Мальчик со старой фотографии - Виктор Богданов

– Да нет, – улыбнулся Женька. – Они даже и не знают, что я… что мне интересно про пионеров узнать больше. Честное слово.

– Всё же, сдается мне, что неспроста этот твой интерес. Но, если не хочешь говорить – не говори, и если что – ты знаешь, я всегда помогу по мере своих сил и возможностей.

Женька снова открыто улыбнулся прямо в лицо учителю:

– Я думаю, всё обойдется. На этот раз на горизонте нет никаких недобитых Кугелей, – и повторил ещё раз для убедительности: – Честное слово.

– Верю! Все вещи и часть архива я перенес в свою комнату в спортзале. То что осталось здесь просто не успел. Хочешь больше узнать – покопайся в бумагах сам. Пыли не боишься?

– Не боюсь.

– Можешь начать прямо здесь, – учитель показал на сложенные в углу стопки бумаг. Потом я их тоже перенесу. Ты можешь приходить и заниматься своими архивными раскопками сколько угодно. Хочешь один, хочешь с друзьями. Кто знает, может быть там найдутся ответы на твои вопросы. Только костюм свой не испачкай – пыль на черном очень заметна и на уроки не опоздай.

– Спасибо, – обрадовался Женька. – Я аккуратно.

Стопка перевязанных шпагатом покоящихся в углу комнаты бумаг по высоте доходила Женьке до пояса. Он взял верхнюю пачку и, сдув пыль и распутав узел шпагата, принялся просматривать бумаги. Это были какие-то планы и отчеты. На большинстве из них стояли даты, относящиеся к 1974 году. В планах и отчетах мало интересного, поэтому много времени у Женьки просмотр первой пачки не занял. Осмотрев последний листок, он сложил всё в стопку и снова связал бумаги шпагатом. Взял вторую пачку, затем третью – пока ничего интересного не попадалось.

В четвертой пачке обнаружилась бумажная папка, раскрыв которую Женька оживился – в ней оказались фотографии. Не цветные, какие сейчас сделать не составляет труда никому, а черно-белые. Некоторые из них даже пожелтели от времени. Он с интересом принялся рассматривать их.

Большинство фотографий представляли из себя групповые снимки ребят в самых разных местах. На первой мальчишки и девчонки сидели вокруг большого костра с веселыми и довольными лицами. «Шестой „Б“ в походе. 1979 год» – гласила надпись на обратной стороне снимка. На другом ребята помладше окружили какого-то представительного вида мужчину. «4 „А“ на встрече с писателем Виноградовым, 1972 г.» – прочел пояснения Женька. А вот большой снимок, на котором стояли в строю много ребят. Присмотревшись внимательнее, Женька узнал спортивный зал их школы. Все дети были одеты празднично: в белых рубашках с галстуками, на головах пилотки, девочки в юбочках, а мальчишки в шортах и белых гольфах. Стояли они по классам, и перед каждым стоял мальчишка, держа в руках небольших размеров флаг. Рядом с ним обязательно стоял другой мальчишка – с барабаном. Перед одним классом с барабаном стояла девочка. «Праздничная линейка. Май 1972 года».

– Метёлкин, ты про уроки не забыл? – спросил вдруг учитель.

– Ой! А сколько времени?

– Звонок на урок прозвенит… – Леонид Владимирович посмотрел на часы. – Через шесть минут.

Пора было бежать в класс. Женька засуетился, стряхивая с одежды попавшую-таки на неё пыль. С сожалением закрыл папку с фотографиями. Чуточку помедлил и спросил:

– Можно я эту папку с собой возьму?

– А что в ней?

– Фотографии разные. Я не потеряю.

– Возьми, – разрешил физрук. – Только на уроках не отвлекайся, иначе нам обоим влетит.

– Нет, не буду. Мы после уроков с ребятами посмотрим, а завтра всё вернем в целости и сохранности.

– Договорились! Беги давай на урок.

– До свидания! – уже выбегая за дверь крикнул Женька.

Леонид Владимирович посмотрел на закрывшуюся дверь и задумчиво покачал головой. Зная о Женьке и его компании чуть больше других учителей, о их необычных возможностях, проявившихся в летнем походе, он усомнился в том, что проснувшийся вдруг у Метелкина интерес к пионерам не имеет под собой никакого основания. Что-то явно дало толчок его любопытству. Вот только что? Так и не найдя этому объяснения, он решил внимательнее понаблюдать за ребятами в ближайшее время.

Папку с фотографиями Женька засунул в свою сумку и честно не прикасался к ней за всё время уроков. Только на перемене сказал о найденных старых фотках товарищам, они тоже заинтересовались ими. Решили, что посмотрят после школы, а соберутся для этого у Коли Березкина. Не забыли и про Владика, которому тоже будет интересно посмотреть на Женькину находку.

