушка?! – заорал на нее Востриков, опуская стекло. – Жить надоело?!

– Вы ведь из полиции? – И сама себе ответила: – Вы из полиции, я видела вас в офисе.

Высокая, тоненькая, несимпатичная, с некрасивыми зубками, девушка обошла его автомобиль, открыла пассажирскую дверь и нырнула в салон, тут же представившись Ольгой. Она расправила на коленках темное скучное платьице, глянула на Вострикова с вызовом.

– Вы приходили к Валерию Сергеевичу, правильно? – спросила она, рассмотрев Вострикова с головы до ног, насколько позволяло его положение за рулем.

– Допустим.

– А его нет. Его уже четыре дня нет! – зловеще прошипела Оля, сделав страшные глаза.

– Болеет? – равнодушно отозвался Саня, почувствовав азартный зуд в груди.

Вот она! Вот она – сплетница-болтушка, которую он искал в офисе, да так и не нашел!

– Болеет! – фыркнула она. – Если бы! Он после этого происшествия с его машиной сам не свой! Просто с катушек слетел! Собственной тени боится!!!

– Боится? – хмыкнул Востриков недоверчиво. – А ему-то чего бояться? Ну, угнали у него машину. Ну, сгорел в ней угонщик. Бывает…

– Все бы было так просто! – Ее ротик оскалился, обнажая ряд некрасивых зубов.

– А в чем сложности? Кстати, вам куда? Могу подвезти. – Он медленно поехал вперед.

– Мне все равно куда. Мне просто надо было с вами поговорить без свидетелей и не в кабинете. Там все слушается!

– В смысле? – не понял Востриков.

– Мельников каждый кабинет нашпиговал прослушками. «Жучки» там у него стоят, или диктофоны, или еще что – никто не знает. Но он в курсе всего, что кто говорит. Мы сначала не понимали. Думали, стучит кто-то из своих. Как кто где что брякнет в его адрес нехорошее, так уволен! Потом нашли. Уборщица однажды пыль полезла вытирать не туда куда надо и наткнулась на японскую игрушку дяди Валеры.

– Ишь ты! – Востриков отъехал на значительное расстояние от офиса и притормозил за одним из торговых павильонов. – Жаловаться не пытались?

– Смеетесь?! – невесело рассмеялась Ольга. – Кто захочет лишиться работы? Нам знаете, сколько платят?! Кому нужны проблемы? Проще язык за зубами держать.

– Может быть, – согласно кивнул Востриков. – Значит, разговоры прекратились после находки уборщицы?

– Ну, в основном. Говорили больше то, что Валерию Сергеевичу слышать хотелось. Но вот однажды… – Она нервно дернула шеей, глянула по сторонам, назад. – У вас-то тут нет никакого диктофона?

– Нет, будьте уверены, – рассмеялся Востриков. – Так что однажды?

– Было это недели три назад, может, чуть меньше. К нам прилетал учредитель. Севастьянов Николай Егорович.

– Ух ты! Фамилия на слуху.

– Еще бы! – Она самодовольно расправила плечи, будто это она носила эту фамилию. – Визит был обычным, рабочим. Он прилетает с проверками, и это не новость. Мельников уехал его встречать. Потом они весь день провели вместе. А мы работали в обычном режиме. И вот именно в тот день у нас с Кариной состоялся преинтересный разговор.

– Карина – это у нас кто?

– Илюхина Карина Георгиевна – начальник отдела продаж, моя начальница. Умница, красавица, – презрительно скривила ротик Ольга. – Вечно опаздывающая и отрабатывающая потом часы опоздания.

– И не выгнали ее до сих пор за опоздания? Я так понял, у вас жесткая дисциплина? – удивился Саня.

– Выгонят, как же! Она часы опоздания не только за своим рабочим столом отрабатывает, но и перед Мельниковым с раздвинутыми ногами! – с откровенной завистью выпалила Ольга. – Корчит из себя праведницу, а ведь шлюха шлюхой! Все знают, зачем он с ней запирается в кабинете посреди рабочего дня, все! А она изображает из себя святую невинность. И еще великомученицу! Будто принуждает ее кто?! Такая, скажу вам, падшая дрянь…

Ольга задохнулась от ненависти и замолчала. Некоторое время они слушали лишь слабое гудение кондиционера.

– Так что там с преинтересным разговором с Кариной Илюхиной? Что за разговор в день прилета вашего учредителя? Это же в тот день было, так? Я не ошибся?

