Непутевая - Лиза Альтер

С тех пор во время больших перемен я сидела в окружении умирающих от жалости подружек и бросала тоскливые взгляды через весь Халлспорт на печального Джо Боба. Трижды в неделю мы встречались в фотолаборатории, где он включал на четыре минуты таймер, расстегивал «молнию», и я, как искусная домохозяйка, выдаивала его над раковиной. Потом мы обменивались нежными поцелуями, и я мчалась обратно в класс, где тренер сверлил меня злобным взглядом.

Наступило лето, и доступ в фотолабораторию прекратился. Каждый вечер, курсируя по Халл-стрит, — я — со своими друзьями, Джо Боб — со своим, — мы обменивались пылкими взглядами. Однажды Джо Боб высунулся из окна и протянул мне мятую записку. «Завтра в девять вечера будь на углу Халл-стрит и Броуд и жди Доула».

Ровно в девять вечера я крутилась на этом углу, провожая взглядом проносящиеся мимо машины. Наконец показался коричневый «додж» Доула — «тюфяк на колесах», как он его называл. За рулем сидел Доул, рядом с ним — его подружка Дорин.

«Додж» остановился. Дорин весело помахала мне рукой. Я ждала. Доул вышел, прислонился спиной к дверце и стал смотреть на машины.

— Где Джо Боб? — крикнула я, не выходя из-за дерева. Он не ответил, насвистывая что-то сквозь зубы. Наконец появился огромный черный «де сото», подполз к «доджу» и притормозил. Доул широко улыбнулся. Окно опустилось, и я услышала голос тренера: «До комендантского часа осталось сорок восемь минут, Роллер!»

— Да, тренер!

«Де сото» скрылся с глаз. Доул открыл дверцу.

— Залезай!

— Чего?

— Залезай! Я — лучший друг Джо Боба. Быстрей! — приказал он.

Я подошла к машине и увидела лежащего на заднем сиденье Джо Боба.

— Ну как? — горделиво спросил он. — Здорово я придумал?

— Не знаю, — кисло пробормотала я, устраиваясь рядом с ним.

— Так лучше? — он уткнулся губами мне в шею и запыхтел.

— Куда мы едем?

— Увидишь?

Я почувствовала, как в бок воткнулась, будто гангстерский револьвер, твердая палка. Наверное, вот так и похищают невинных девушек, заставляя стать проститутками. Я вздохнула. Джо Боб расстегнул джинсы, я опустила руку и принялась за привычное дело. Я делала все, что могла придумать, лишь бы отдалить мгновение, когда, словно облако пыли под копытами коней гуннов в последние дни Рима, мою руку зальет его сперма.

Хлопнула дверца.

— Приехали, Спарки! — Осторожно мы сели на своем заднем сиденье.

— Вам будет видно? — обернулась к нам Дорин. Я заметила, что она расстегнула блузку и задрала бюстгальтер.

— Да, спасибо, — ответил Джо Боб.

— Не за что, Спарки. Мы хотим вам помочь.

На экране шел фильм «Десять заповедей», но я мало что слышала: с переднего сиденья доносились громкие вздохи, звуки поцелуев и скрип.

В самый разгар фильма, когда, казалось, только чудо может спасти героиню, мы увидели голую задницу Доула, ходуном ходившую на переднем сиденье. Притворившись, что ничего особенно в этом нет, мы отвели глаза — и, как солдаты, падающие в окоп при виде вражеского снаряда, сползли вниз: через две машины от нас, невозмутимо жуя поп-корн, сидел в своей черной «де сото» тренер.

Подождав, пока возня на переднем сиденье стихла и Доул с довольным видом привстал, чтобы похвалиться своим успехом, Джо Боб прошептал:

— Доул! Здесь тренер! Через две машины.

— О Господи! Вот дьявол! И уже одиннадцать! — На обоих сиденьях быстро замелькали одежда и руки.

— Не думаю, что удастся смыться, пока он там, — сказал Доул. — Ложитесь на пол и молитесь! — Он набросил на нас пахнущее затхлой спермой одеяло. Я была теперь отлично знакома с этим запахом.

Такие встречи продолжались и в новом учебном году. Три раза в неделю — в фотолаборатории и раз в две недели — в «додже» Доула. Да еще страстные взгляды в Халлспорте и из окошек машин на Халл-стрит. Иногда нас удостаивали чести читать молитвы команды Иисуса. Тогда мы приходили в маленькую звуконепроницаемую студию, запирались изнутри и нараспев читали:

— На все воля Господня, даже на очищение от греха, — читал Джо Боб, расстегивая брюки.

— Каждый из вас должен знать, что счастье — не в похоти или страсти, — вторила я, не отрывая глаз от его ширинки.

— Не зовите к разврату, зовите к святости, — продолжал Джо Боб, тиская мне грудь огромной, как боксерская перчатка, рукой.

