Война. Том II - Тимофей Грехов

Он не приведёт империю ни к чему хорошему. Была надежда на Владимира, но он бы стал правителем ещё хуже, чем его отец. Когда началась война я понял, что Александр словно специально допускает ошибки в планировании битв, из-за которых проливалось много крови. Когда фронт чуть было не рухнул, и столица вот-вот должна была пасть, произошло «чудо» и Бритты увели свою армию. — Он усмехнулся. — Я мог бы назвать это чудом, но я в них не верю. Он смог договориться с противником. Может не напрямую, но смог!

Я переглянулся с Эмери. Почему-то я поверил в то, что Орлов говорит это искренне.

В итоге, я по очереди опустил клинок на плечи Орлова, принимая клятву. И я очень хотел узнать, почему глава ГРУ не получил откат за нарушение клятв, данных императору. Но пока это было несвоевременно…

— Ты же понимаешь, что если вздумаешь предать и нас, — прошипела Эмери, — то я лично вырву твоё сердце?

— Я больше боюсь императора, — честно ответил Орлов.

Не все прилетевшие с Орловым были согласны нарушить присягу. Пролилась кровь. Но большинство пошли за главой ГРУ.

* * *

— Наталия, — вошёл я в комнату, в которой сидела принцесса, — ты готова говорить?

— Говорить о чём? О том, что ты и твоя мать убили моего брата?

— Да, мы убили его, — не стал я отпираться, хотя она своими глазами этого не видела. — Но то, что произошло прошлой ночью, сделал именно он.

Глаза Рюрикович увеличились.

— Ты врёшь!

Не говоря ни слова, я поставил перед собой детектор лжи и повторил эти слова.

— Твой отец тоже замешен в этом, — сказал я, и артефакт снова загорелся зелёным.

— Значит Тьер восстали? — Я кивнул. — На что вы рассчитываете? Думаешь, когда отец приведёт сюда армию, он будет вести торг из-за меня?

— На, прочти это! — положил я на стол дневники моего отца, в которых несколько часов дописывал всё, что знал о Гаврииле. — Здесь описывается кем на самом деле является твой отец. И скоро ты лично увидишь этому подтверждение.

— О чём ты говоришь?

— Прочти дневники. После поговорим.

Я направился на выход, когда Наталия вновь обратилась ко мне.

— Это правда? — Я обернулся. — Правда, что в моём присутствии ты испытываешь боль?

— Прочти дневники, — сказал я, продолжив путь.

* * *

Я прошёл в спальню, где меня ждали обе жены.

— Как прошло? — спросила меня Ланель.

— Время покажет, — ответил я. — Но, как я и думал, она не стала устраивать истерик.

— Ясно, — произнесла Ланель.

— Ты нас возьмёшь с собой? — спросила Аяна.

— Да, — ответил я. После произошедшего я не хотел оставлять их. И я вообще стал серьёзно задумываться насчёт того, чтобы отправить Ланель к отцу. Однако, когда я заикнулся на эту тему, получил категорический отказ. — Завтра с утра вылетаем.

В преддверии большой войны остаться без архимага было страшно. Но другого выхода у нас просто не было. Или мы избавимся от Гавриила-Александра, или он избавится от нас.

Я задавался вопросом: ПОЧЕМУ? Почему он решил избавиться от меня? Столько времени он защищал меня, подталкивал к развитию силы. И словно по щелчку всё изменилось. Произошедшее я просто никак не мог предсказать.

В таком состоянии меня и застал Зес, он спросил меня о чём я думаю, и я выдал ему всё как на духу.

— Я знаю, что нам поможет, — произнёс он.

— Тренировки? — с улыбкой спросил я. Я уже знал, что у Зеса почти всегда излюбленным способом решения затруднительных вопросов были тренировки. Уверен, в своем замке он расположил рабочий кабинет в соседней комнате от тренировочного зала.

— Пойдём, проветримся, — просто сказал он. Однако, прежде чем спуститься во внутренний двор крепости, мы зашли за тренировочными клинками.

Наверное, услышав звон стали, к нам присоединились Борис и Аяна. И почему-то все решили объединиться против меня.

Втроём они меня так здорово загоняли, что с меня начал течь пот в три ручья. Когда я поднял руку, давая понять, что закончили, я ощутил себя во много раз легче. Тяжесть от потери близких осталась, но всё равно было легче.

* * *

Тем временем Орлов, вместе с прибывшим из Балакина Михаилом, общался с третьим морфом.

— Ааааа, — закричал змеемордый.

— Хочешь, чтобы всё это прекратилось? Так скажи, где находится ваше селение? — нависая над лежащим на дыбе морфом, спросил Михаил.

— Я не знаю!

— Лжешь! — указал Орлов на детектор, загоревшийся красным. — От твоих собратьев мы знаем, что ты рос в детинце! Отвечай, где он?

— Может передохнём? — после часа топтания на месте спросил Михаил.

Орлов кивнул, и они вышли за дверь. Глава ГРУ заметил, что Михаил позвал одного из гвардейцев, что-то тому прошептал.

— Зачем они здесь? — спросил Николай увидев, как в камеру заходят две девушки, на которых были откровенные наряды. — Они что, идут ублажать морфа?

— Этому приёму меня научил Анри, — начал отвечать Михаил. — И, кстати, их подготовкой, — указал на дверь, за которой находился морф, — тоже занимался он. — Сейчас они его помоют, смажут раны и ожоги. Будут жалеть, а после войдём мы и продолжим допрос. При чём девушки останутся там, и будут всячески нас просить остановиться. Потом я психану, и порву верхнюю одежду на одной их них. И мы снова выйдем отдохнуть, пока они будут снова заниматься морфом.

— Но зачем? — удивился Орлов.

— Ты же видишь, что он готов умереть. — Николай кивнул. — И хоть ему очень больно, его воля очень сильна.

— Миш, ты же сам понимаешь, что это вопрос времени. Все ломаются рано или поздно.

— Поверь, ещё пара часов, и он заговорит. — И сделав паузу, Михаил продолжил. — Потом мы позовём палача. Он проходил обучение у одной рабыни, которая показала ему болевые точки по всему телу. Он будет вводить иглы, которые не навредят его внутренним органам.

— Остановись, — попросил Орлов бледнея.

— Ты чего?

— Даже в ГРУ мы не занимались таким.

— Видимо поэтому ни один твой человек не смог проникнуть к нам, — в ответ сказал Михаил.

Когда пытки продолжились, Орлов постарался отключить эмоции.