Здесь и сейчас или снежный король (СИ) - Громова Кира

Где-то на восемьдесят пятой молитве уныния, угроз, торга и депрессий дверь напротив меня открылась, и появился звездочет.

— Как она? — с надеждой вскочила я.

— Опасность миновала. Жить будет! — произнес он самые прекрасные слова на свете, заставляя забыть меня про все обещания, которые я надавала неизвестному мне богу пару минут назад.

— Можно мне к ней?

— Можно! Но она будет спать еще сутки или больше. Организм должен прийти в себя от потрясения. Нам повезло, что у Виктории столь большие магические способности. Ни у одной юной волшебницы я столько магии еще не видел, — восхищенно вещал звездочет уже у меня за спиной.

Я присела возле Кнопки, и бережно взяла ее бледную ладошку в свои руку. Мое чудо, моя принцесса! Ни на минуту больше не оставлю ее одну в этом мире, пока мы вернемся домой.

— Кира! Я понимаю, что сейчас может быть не очень удобно, но это важно, Виктория — дочь Короля, и у меня нет в этом никаких сомнений! — торжественный голосом произнес Викторос.

— Это уже не важно! — тихо ответила я. — Как только моя дочь поправится, мы вернемся домой.

— Это очень важно! — решительно заявил стоящий в дверях принц. — Никто никуда не едет.

Я не стала спорить сейчас. Все равно через день-два ему снова станет все равно, даже если мы всем королевством улетим на Марс и оставим его здесь в гордом одиночестве.

— Что с феей? — спросила я.

— Она сбежала, но я уверяю, мы очень скоро ее найдем!

Все понятно!

Глава 7. Палево

Весь следующий день я провела у постели своей спящей красавицы. Правда я практически не могла остаться с ней один на один, потому что каждый час в нашу комнату заходили то маг, то обеспокоенный звездочет, то вечно грустная Золушка, и даже сам принц. Странно, но он получается уже второй день в относительном адеквате, о чем свидетельствует новое потепление за окном. Надолго ли?

И если всех сопереживающих мне удавалось выпроводить за дверь спустя короткое время визита, то принц на правах новоявленного отца категорически не внимал моим просьбам. Да и я не сильно настаивала. После вчерашних обвинений я слегка подуспокоилась, но решимости вернуться домой еще не истратила. Хотя она таяла с каждой секундой, которую принц проводил рядом уже точно с нашей дочерью. И все было бы чудесно, если бы не это подчеркнуто вежливое обращение ко мне, за которым скрывались банальное чувство вины и королевская воспитанность. Для принца я по-прежнему оставалась загадочной незнакомкой, от которой у него внезапно дочь.

— Когда она проснется, мы ей все расскажем! — тихо, но твердо произнес принц.

— А Золушке вы тоже все расскажете? А магам? А людям в королевстве?

Перед моими глазами заплясали картины одна страшнее другой, как на мою дочь показывают пальцем и шепчутся между собой.

— Золушка как моя супруга должна знать. А остальные… Надо сначала разобраться с Кевином, и с этой войной на границе.

Ну конечно, служба на первом месте. Я на триста тридцать пятом. Я показательно равнодушно пожала плечами.

— Я понимаю ваше негодование, Кира, но… Дайте мне сначала время разобраться с проблемами королевства.

Как Король он прав, но мне то что с того.

— А потом? — спросила я.

— Мамочка! — раздался позади нас долгожданный голос моего чуда.

Все серьезные разговоры остались отложенными на завтра. На очень насыщенное завтра, потому что рано утром во дворец вернулась моя крестная. Судя по ее горящим глазам, ей было, что мне сообщить. И даже новость об отравлении Виктории не вызвало у нее большого удивления.

— Этого стоило ожидать, к сожалению! Моя сестра, кажется, поняла, что ее план окончательно полетел в тар-та-ра-ры.

— Какой план? — удивилась я.

