Преданный - Дж. Б. Солсбери

Хорн — лучший в своем деле. — Я пытаюсь успокоить Лиллиан. — Не о чем волноваться.

— Я не волнуюсь. Кто сказал, что я волнуюсь? — Ее смертельная хватка на сумке ослабевает, но то, как дергаются ее пальцы, заставляет меня думать, что она заставляет себя выглядеть спокойнее, чем есть на самом деле. Девушка залпом выпивает свой бокал шампанского. — Это хорошо.

Я протягиваю ей свой нетронутый бокал.

— Спасибо. — Она выпивает половину одним глотком.

— Иван может принести еще.

— Я в порядке. — Выпивает остаток и ставит пустой стакан на стол рядом с первым. — Правда.

Самолет катится вперед, и девушка быстро втягивает воздух.

Ага, в порядке, моя задница.

Я бы хотел, чтобы она не чувствовала необходимости разыгрывать передо мной крутую девчонку. Хотя, почему бы и нет? Она не знает меня достаточно хорошо, чтобы чувствовать себя в безопасности, потеряв бдительность. И мой внешний вид, такой же как у ее мучителя, не помогает. Я завоюю ее доверие. В конце концов.

— Итак, расскажи мне, как ты оказалась в «Норт Индастриз»? — Я подумал, что если вовлеку ее в разговор, то это может успокоить ее нервы.

— Я подала заявление.

Маленькая лгунья. Хейс никогда и никого не принимает по заявлению. Он нанимает сотрудников только по личным рекомендациям уважаемых им людей.

— Серьезно?

Капитан Хорн подруливает самолет к взлетной полосе.

Ее нервный взгляд переходит на меня.

— Хейс не нанимает персонал без личных рекомендаций. Ты должна знать кого-то.

Она отворачивается от меня, чтобы посмотреть в окно.

Интересно.

— Где работала до «Норт Индастриз»?

— Я была студенткой, — говорит она, глядя в окно. — И работала неполный рабочий день в рекламной компании.

— Какого рода реклама?

Девушка смотрит на меня, ее голубые глаза ясны, а лицо ничего не выражает.

— Человеческие рекламные щиты.

— Что? — В одном предложении эта женщина стала еще более интригующей.

— Щиты с рекламой с двух сторон…

— Да, я знаю, что это такое. Ты была человеком-билбордом?

— Это намного сложнее, чем кажется. — Она снова смотрит в окно. — Люди не придают этому должного значения.

Я прочищаю горло, чтобы сдержать смех. Представить себе эту женщину, с рекламной вывеской у магазина сотовых телефонов, это… ну, это трудно себе представить.

— Что привело тебя в город?

— Я… эм… — Она вцепляется в подлокотники, когда двигатели набирают обороты, и самолет рвется вперед, набирая скорость.

— Продолжай. — Просто продолжай говорить.

— Бросила учебу. — Ее глаза расширяются, когда самолет отрывается от земли.

Хейс скорее вытатуирует член на своем лице, чем наймет кого-то без высшего образования. И серьезно, сколько ей лет? Я бы предположил, что около двадцати. Она моложе?

— Должно быть, тебя рекомендовал Хейсу кто-то важный. Кто это?

— Никого из тех, кого ты знаешь.

Я пожимаю плечами.

— Испытай меня.

Самолет кренится вправо, из-за чего кабина наклоняется.

— О, боже…

— Кто-то из Гарварда?

Никакого ответа.

— Ты в родстве с кем-то из «Норт Индастриз»?

Самолет снова кренится. Она закрывает глаза и задерживает дыхание.

— Или твоя семья связана с…

— Элли! — выпаливает она и не открывает глаза, пока самолет не выравнивается. — Женщина по имени Элли.

Элли? Ну ни хрена себе. Любимый эскорт Хейса. Откуда, черт возьми, Лиллиан знает Элли? Мой разум придумывает наилучший возможный ответ. Новенькая в большом городе, отчаянно нуждающаяся в работе… Лиллиан определенно красива. Мужчины готовы платить за то, чтобы держать ее под рукой. Мысль о том, что Лиллиан продает себя, свое время, свое внимание, возможно, даже свое тело, заставляет мой желудок сжиматься и скручиваться.

Я уважаю женщин, которые добровольно работают в секс-индустрии. Те, кого я встречал, уверены в себе, сильны и делают этот выбор, как правило, чтобы позволить себе получить степень магистра или доктора наук. Элли в том числе. Так почему же мысль о том, что Лиллиан продает себя, вызывает у меня такой… зуд?

— Элли. Интересно.

Лиллиан смотрит вниз на сумку, которую все еще крепко сжимает в руках.

— Ты знаешь ее? — тихо спрашивает она.

— Знаю. Вы двое… работали вместе?

Она поворачивает голову, чтобы посмотреть мне в лицо.

— О чем именно ты спрашиваешь?

Я пожимаю плечами.

— Думаю, ты знаешь.

— Это не твое дело.

Ее защитная реакция — весь ответ, который мне нужен.

— Я не стыжу тебя.

Девушка опускает подбородок, и сжимает пальца на сумочке.

— Можем поговорить о чем-нибудь другом?

— Конечно. Прошу прощения, что настаивал.

Она со вздохом откидывается на спинку кресла, и между нами тянется несколько молчаливых минут. Я уже собираюсь оставить весь этот разговор и заняться работой на ноутбуке, когда она заговаривает.

— Можно пройтись, или мне придется сидеть здесь весь полет? — Она наконец-то сдвигает свою сумку с колен и ставит ее на пол у своих ног.

— Вперед. В задней части есть кровать, если ты…

— Если я что? — Ее глаза сверкают.

— Устала. — Я встречаю ее пристальный взгляд своим, но мой сопровождается улыбкой. — А что, по-твоему, я собирался сказать?

И снова легкий румянец появляется на ее щеках.

— Ничего. Забудь об этом. — Она отстегивает ремень безопасности и идет в конец самолета.

Я обнаруживаю, что продолжаю улыбаться и после того, как Лиллиан ушла.

Лиллиан

Хадсон не шутил, когда сказал, что в задней части самолета есть комната с кроватью. Я предположила, что он имел в виду сиденье, которое раскладывается в кровать, или что-то вроде откидной койки. Не-а. Через единственный дверной проем в задней части самолета находится полностью меблированная спальня с телевизором с плоским экраном и наушниками с шумоподавлением. В миллион раз более роскошная, чем моя общая студия. Я прошу стюарда вкратце показать мне все вокруг. Он объясняет, как управлять телевизором, автоматическими шторами и освещением с одного пульта. И бонус! «Нетфликс»!

Остаток полета я провожу за просмотром сериала «Эмили в Париже» и просмотром фотографий курорта на iPad, добавив немного информации о Седоне. А также несколько раз попрыгала на кровати, потому что кто может похвастаться тем, что прыгал на кровати на высоте сорока тысяч футов в воздухе? Я могла лежать, сидеть, скрестив ноги, ходить и сидеть на диване. Смогу ли я когда-нибудь снова летать коммерческими рейсами?

Хадсон ни разу не пришел проверить, как я. Он, должно быть, сказал Ивану, чтобы тот подал мой обед в спальню, заставив меня задуматься, так ли чувствует себя кто-то важный. Например, королева или Кардашьян.

— Мисс Лиллиан, — зовет стюард с порога.

— Входи. — Я пододвигаюсь к краю кровати, не желая выглядеть слишком уютно устроившейся в пространстве, которое мне не принадлежит.

Ивана это, похоже, не волнует, так как он ставит серебряный поднос на соседний столик.

— Мы начнем наш спуск в Седону