Спин - К. Рэйсс

— Да, я знаю, — Господи, мой голос был подобен льду, словно говорил кто-то другой, а не я. Я могла быть тихой, могла быть честной, но я не могла быть сердечной.

— Я не хочу, чтобы ты думала, что я только говорю о себе и кампании, а не о том, что произошло, понимаешь? Но это бизнес-ланч. Я буду счастлив, если ты захочешь поговорить о более личном.

— У тебя все в порядке. Я поняла, я пойду.

— У меня в четверг Католический благотворительный вечер, — сказал он.

— Хорошо.

— Они поддерживают меня, потому что я по-прежнему заседаю за неравенство доходов, но главное мы…

— И Кларис.

— И Кларис, которая ушла и являлась камнем преткновения. Они почти пошли на попятный. Поэтому я здесь, чтобы попросить тебя о символическом жесте.

— Каком? — спросила я, уже догадавшись.

— Прощении. Христианском прощении, как будто мы играем в San Gabriel Valley[14]. Твоя семья — большой епархиальный донор, это не останется незамеченным.

— И что влечет за собой этот жест символического прощения?

— Если бы ты могла присутствовать на сборе средств и стоять рядом со мной, — он поднял руку, останавливая возражения, которые я еще не произнесла. — Очевидно, не как моя невеста, но как сторонник, чьи приоритеты такие же, как и мои собственные.

Я прожевала. Проглотила. Запила водой. Я знала, что согласилась бы, но я не хотела бросить себя к его ногам. Он этого не заслужил.

Я слышала очень много о том, что Даниэль заслужил. Я слышала, что он был никчемным подонком, слышала обещания сделать его жизнь в особняке мэра сущим адом. Эти обещания ничего не значили для меня. Никто бы не испытывал боли из-за неверности Даниэля. Это было бы забыто через пять лет. Поэтому я бы скрывала свою злобу на публике, выпуская ее на свою семью и Катрину.

Но в мою голову пришло видение — Антонио, прикладывающий Даниэля головой о капот автомобиля. Я почувствовала запах крови и услышала треск сломанного носа от удара. Я представила зубы, скрежещущие о металл, его искаженное лицо, и как он сказал, что сожалеет, и Антонио и я, выступающие, как партнеры в попытке найти разницу между его сожалением и раскаянием.

— Почему ты улыбаешься? — спросил он.

Я сменила тему.

— Мы решили, что публичные совместные появления не сработают.

— Я думаю, было бы нормально просто напомнить всем о моей слабости. Но в этом случае, если бы люди увидели, что ты меня простила, то они смогли бы последовать за мной. Я не смогу победить, если что-то не предприму.

Аппетит пропал, я откинулась на спинку стула.

— Я представляю себе полемику в прессе. Еще одна жена политика прощает своего чрезмерно амбициозного мужчину за слабость с другими женщинами. Судить ее. Не судить ее. Она феминистка. Она анти-феминистка. Она — символ для всех нас. Ничего из этого не ударит по тебе, это все падет на меня.

— Я знаю.

— Тебе так повезло, что я не хочу в офис к Брюсу Драммонду.[15]

Воздух вышел из него. Он не шевелился, я заметила, как немного опустились его плечи, и напряжено сжалась челюсть.

— Я даже не могу поблагодарить тебя.

— Мы что-нибудь придумаем.

— Я все равно женюсь на тебе, если ты примешь меня назад.

— Даниэль, действительно…

Он подался вперед, словно от толчка в спину.

— Выслушай меня. Не как возможного мэра. Как меня. Дэна. Парня, которого ты учила, как ходить прямо. Парня, который грыз свои ногти. Этот парень собирается прожить до семидесяти лет, и каждый день будет сожалеть о том, что он сделал. Я хочу, чтобы ты вернулась. После этой кампании, выиграю или проиграю, позволь мне любить тебя снова.

Радость, ужас, шок, грусть — все чувства перемешались во мне, пытаясь определить мои слова. Ни одно из чувств не выиграло гонку, чтобы пройти путь от моей головы к моему рту.

— Я клянусь, что не сделаю то, что сделал, больше никогда, — сказал он. — Но я скучаю по тебе. Я не могу больше это переносить.

Мои слова слетели без каких-либо эмоций.

— Я не готова.

— Я подожду тебя, Тинк. Я буду ждать тебя всегда.

Я не ответила, потому что не могла представить, буду ли когда-нибудь готова, и также я не могла представить связанной себя с кем-нибудь еще.

Глава 9

В понедельник у меня было ровно двадцать минут до встречи с парнем из фирмы арендатора и представителем студии, чтобы получить краткую информацию от Пэм.

— Студия отправила курьера, — сказала она, отвлекаясь от экрана. — Они уверены, ты сможешь справиться.

— Вау, — перебиваю я, — они даже не делают вид, что беспокоятся.

Голос Пэм упал, почти до шепота.

— Ходят слухи, что Мэтт получил наличные за свою короткометражку от Голливудских акул кредитования, и студия Overland слишком много раз покрывала его чеки, сглаживая ситуацию. Так что, если ему встретится на пути автобус, ему лучше спокойно броситься под него.

— Они могли бы нанять делать эту грязную работу своих собственных бухгалтеров. Они ведь лучшие из лучших.

Она сместила очки в роговой оправе со стразами на середину носа и посмотрела на меня поверх них.

— Что ты думаешь о себе?

— Адекватная, после того, что ты сказала.

Она покачала головой и вернулась к работе. Я расчистила свой рабочий стол от миллиона мелочей, перед тем как сделать Арни любезность и отправиться в конференц-зал.

* * *

Огромный конференц-зал был расположен на нижнем этаже здания. Две стены были из стекла, открывая вид на приемную, две другие, стеклянные стены, выходили на Уилшир Бульвар. Помещение было разработано для больших шишек, встречающихся вместе для отдыха в агентстве и тех, кто ожидал в приемной. Назначенные встречи могли стать основой для убеждения Мистера-двадцать-миллионов-долларов-в-картине, что такой-то актер был замечен в рукопожатии с Мистером-Академии-наград-директором перед Мисс Топ-агентом, точно также как и Мисс Актриса-которая-отказались-сниматься-обнаженной-в-сцене — все они ждали назначенных встреч. Похоже, как и все в индустрии развлечений, при максимальной видимости здесь разыгрывалась максимальная драма.

Каждый раз, приходя в этот изысканный конференц-зал, я проверяла, нет ли зацепок на чулках, в порядке ли мои волосы, не застряло ли чего между зубами, даже если мне нужно было встретиться только с курьером для передачи документов. То, что раньше приносилось в банковской коробке с бумагами, бухгалтерские книги и папки, теперь приносилось в форме флеш-диска и конверта с несколькими сводками, которые уже были бесполезны. Сегодняшние документы были доставлены невысоким мужчиной в шортах, кроссовках и кепке. Это был линейный продюсер у Мэтта.