— Ну что ж, расскажу тебе все с самого начала. Древнее предсказание существует. Но оно такое же размытое и фантастичное, как миллион подобных ему историй. Больше похоже на то, что сначала с королем случилась беда, а потом маги притянули сюда эту легенду, чтобы хоть как-то объяснить людям, что происходит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вот с этим я была согласна с первой секунды, как услышала нескладную ересь про проклятие из уст верховного мага Академии.

— Но что-то же все-таки произошло. Не мог принц просто так взять и начать остывать? — задала я логичный вопрос.

— Вот тут и начинается самая неприятная для всех история. Все указывает на то, что это следствие очень сильного древнего заклятия, наложенного на принца. Ты уже, к своему несчастью, знакома с разного рода зельями, в том числе ядовитыми. Так вот. По тому как ведет себя король, это похоже на заклятие, которое лишает человека воли и делает его полностью подконтрольным. Кто-то хотел, чтобы Его Величество перестало руководствоваться своим разумом и чувствами, и дал ему очень мощный заговоренный отвар. Но видимо любовь в сердце короля была так велика, что волшебному заклинанию не удалось полностью справиться с его чувствами, и оно просто заморозило его. Но это все только мои предположения. Никаких доказательств у меня пока нет. Этим заклятием давно никто не пользуется, потому что от него может пострадать сам волшебник, применивший его. Если пострадавший сможет избавиться от наложенных чар, то проклятие возвращается к его хозяину. Но события последних дней во дворце приводят меня к мысли, что такой волшебник, а точнее волшебница существуют. И она нам с тобой очень хороша знакома.

— Но зачем леди Фие все это? Я понимаю, что она меня ненавидит, но накладывать заклятие на самого Короля! И тем более зачем ей тогда возвращать меня в этот мир, если это может выйти боком ей самой? Нет, я хоть и ненавижу ее всей душой, но что-то здесь точно не сходится.

Сказать, что я в шоке, значит ничего не сказать.

— Я бы очень хотела, чтобы ты была права. Кажется, мне снова придется пуститься в путь. Как бы я этого не хотела, но Академия должна вмешаться в расследования действий моей сестры и всей этой ситуации в целом, — прискорбно заключила моя крестная.

— А я бы расследовала действия самой Академии. Не нравятся мне ваши маги. Не доверяю я им.

— Ты просто подозреваешь всех вокруг. В твоем состоянии сейчас это нормально, — не сильно успокоила меня фея Фая.

— Допустим. Меня волнует один вопрос. Почему когда принц приходит в себя после магии моей дочери, он помнит все и всех, кроме меня? — спросила я.

— Потому что твоя дочь хоть и сильный маг, но заклинание сильнее ее. Виктория может избавить тело короля от внешних последствий, но вот сердцу своему хозяин только он.

Значит, если я хочу навсегда избавиться от злых проделок феи Фии и жить спокойно не важно в каком мире, нужно вернуть ей ее же проклятие, то есть заставить принца вспомнить о своих чувствах.

Мне срочно нужен план соблазнения Его Высочества. На глазах его жены, которая по совместительству моя сестра. Но прежде надо ему рассказать все о проклятии.

Глава 8. Две хороших девочки

Самый странный разговор у меня состоялся с Золушкой. Принц до этого просвятил мою бедную сестренку о том, что он из дяди Виктории переквалифицировался в папу. Правда обстоятельства преступления не помнит и в целом находился в состоянии аффекта.

— Как же так могло произойти, Кира? Ведь я так верила тебе, так хорошо к тебе относилась. Ты же сама помогла мне попасть на бал, спасала меня от смерти не один раз, — как всегда была готова разрыдаться королева.

— Понимаешь, моя любовь к принцу не мешает мне относится к тебе по-человечески. Я же не Дризелла и не Настена. Больше того, я не знаю человека, который сопротивлялся бы своим чувствам к принцу больше чем я. Я бы могла придумать кучу оправданий и сослаться на то, что ничего не помню и все было как в тумане, как говорит Его Величество. Но я все помню, и более того ни о чем не жалею. И что еще хуже, намерена это повторить. И не один раз, и не два, — увеличивала я количество своих будущих грехопадений под расширяюшиеся зрачки Золушки.