Расположились прямо на полу, чтобы не тесниться за небольшим столом. Поочередно брали фотографии из папки и разглядывали их. Большая часть их была похожими на те, что Женька успел посмотреть ещё в школе. Все они отражали какие-то события из школьной, точнее говоря – из пионерской жизни. Но попадались и такие, на которых были сняты отдельные мальчики или девочки. По-всякому – и в полный рост и по пояс. В полный рост обычно ребята были сфотографированы на фоне Знамени. За их спинами ясно читался пионерский девиз, вышитый на его полотнище: «Будь готов!» Все ребята на таких фотографиях были в парадной одежде и удивительно серьезные.

– Наверное, это такое поощрение раньше было, – предположил Павлик. – Как у военных. Папа рассказывал, что для солдат есть такой вид поощрения – награждение личной фотокарточкой, снятой на фоне развернутого Боевого Знамени части.

Но были и другие – веселые, где ребята смеялись и улыбались. Порой фотокамера ловила в свой объектив такие моменты, которые нельзя было снять, если бы попытаться сделать это преднамеренно. Такие фотографии были самыми интересными, потому что без всяких прикрас показывали, какими были их сверстники много лет назад. Женьке вспомнились слова Леонида Владимировича, когда он на его вопрос ответил, что они были точно такими же, как и сегодняшние мальчишки и девчонки. Разглядывая один за другим целую пачку таких фотографий, Женька понял, что учитель сказал это не просто так, а искренне.

Большинство фотографий в папке относились к периоду с середины пятидесятых до конца восьмидесятых годов, о чем говорили надписи на обратной стороне. Те, что были более старыми – пожелтели, надписи на них не всегда можно было прочитать до конца, но смотреть всё равно было интересно.

– Мальчики, а ведь это действительно самый настоящий архив, – сказала Света, рассматривая очередной снимок. – Здесь история школы в фотографиях. Леонид Владимирович правильно сделал, что не разрешил их выбросить.

– Правильно, история, но не полная. Все знают, что школа у нас очень старая. Говорят, что в ней ещё при царе была гимназия, – возразил Петя.

– Нет, не гимназия, а какое-то училище, – поправил его брат. – Кажется оно называлось «реальное училище» или что-то в этом роде.

– А разве были ещё и нереальные училища? – поинтересовался Владик.

– Откуда я знаю? – пожал плечами Павлик. – Кто его знает, что тогда было, а чего не было. И вообще, не умничай больно!

– Да я так просто, – хихикнул Владька. – Школьник или гимназист – это понятно. Ученик реального училища – уже не совсем понятно. А если бы тебя называли так: ученик нереального училища Павел Савушкин! Это как понять?

Все прыснули смехом, представив себе то, что сказал Владик.

– В наше время можно было бы сказать «Ученица нереальной школы Светлана Казакова»! Здорово, да?! – покосился на Свету Женька.

– Сам ты нереальный! – не осталась она в долгу под новую волну смеха. – А в самом деле было бы здорово, если бы у нас в школе был свой небольшой музей, чтобы каждый мог туда прийти и посмотреть фотографии или ещё какие экспонаты.

– Например, пионерский барабан! – подхватил Владик.

– И барабан тоже, – кивнула Света.

Да, идея неплохая. Только вот вряд ли она осуществимая. Никому сейчас не захочется взваливать на свои плечи новые хлопоты. Это тоже было всем понятно. Ребята вообще удивлялись, что в школе разрешили сделать стрелковый кружок и тир.

– Как думаете, почему нет фотографий ещё более старых? – спросил Березкин.

– Вон их сколько, совсем желтых!

– Уточняю: более ранних по времени.

– Кто его знает? Может, фотоаппарата не было или испортились от долгого хранения, – предположил Женька. – Я слышал, что фотографии со временем как-то выцветают и на них трудно что-то разобрать. Сейчас их можно восстановить с помощью компьютеров, но раньше этого не умели. Лет тридцать назад компьютеров не было.

– Были, – сказал Березкин, – Только они были очень большими. Например, с эту комнату или ещё больше. Я читал немножко об истории компьютеров. Но эти огромные ящики не были такими умными, какой сейчас можно встретить в квартире или в офисе любой фирмы.

Фотографии переходили из рук в руки, разговор тихонько продолжался. Женька не сразу заметил, что Владик вдруг перестал то и дело вставлять свои замечания. Скосив глаза на него (он лежал на животе рядом с ним), заметил, что тот как-то слишком внимательно разглядывает одну очень старую фотографию. Даже прищурился. Лицо его было таким, словно он пытался что-то вспомнить или кого-то узнать. Он даже перестал болтать в воздухе ногами – так заинтересовало его то, что он разглядывал.