Чарующая бесполезность - Татьяна Нильсен

и в огонь и в воду. А он в свою очередь самолично выслушивал все жалобы, помогал брать ипотеку и кредиты нуждающимся, даже делал роскошные подарки тем, кто уходил на пенсию. Вот в этом Марина и видела заигрывания с работягами, которые должны работать и не вякать. Негоже в итальянских ботинках ручной работы топтать навоз на фермах и заглядывать в каждую флягу с молоком. Марина отвернулась, чтобы Эдуард не увидел её раздражения. Они вернулись в гостиную, где присутствующие уже весело болтали под воздействием музыки, в предвкушении изысканного ужина и лёгкого аперитива. Вдруг из кухни раздался грохот и крики. Гульбанкин кинулся на шум и вся компания, поставив свои бокалы, кинулась следом. Пунцовая Евгения Степановна, громко ругаясь, расстёгивала манжет рубашки молодого человека, который закатив глаза тихонько подвывал.

— Что здесь случилось? — встревожился Эдуард.

— Этот криворучко опрокинул на свою руку кипящее масло! — домработница быстро открыла ящик стола и достала какой-то тюбик. — Ничего страшного, сейчас смажу мазью и перевяжу. — она виновато посмотрела на хозяина. — Вы подождите немного, у меня всё готово.

— Не волнуйтесь, говорите, что нести, — в двери протиснулся Николай Петрович. Он, как холостяк привык всё делать для себя сам, поэтому его не смущала сугубо женская работа— постирать носки, накрыть на стол или помыть посуду, да и от запахов разыгрался нешуточный аппетит.

Гости засуетились по кухне. Домработница, забыв про болезного, указывала то на тарелки, то на холодильник, то на духовку. Вскоре гостиная наполнилась ароматами чудесных блюд. Все расселись напротив табличек со своими фамилиями и принялись, не торопясь, за разговором, ухаживать друг за другом, подкладывать и подливать. За едой Гульбанкин предпочитал красное вино. Именно после болезни врачи рекомендовали выпивать немного красного, которое помогало быстро восстанавливать силы после долгого недуга. Раньше Эдуард употреблял водку особенно зимой, летом в жару мог выпить несколько кружек пива за раз, зато сейчас он не пил ничего кроме зелёного чая, чистой воды и красного вина и со временем это вошло в привычку. Один питерский дилер поставлял ему одну и ту же марку итальянского напитка. Эдуард знал, что его гости предпочитают кто виски, кто водку, а для дам на столе стояло шампанское «Брют» и белое вино. Хозяин налил в свой бокал рубиновый напиток и потряс бутылкой, предлагая отведать всем желающим, хотя знал, что под рыбу лучше идёт белое вино, да и красное в этой компании предпочитал только он. Но, неожиданно, Светочка, оттопырив кокетливо мизинчик, протянула свой бокал.

— Эдик налей мне. Белое мне показалось слишком сладким для рыбы и немного отдаёт уксусом.

— С удовольствием. — Он наполнил бокал женщины и услышал, как в кармане затрещал сотовый. Он поставил бутылку на стол и достал телефон. — Извините меня. Продолжайте, я вернусь через мгновение.

Эдуард Аркадьевич отсутствовал буквально две минуты, а когда вернулся то не сразу понял, что произошло. За круглым столом сидели его друзья с немым ужасом на лицах. Эдик обвёл глазами присутствующих и наткнулся на обмякшее тело своей бывшей жены и бурое пятно на белоснежной скатерти. Вдруг все как бы очнулись от ступора.

— Наверное сердце прихватило. — Марина подскочила, громко уронив стул.

— Надо вызвать скорую. — жена Переверзева Ирина лихорадочно рылась в сумочке, путалась в отделах и подкладке в поисках телефона, и никак не могла его нащупать трясущимися пальцами.

На шум из кухни выскочила домработница, встала в дверях подперев кулаками бока и завертела головой, не понимая что происходит.

Гульбанкин приложил руку к артерии на шее и через пару секунд повернулся к испуганным гостям. Голос его заметно дрожал:

— Она мертва. — с этими словами он метнулся в прихожую и на городском телефоне набрал ноль два.

Глава 3

За месяц до происходящих событий, в конце мая, рядом с посёлком Свияга в тридцати километрах от Питера случилось вот что. Рано утром двое братьев отправились на рыбалку. С вечера накопали червей и приготовили удочки. Одному исполнилось одиннадцать, второму пятнадцать, парни уже взрослые, и мать без боязни отпускала одних на реку, тем более старший всегда приглядит за малым. А через какое-то время прибежали оба, как угорелые истошно вопя. И всё буквально, как у Александра Сергеевича Пушкина:

«Прибежали в избу дети

Второпях зовут отца:

«Тятя! Тятя! Наши сети

Притащили мертвеца».

И дальше всё, как по-писанному— отец, услышав небылицы, отмахнулся от ребят, он уже опаздывал на работу и тащиться через всю деревню к реке просто не имел времени. Но мальчишки дико вращали глазами, жестикулировали, а младший даже подвывал от страха. На крик вышла мать из сараюшки, где давала корм курам.

— Сходил бы ты, отец, может и правда, что ребята говорят.

Отец снова сердито махнул рукой, но к тому месту следом за сыновьями потрусил. С высокого берега он ничего не рассмотрел, но спустившись к самой кромке воды, в зарослях камыша, сначала увидел белую руку с синими ногтями, а потом и всё тело в тёмной от воды одежде. Лицо утопленника распухло и оскалилось. Отец гавкнул на ребятишек, чтобы не приближались, а те и не совали свой нос, стояли на холме трясясь от страха, достаточно того, что младшего, когда зашёл в воду, чтобы отцепить от коряги крючок, покойник коснулся холодной рукой. И всё опять, как у классика: решил мужик оттянуть покойника за ноги из кустов на середину реки и отправить по течению дальше. Пусть его кто-нибудь другой обнаружит, а ему на работу пора. Ведь вцепятся полицейские мёртвой хваткой и целый день насмарку, на работе получит выговор, поди потом, доказывай, что да как. Уже в воду зашёл, да только как представил, что руками затронет безвольное, холодное тело, к его горлу подступила тошнота. Он хлопнул себя по карманам— телефон остался на кухонном столе. Тогда повернулся и крикнул сыновьям чтобы бежали в дом и вызывали полицию, а сам остался сторожить уже безвредное тело. На работу он так и не попал, но в полиции выдали документ, удостоверяющий, что прогулял он не по своей воле. Местный участковый вызвал опергруппу из района, они прибыли на место преступления быстро. Следователь долго и дотошно допрашивал отца и сыновей, но сказать им было нечего кроме того, что покойника видят в первый раз, да и, похоже, дядька не из их посёлка, если не приехал к кому-то в гости. Здесь все друга знают, но этот не поселковый. Может только с закрытого, коттеджного района, который раскинулся в паре километрах от Свияги и закрылся от внешнего