Констебль с третьего участка - Алексей Герасимов

Художник вновь зарделся от похвалы.

По дороге мы с ним разговорились – все не давали мне покоя слова инспектора О`Ларри о том, что я английские колонии символизирую. Мистер О`Хара вкратце рассказал мне о том, из-за чего воюют протектораты нашего немирного соседа: оказалось, что северяне хотят освободить рабов из африканцев, что за века навезли в Америку британские и испанские купчики, а южане уперлись, и давать волю им ни в какую не желают, через что меж ними нынче смертоубийство идет. Сказывал, что вся прогрессивная общественность за свободу для бедняг-негров, которые целыми днями трудятся на плантациях (ха, это он у нас, в ирландских фабричных цехах зимой не был!), но что дело тут политическое, и уж коли метрополия встала на сторону северян, то недругам Великобритании сам Бог велел поддержать их врагов, какими бы они мерзкими ни были. Заодно про древнюю ту войну, по которой он картину рисует, рассказал, и весьма интересно – стихами даже, порой, да странными такими, гекзаметр называются.

Презанятная там вышла история, доложу вам, столько лет воевали, и все из-за одной-единственной женщины. Непременно перескажу своей красавице Мери, ей интересно послушать будет про древнегреческих Ши, коих они, греки, в безбожном язычестве прозябая, за небожителей почитали. Ну и про то, как ту многолетнюю осаду закончить удалось тоже: это же как у нас, в полиции, почти выходит, когда злачное какое местечко надо накрыть. Сначала внедряют внутрь банды своего человека, а он в нужное время в притон дверцу и откроет. Так и у греков, с их деревянным конем, вышло, почитай. В общем, послушал я, да и не в претензиях на художника остался. Мало ли что там О`Ларри привиделось на той картинке? А греческий бог из военного ведомства, это, как по мне, так никак не ниже майора.

Потом мистер О`Хара мне еще про бегство троянцев в Италию начал рассказывать, да закончить не успел – прибыли мы на место. Входим в участок, а там на месте дежурного констебля сержант Сёкли, и лицо у него ой недоброе.

— Вильк, — шипит, — быстро к суперинтенданту, доложишься о происшествии. У него там комиссар Чертилл, оба новостей ждут.

— Мне, шкипер, — отвечаю я без волнения, — аккурат к мистеру Канингхему и надобно. Инспектор Ланиган вот записку ему передать приказал, чтобы мистеру О`Хара за его художества заплатили.

— Сам-то он где?

— К доктору Уоткинсу, вместе с инспектором О`Ларри, отправился, — я пожал плечами.

— К Уоткинсу, говоришь, — сержант нахмурился еще сильнее. — Знаю я такого. Какой он доктор, это бог весть, меня не пользовал, а вот сыщик он получше всех наших инспекторов вместе взятых. И, скажу я тебе, Айвен, если он этим дельцем заинтересовался, то раскроет непременно. Только нам, констеблям, беготни от этого ой и прибавится же…

— Как так, сержант, — удивился мистер О`Хара. — Доктор, и сыщик?

— Хобби, сэр, — пожал плечами Сёкли. — Или призвание, быть может. Констебль Вильк, вас долго целый герцог будет дожидаться? Идите уже.

Это он про нашего комиссара Чертилла. Не могут же столичную полицию незнамо кому доверить, верно? Вот и поставили отставного военного моряка во главу, члена Палаты эрлов, герцога Данхилла. У этого, прямо скажешь, не забалуешь, но и за своих он стоит крепко. Враз газетенки и крикунов, что поносными словами полицию поливали почем зря, прижал, да долги по довольствию погасил моментально.

— Простите, сарж, уже бегу, — козырнул ему я. — Идемте, мистер О`Хара, вас комиссару с суперинтендантом тоже будет послушать интересно. Вы же на месте преступления подольше моего были. Покуда я по городу-то бегал…

— Это точно, — кивнул сержант Сёкли.

В кабинете нашего суперинтенданта, "Старика", как мы его за глаза называем, было жутко накурено. Сам-то мистер Канингхем табаком не злоупотребляет, так, пару-тройку трубок за день разве что набьет, а вот сэр Винстон, тот с сигарой и не расстается почти – его на карикатурах даже в виде нее изображают.

— Констебль Вильк по вашему приказу явился, — доложился я, после того, как на мой стук последовало разрешение входить.

Перед тем как стучать я, разумеется, одернул форму и поправил шлем.

— А, Айвен, входите, мой мальчик, — обратился ко мне стоящий у окна суперинтендант, человек пожилой и долговязый, и обернулся к пухлому коротышке в кресле. — Вот, сэр Винстон, именно этот-то богатырь и обнаружил первым место происшествия. Э, констебль, а кто это с вами?

— Осмелюсь доложить, это мистер Доналл О`Хара, художник. Старший инспектор Ланиган просил сопроводить его к вам, сэр, и передать записку. Вот, — я протянул сложенный вдвое листок.

