Ведьмы тоже имеют хобби - Ольга Баскова

Юлий Львович тряхнул седой гривой:

– Очень любопытно! Да, дело в том, что братишки наворовали тонны золота. Мои родственники утверждали: обнаружили в те годы далеко не все. Кое о каких схронах один из братьев промолчал. Так что в письме могла быть написана правда. Его стоило рассмотреть.

Семенов опустил глаза:

– Григорий, мой начальник, чуть ли не выгнал ее вон.

– Почему же?

– Он счел все это глупостью. – Семенов сжал пальцы. – Судите сами: прошло столько лет.

– Напрасно. – Юлий Львович почесал хрящеватый нос. – Вам, конечно, не мешало бы проверить.

– Опарин сказал, что дело такой давности его не привлекает, – откликнулся Семенов.

– И зря, – проговорил ювелир. – Представляете, если бы это было правдой? Впрочем, – оживился он, – эта женщина наверняка представилась вам?

– Да, она назвала свои имя и фамилию, – подтвердил Василий.

– И вы можете разыскать ее сами, без Григория, а потом сунуть ему под нос факты.

– Уже разыскали. – Полицейский отвел глаза.

На лице старика отразился живой интерес:

– И что же?

– Она мертва.

Магницкий дернулся всем телом:

– Ее убили?!

– Совершенно верно.

– И письма вы, конечно, не нашли, – заметил ювелир.

– Нет.

– А Григорий?

– А Григорий не хочет искать связь между убийством и письмом, – признался оперативник.

– Почему? – удивился Магницкий.

– Потому что он не считает, что нужно копать в этом направлении. Кроме того, вы же слышали о нашем полковнике. Если он узнает о том давнишнем приходе женщины в отделение, спустит с нас шкуру.

Юлий Львович вздохнул:

– Возможно, Опарин и понимает, что делает. Он считается в Одессе одним из лучших работников. У него стопроцентная раскрываемость, – ювелир произнес эту фразу ироничным тоном.

Василий не выдержал:

– То есть вы хотите сказать, что Григорий может обвинить первого попавшегося и повесить на него преступление? Лишь бы раскрыть дело?

Темные глаза ювелира беспокойно забегали:

– Я этого не утверждаю.

– Да не волнуйтесь вы, – успокоил его оперативник. – Григорий действительно толковый опер. – Семенов посмотрел на часы. Время пробежало с поразительной быстротой. Он неохотно поднялся. В этой уютной комнате ему было так хорошо, что не хотелось уходить. – Ну, мне пора, Юлий Львович. Спасибо за интересный рассказ.

– Пожалуйста. – Магницкий похлопал его по плечу. – Если вам понадобится моя помощь…

Василий протянул ему руку:

– Думаю, понадобится. Если мы с вами правы и преступники нашли письмо и драгоценности, они скоро попытаются сбыть их. И вот об этом вы наверняка узнаете раньше меня…

– Я сразу сообщу вам, – понял старик. Он открыл входную дверь, и Семенов вышел в духоту одесского вечера. Жара немного спала, с моря потянуло ветерком.

«Хорошо бы искупаться», – мечтательно подумал Василий. Возможно, выходные пройдут без происшествий, и тогда они с Ларисой поедут на Ланжерон. Однако с его работой ничего нельзя загадывать заранее. Он уже давно понял это. Неожиданно Василия прошиб холодный пот. Семенов недавно работал в полиции, но уже научился чувствовать слежку. Он посмотрел по сторонам. Внешне все выглядело благополучно. Одесситы неторопливо гуляли по улице, наслаждаясь тихим вечером. Несколько мужчин сидели в открытом баре и потягивали пиво. Вроде бы причин для волнения не было, и все же кто-то буквально дышал ему в затылок. Значит, он на правильном пути. И этот невидимый кто-то желает знать обо всех его действиях. Неужели Кондакова рассказывала о письме не только в милиции? Не зря Григорий предусматривал этот вариант. Василий быстро зашагал к остановке. На его счастье, нужный ему автобус подошел сразу, и он со вздохом облегчения вскочил на подножку.

Верная своему обещанию, Мила встречалась с Шиманским, но не позволяла ему близости с ней. Мальчик уже начинал злиться.

– Слушай, коза, – сказал он ей однажды. – Я не думаю, что ты оберегаешь свою девичью честь. Почему вы до сих пор не оказались в постели? Хочешь сорваться с крючка? Не выйдет, милая! Я найду тебя и на краю света!

Мила оскалила мелкие белые зубы:

– Предоставь вести дело мне, придурок! Я не собираюсь выглядеть перед ним дешевкой, он уже насмотрелся на подобных баб. Борис хочет порядочную, и он ее получит. Если кто-то и испортит дело, так это будешь ты!

Тарас стушевался:

– Ну, ладно, ладно. Все же ты профи…

– Вот и заткни свой рот! Подожди еще пару дней – и ты получишь слепок!

Ее глаза горели гневом. В такие минуты она казалась Решеткину красавицей, и парень обнял ее за талию. Девушка с силой ударила его по руке:

– Убери лапы! Ты мне противен!