— Блуду нет места на земле, — поучала я на всю школу, пока его вторая рука шарила в тайных складочках моего тепа.

И, конечно, мы встречались на матчах: я — в саржевых шортах и каштановом форменном мундире, а Джо Боб в форме «Халлспортского пирата». Я с завистью смотрела, как тренер хлопает его по заднице, посылая в игру, обнимает за плечи, держит полотенце и промокает с губ и висков Джо Боба пот.

В свободное время — а у меня его стало слишком много — я собирала пробки от лимонадных бутылок. Местная радиостанция призывала определить лучшего спортсмена по числу собранных пробок. Каждая пробка — один голос. Я собрала больше сорока тысяч, а Дорин за Доула — всего тридцать пять тысяч. Тогда она напомнила мне, что они с Доулом делают для нас слишком много, и пора рассчитаться. Поэтому я перестала собирать пробки и дала Дорин возможность победить: самым популярным атлетом стал Доул, хотя вся школа знала, кто на самом деле лучший атлет, а кто только взял плату за аренду заднего сиденья.

Майор кое-что заподозрил.

— Почему это ты не бегаешь на свидания? — спросил он.

— Никто не приглашает.

— Неужели? С чего бы?

— Не хотят, и все.

— А может, боятся связываться с Джо Бобом? — мрачно предположил он.

— Я вернула ему и кольцо, и джемпер, — надменно бросила я. — Как ты велел.

«Нужно сбить майора со следа, — подумала я. — Если я отвлеку его внимание, сбегав пару раз на свидание с кем-нибудь еще, он отстанет от Джо Боба. Я докажу, что совсем не страдаю, а даже наоборот.

Джо Боб восхитился моей идеей, а когда я сказала, что в качестве жертвы выбрала Клема Клойда, пришел в полный восторг: Клем казался таким несерьезным соперником, что даже не заслуживал им называться. Кому могло прийти в голову, что я на самом деле смогу предпочесть хромого хулигана Клема Клойда самому Джо Бобу Спарксу?

Глава 4

Суббота, 24 июня.

Джинни сидела в джипе и наблюдала, как по беговой дорожке, широко улыбаясь, бежит к ней Джо Боб Спаркс. Когда-то поджарый живот немного отвис, но в общем он мало изменился. Ей стало не по себе, будто прошлое вернулось, поглотив настоящее. Она почувствовала на себе каштановый мундир чиэрлидера и удивилась, увидев, что одета в пестрое деревенское платье.

Прошло десять лет с тех пор, как она в последний раз видела Джо Боба, но тело непроизвольно напряглось, как и тогда. «Не разговаривай с набитым ртом», — машинально повторяла она Венди не потому, что была очень заботлива, а потому, что так говорила когда-то ее собственная мать. Она обнимала и целовала Клема, Эдди и Айру в точности так, как научил ее Джо Боб.

— Привет! — сказал он, улыбаясь своей ненормальной улыбкой и жуя «Джуси фрут» — наверное, ту же, что и десять лет назад. — А я думаю: ты или нет? Вряд ли твоя мать будет торчать у стадиона.

— Конечно я, — неожиданно для себя Джинни почувствовала, что даже голос стал таким, как раньше.

— Как поживаешь? — Он облокотился о машину и заглянул в открытое окно. Между его волосатой грудью и лицом Джинни болтался секундомер.

— Нормально, — «Незачем перечислять свои неудачи», — решила она. — А ты?

— Отлично. Почти отлично. Ты знаешь, что я теперь тренер?

— Слышала. И слышала, у тебя неплохо получается.

— Да, неплохо.

Джинни поискала тему для разговора. Погода?

— Видишь того белобрысого? — горделиво спросил Джо Боб, указывая на бегущих спортсменов. Джинни пригляделась.

— Да. Отлично бежит.

— Еще услышишь его имя — Билл Барнс. Лучший из всех, кого я тренировал.

Джинни с любопытством посмотрела на крупного красивого парня с длинными белокурыми волосами.

— А ты знаешь, что у тебя появился северный акцент? — засмеялся Джо Боб.

— Неужели? — удивилась Джинни. — Извини.

— Чего?

— Я бы этого не хотела. — Джинни отвела взгляд от гипнотизирующего ее секундомера.

— Это совсем неплохо.

— Да, может быть.

— Я слышал, ты вышла замуж где-то на Севере? Живешь у озера или что-то в этом роде?

— Да. Мой муж продает снегоходы. Когда мы решили пожениться, он захотел, чтобы церемония была на бобровом пруду. Чтобы заинтересовать покупателей. Ну, не тебе говорить о рекламе.

Джо Боб вежливо улыбнулся.

— Ты и сейчас живешь на Севере?

Джинни задумалась. Айра ее выгнал, мать — в больнице, дом, где она выросла, выставлен на продажу.

— Да. В Вермонте.

— Вермонт. Он на море?