— Давайте уж мне. Не возражаете, сэр Эндрю? Прелестно, — пробасил мистер Чертилл. — А вы, юноша, входите, не стесняйтесь.

Герцог развернул послание (суперинтендант подошел к нему и прочитал письмо, заглядывая сэру Винстону через плечо) и быстро пробежал его глазами.

— Ага, — комиссар удовлетворенно кивнул и передал бумагу сэру Эндрю. — Всегда был наилучшего мнения о ваших подчиненных мистер Канингхем, что при таком-то начальнике не сложно. Значит, старый лис Ланиган даже в отсутствие при участке штатного художника смог извернуться? Похвально, похвально. Знаете, давайте не будем утомлять юношу этой канцелярской беготней? Пусть, право, напишет расписку, а деньги я ему выдам сам, прямо тут и сейчас. И, знаете что еще, сэр Эндрю?

Герцог полез в карман, и извлек из него несколько монет.

— Что же, сэр Винстон? — "старик" вопросительно изогнул бровь.

— Вы обратили внимание на совет Ланигана, — комиссар быстро отсчитал своими толстыми, коротенькими, напоминающими сардельки пальцами, пять шиллингов, и положил их на столешницу, остальные же монеты ссыпал обратно в карман. — Мистер О`Хара, я вас попрошу… Присядьте вон там, у письменных принадлежностей, и напишите расписку, что получили от меня крону за выполненную для полиции Дубровлина работу. Деньги вот они. Так что скажете, сэр Эндрю? Я вот полагаю это наилучшим выходом.

— Склонен согласиться с вами, — кивнул суперинтендант. — Но согласиться ли он сам?

— А мы уговорим, — мистер Черчилл хрипло хохотнул, и извлек из внутреннего кармана щипчики и сигару. — Мистер О`Хара, что бы вы сказали, если бы получили от полиции Дубровлина предложение поступить на службу в должности художника криминальных расследований Третьего участка, а?

— Кто? Я?! — парень вскочил со стула как ужаленный, и поставил на листе, где писал расписку, здоровенную кляксу. — Но, ваше Эрлство, я еще только студент!

— Ну и прекрасно, — флегматично произнес мистер Канингхем. — Значит у вас взгляд еще свеж и не скован косными догмами, вы будете рисовать так, как оно есть, а не дабы оно вышло покрасивее.

— Вот именно, — подтвердил герцог Данхилл. — К тому же подумайте о том разнообразии сюжетов, которые вы сможете написать. Это же настоящую славу можно обрести, мировую, не побоюсь этого слова, известность, чего на амурах и зефирах не достичь.

— Простите, — юный художник был само недоумение. — Я не совсем…

— Стыдитесь, мистер О`Хара, — воскликнул комиссар, и воздел незажженную сигару вверх, словно указующий перст. — Как вы можете такого не помнить? С чего началась истинная слава ван Рейна? Да с того, что он нарисовал то, как проводят вскрытие покойника![2] А у вас в качестве натурщиков выступят все криминальные преступления Дубровлина! Истинный художник может о подобном шансе лишь мечтать, а мы вам его предоставляем!

— Черт возьми, а ведь и впрямь… Я еще во время осмотра инспекторами и констеблем места убийства прикидывал, какая выходит шикарная композиция, — он закусил губу, и отчаянно замотал головой, словно отгоняя наваждение. — Вы просто змей-искуситель, эрл Данхилл, но как я совмещу службу с учебой? Надо мной и так висит угроза отчисления из-за того, что я курсовой проект никак не закончу, сэр!

— Да это и вовсе проще простого, — дружелюбно усмехнулся комиссар, откусывая щипчиками кончик сигары. — Я напишу письмо вашему ректору, и он, я убежден, войдет в ваше положение. Как же ему не дать вам отсрочку, коли вы исполняете государственные поручения?

— И ваша служба в полиции навсегда заткнет фонтан красноречия мисс Бурпл, — негромко заметил я.

— Хм, верно. Не имею чести знать, кто эта почтенная дама, но склонен согласиться с констеблем, — мистер Чертилл прикурил сигару от спички и, сквозь клубы дыма выжидающе, с хитрым прищуром, уставился на Доналла О`Хара.

— Ах, да гори оно все огнем, — воскликнул художник. — Почему и нет? Я согласен! Но, у меня будет просьба выдать сегодняшний дагерротип из обители Святой Урсулы мне для пользования. Я нарисую полотно "Осмотр места происшествия"!

— Прекрасно, — произнес сэр Эндрю. — Дагерротип вам выдадут. Но, кроме расписки, прошу вас написать и заявление на имя сэра Винстона, он, раз уж здесь, сразу и завизирует. Жалование, правда, всего четыре флорина в день, но через год вам можно будет повысить классный чин, и жалование до двух, соответственно, крон. А покуда вы пишете, констебль Вильк вкратце введет нас с господином комиссаром в курс дела по сегодняшнему происшествию.