Он с силой сжал ее горло:

– Вот что, куколка! Ты засадила меня на нары, и я этого не забыл. Веди себя прилично – и проживешь на этом свете достаточно долгий срок.

Она закашлялась:

– Извини…

– То-то. Гуляй, девочка…

Мила медленно пошла по Дерибасовской. В маленьком ресторанчике ее уже ждал Шиманский. Увидев девушку, он расцвел. А она все же чертовски хороша в белом облегающем платье! Борис вскочил со стула, обнял Милу и поцеловал:

– Здравствуй, моя королева!

– Добрый вечер, принц!

Он протянул ей меню:

– Заказывай, что пожелаешь.

Она улыбнулась:

– Очень кстати. Я умираю с голоду. Прежде всего, бутылку холодного шампанского. Я обожаю его так же, как и ты!

Девушка выбрала котлеты по-киевски с овощным гарниром и мороженое.

– Теперь выбирай ты.

Шиманский небрежно полистал страницы:

– Ничего нет лучше твоего заказа.

Он подозвал официантку:

– Только поторопись, милая. Мы хотим кушать!

Симпатичная блондинка кивнула:

– Шампанское подавать сразу?

– Да. Не задерживай.

Вскоре она принесла поднос, на котором стояла запотевшая бутылка и два бокала. Адвокат с ловкостью открыл вино, и Мила захлопала в ладоши:

– Ты всегда даришь мне праздник!

Прищурив от удовольствия глаза, он разливал по бокалам пенящийся напиток:

– То ли еще будет!

– Я хочу тебя поцеловать. – Мила потянулась к нему, и лежавшая у Бориса на коленях барсетка упала на пол. – Извини, я такая неловкая…

– Пустяки. – Шиманский нагнулся, и в эту минуту девушка подсыпала ему в бокал снотворное. – Твой порыв меня порадовал. – Он наклонился и чмокнул ее в губы. – Ты сегодня пойдешь ко мне?

Она скромно опустила глаза:

– Мне неловко. Это неприлично…

– Я не собираюсь бросать тебя после первой ночи, – пообещал адвокат.

Мила сделала вид, что сдалась:

– Ну, хорошо.

Шиманский поднял бокал:

– За нас!

Они выпили шампанское, и Борис взялся за бутылку:

– Бокалы не должны пустовать.

Она кивнула, ожидая, когда подействует лекарство. Если Мальчик ее не обманул, Шиманский должен откинуться через двадцать минут.

Белобрысая официантка принесла котлеты.

– Вы прекрасно нас обслуживаете, девушка. – Он бросил ей десять долларов, расхохотался – и вдруг зевнул. – Кажется, я расхотел ужинать… Пойдем ко мне, дорогая!

– Но я уже нацелилась на котлеты. – Миле требовалось потянуть время.

– Не волнуйся. Ужин мы заберем с собой.

Белокурая официантка ловко уложила еду в пластиковые контейнеры. Адвокат быстро расплатился, не забыв о щедрых чаевых.

– Пойдем, дорогая! – Он обнял Милу за плечи и подтолкнул ее к выходу: – Я живу недалеко.

Шиманский посмотрел ей в глаза, и ноги девушки подкосились. Снотворное уже должно было начать действовать, но ясный, осмысленный взгляд Бориса говорил об обратном. Она запаниковала:

– В другой раз!

Он проявил настойчивость:

– Я сказал: идем.

Из тени каштана внырнула знакомая фигура Мальчика. Вероятно, он слышал ее слова, потому что погрозил ей пальцем. Мила дернулась:

– Ладно, только ненадолго.

– А это уж как получится. – Шиманский рассмеялся, и ей стало не по себе. Что-то страшное было в его смехе, и он уже не казался ей богатым интеллигентным мужчиной, как раньше. Девушка почувствовала себя загнанной в клетку. Ни вперед, ни назад дороги не было.

Они быстро подошли к подъезду, и адвокат набрал цифры кода.

– Третий этаж, – сказал он отрывисто. – И будь порасторопнее.

Ноги Милы заплетались, и Борис почти донес ее до квартиры. Щелкнул замок, адвокат втолкнул девушку в прихожую и сразу набросился на нее, разрывая ее одежду. Она начала сопротивляться:

– Что вы делаете?!

Он вновь рассмеялся страшным смехом:

– Корчила из себя недотрогу?! Знаю я породу таких, как ты! Нечего кочевряжиться!

Мила попыталась оттолкнуть его, не понимая, почему не действует снотворное. Однако Шиманский уже расправился с ее нижним бельем и повалил ее на диван. Его лицо покраснело. Изо рта закапала слюна, он дышал тяжело и часто, и девушка поняла: да ведь этот приличный с виду мужчина – самый настоящий сексуальный маньяк! Она пронзительно закричала. Но он ударил ее кулаком по лицу и грубо вошел в нее. Его ногти царапали нежную кожу ее груди, выдирали ее длинные волосы… Миле казалось: этот кошмар никогда не кончится. Несмотря на солидную карьеру проститутки, она впервые наткнулась на зверя в человеческом обличье, и этот зверь делал с ней, что хотел, пока Мила не потеряла сознание от боли.