Секрет невечной мерзлоты - Юлиана Сергеевна Алексеенко

class="p">– Буду, – сказала Эда неохотно. Вошла мама, и все стали завтракать.

– Я довезу тебя до остановки, – сказала мама Анне, – а потом поеду в поликлинику, нужно к стоматологу зайти. Эда, ты готова? Нужно выехать пораньше, а то Анна опоздает.

Эда доела свой бутерброд, допила чай и пошла за школьным рюкзаком. Через пару минут она вдруг услышала крик сестры снизу и замерла. Теперь ей страшно стало спускаться – вдруг там что-то серьезное? Она села на кровать, обняла рюкзак и стала слушать. Но сидеть долго ей не удалось, мама стала звать ее, и Эда пошла вниз.

Оказалось, Анна споткнулась на крыльце и повредила ногу так сильно, что не могла встать. Мама взволнованно крутилась вокруг дочери, пытаясь помочь ей подняться, но все было безуспешно – боль не давала.

– Позвони в скорую помощь, Эда, скажи, что твоя сестра, похоже, повредила ногу, и мы не можем ее поднять, пусть срочно приедут.

Эда пошла звонить, и сердце ее сильно стучало в груди. Да, это она вышила Анну в окне, сидящую дома словно девица в темнице, но она не хотела, чтобы сестра ломала ногу. Эда сбивчиво объяснила диспетчеру проблему, но зато четко назвала адрес, и положила трубку. Как-то страшновато. А если мама и Анна узнают, что это ее проделки? Глупость, как они узнают? Никак. И тут Эда побежала к себе проверить, спрятала ли она свою волшебную вышивку. Оказалось, что спрятала – никаких следов ее преступления не было. Девочка снова села на кровать, обняла свои коленки и стала ждать.

Вскоре приехали врачи, но Эда не хотела спускаться вниз и стала смотреть во двор из окна. И она увидела, как сестру положили на носилки и стали погружать в машину скорой помощи. Сердце Эды заколотилось как бешеное. Нет, нет, нет! Что за глупый бисер! Она хотела, чтобы Анна сидела дома, а не ломала ногу и уезжала в больницу! Девочка заметалась по комнате. А может, она здесь не при чем? Может бисер не сработал, а Анна сломала ногу сама? Эда услышала, как мама зовет ее, и ей пришлось идти вниз.

– Сиди дома, мы поедем в больницу, – волнуясь, сказала мама.

– Но мне нужно в школу, – возразила Эда.

– Ничего, пропустишь один раз, я не могу отвезти тебя, а сама ты не успеешь теперь все равно, сиди, – мама села в машину скорой помощи, и они уехали.

Эда смотрела на Чипа, который смирно сидел рядом, и завидовала ему – у него все в жизни так просто. Играй себе, ешь, спи – никаких странностей, никакой путаницы. А у нее в жизни путаница была королевой. Все странно, все не так… Еще вчера она ненавидела Анну, но вот сегодня, после этой глупости она не чувствовала никакой ненависти. Конечно, Анна та еще задира, и ее следовало проучить, но ломать ей ногу Эда не хотела. Что толку, если Анна теперь будет в больнице лежать? Девочка не могла понять, что она чувствует. Обиду? Удовлетворение? Раскаяние? Разочарование? Негодование? Всего понемножку и при этом – даже равнодушие. Да, вот так вот.

– Пошли, Чип, – позвала она пса, и они побрели наверх. Эда переоделась в домашнюю одежду и достала свой микроскоп. Она решила снова посмотреть на бисер, тем более что солнце прекрасно освещало стол. Положила крупицу на стекло и прильнула к окуляру – боже! Бисер горел бешеным огнем! Он был не такой голубой, как прежде, а почти огненный, и лишь местами отблескивал ярко-синим. Эда не смогла смотреть на него долго – это зрелище было слишком пугающим, будто огонь вот-вот выскочит наружу и зажжет все вокруг.

Девочка отложила микроскоп и стала смотреть в окно. Листьев на деревьях было уже мало, ветки оголялись, так что через рощу перед домом были видны дальние дома соседей. Хорошо, что было мало дождей, воздух был уже холодный, но днем, когда грело солнце, погода была еще хорошая. Прежде Эда с братом и сестрой часто гуляли, играли на улице, каждую осень они вместе собирали красивые разноцветные листья. Или ходили на пруд у подножия гор, где чаще всего было туманно и сыро, но они одевались тепло, и могли по полдня бродить вокруг в поисках шишек, каштанов, интересных веточек и прочих растительных сокровищ. Скоро будет так же холодно. И никого теперь нет рядом.

Эда решила вытащить книги из рюкзака, и вместе с книгами достала какой-то смятый листок. Развернула его. Это была та вырванная ею из книги учителя страничка с изображением микроскопа. Да, плохо получилось – книжку испортила зря, ведь микроскоп у нее появился все равно, после первой неудачной вышивки. Что теперь с этой страничкой делать? Выбросить или снова прокрасться в класс и вставить в учебник? Эда не знала. Выбросить картинку рука не поднялась, и она просто сунула листок подальше в письменный стол.

***

Анна и мама вернулись домой через пару часов. Мама расстроенная, а Анна – с ногой в гипсе и заплаканным лицом. Все ее планы были нарушены, она должна была оставаться дома, по крайней мере, на ближайшую неделю, и может больше. Мама помогла ей добраться до ее комнаты, потом Эда слышала, как Анна звонила своим подругам и просила их передать в университете, что она не приедет целую неделю. Потом мама зашла к Эде сообщить, что едет на работу и просила помогать Анне.

– Я что – тоже не буду ходить в школу? – испуганно спросила Эда.

– Нет, это только сегодня. Думаю, ничего, если ты и музыку пропустишь, останься – мне будет спокойнее.

И уехала, наказав Эде разогреть позже обед, отнести сестре и пообедать самой.

Это был странный день. Анна вроде бы была дома, рядом, но ее младшая сестра все равно была словно одна. Она сидела у себя, и даже делать ничего не хотела – словно в доме были гости, а при гостях заниматься своими делами неудобно. Поэтому время тянулось мучительно, и спасал положение только Чип, который был очень счастлив, что его хозяйка весь день рядом. Эда бросала ему мяч, и он неустанно играл, потом они прогулялись по двору, посидели на крылечке. Во время обеда девочка сделала все, как сказала мама, отнесла обед Анне, которая просто сказала «спасибо», и все. Эда есть не стала, ей совсем не хотелось. Она выпила молока, и снова стала сидеть на крыльце, обнимая коленки. А потом пошла заниматься на скрипке, но игра тоже не получалась, Эда все время делала ошибки.

А может просто вышить