– Не ошиблись. – Кривенький левый верхний зуб впился в нижнюю губу. – Мы с ней сидели в кабинете, просто болтали. Зашел разговор о Мельникове, и тут она…

– Что? – поторопил ее Востриков.

Ольга замолчала не просто так. Она замолчала со значением. Будто споткнулась о невидимую преграду.

– И? – Он ободряюще улыбнулся, поняв, что в душе девушки идет борьба. – Что она сказала?

– Что желала бы смерти Мельникову, – произнесла она неуверенно и тут же поправилась. – Нет, не так! Она сказала, что желает гореть ему в аду при жизни. Что она многое бы отдала, чтобы увидеть, как он будет гореть заживо. Вот!

– Ничего себе! – ахнул Востриков.

И про себя подумал, что это в корне все меняет. Что вот он – подозреваемый. Вернее, подозреваемая. Она могла устроить угон автомобиля и казнь неизвестному, как акт устрашения. Но как-то уж слишком, нет? Для молодой женщины в одиночку провернуть все это нереально. Да и машина была угнана в разгар рабочего дня.

– Она не отсутствовала в тот день, когда у Мельникова был угнан автомобиль? – уточнил он на всякий случай, хотя был уверен в отрицательном ответе.

– Нет. Как ни странно, она даже не опоздала тогда. Она что-то вообще в последние дни перестала опаздывать. Даже странно, очень странно! – затараторила Оля, испытывая явное, непонятное облегчение.

– А у нее есть семья?

– Да, есть у нее муж, неудачник! – скривила ротик Ольга. – Детей нет.

– А почему – неудачник?

– Вылетел с госслужбы год назад или чуть больше.

– А за что?

– Ой, никто толком не знает. Был вовлечен в какой-то скандал, чудом удалось замять. Слышала от девчонок, что Карине пришлось выплатить неустойку какому-то весьма влиятельному лицу, которого ее Генка каким-то образом оскорбил. Дело давнее, закрытое, – с неохотой рассказала Оля.

Она была недовольна, что товарищ из полиции отошел от интересующего ее вопроса. Они даже это никак не обсудили. Разве так можно? Отсюда и бардак повсюду! Вот они, факты – она их ему выложила, бери. А он вдруг про Гену начал спрашивать. Зачем? Думает уличить его в соучастии? Чушь какая! Он, по слухам, собственной тени боится. Станет он машину угонять у Мельникова! И уж тем более – кого-то казнить!

– А сейчас он чем занимается?

– Гена?

– Да, да, Гена Илюхин. У них ведь одна фамилия?

– Совершенно верно. Он тоже Илюхин. А ничем он не занимается. На шее у Карины сидит. Вроде пьет. Но никто его ни разу пьяным не видел. Он за городом живет в их доме, за который она выплачивает кредит.

– Ага! – обрадованно подхватил Востриков. – Стало быть, Илюхина платит за дом. Муж у нее нигде не работает, пьет. Она одна ведет хозяйство. Одна работает. Работой дорожит. И поэтому терпит своего руководителя, которого жутко ненавидит. Я правильно понял вас, Оленька?

– Приблизительно.

Она сморщила носик, пытаясь сообразить, где еще она что упустила, вроде все сказала, что нужно. Остальное ему знать не обязательно, то есть кто, с кем и за что спать готов.

– Ага! – еще раз на оптимистичной ноте воскликнул Востриков. – А скажите, Оленька, Мельникову каким-то образом стало известно об этих ее словах?

– Зачем??? – Она вздрогнула и вжалась в автомобильную дверцу. – Я ему ничего такого не говорила!

– Да я не про вас, Оленька, – поморщился Востриков. – Я вспоминаю ваши слова о том, что в каждом кабинете были установлены прослушки. Помните, вы рассказывали?

– Ну да.

– Так вот, могла быть и в вашем кабинете такая штуковина установлена?

– Я не знаю! – Она сильно побледнела, тут же вспомнив о своих неосторожных словах в адрес Севастьянова. Подумала и отрицательно замотала головой. – Вряд ли в тот день это там было.

– Почему вы так думаете?

– Потому что Мельников тогда бы Карину в бараний рог свернул точно! Или к вам в отдел притащил за шиворот. Так ведь?

– Скорее всего, – кивнул согласно Востриков.

Скорее всего, так бы Валерий Сергеевич и поступил. Уличил бы злоумышленницу и убийцу. А вместо этого он уже неделю нигде не появляется, на работе – в том числе. И никто из подчиненных не знает, где он и что с ним. Так переживает потерю автомобиля? Так он застрахован был на приличную сумму, все компенсируется. Боится? Чего?!