Дерзкие игры судьбы - Вероника Крымова

– Лиандра, в твоей душе пылает огонь, – прищурив глаза, заявил Лукас. – Кому в этой жизни выпал счастливый билет, так это моему дяде. Только, боюсь, он не оценит всей прелести твоей страсти. В нашем роду никто не был счастлив в любви. Родители с трудом могли терпеть друг друга, и, я думаю, отец даже испытал радость, когда матушка умерла и расчистила путь для нового брака.

– Не говорите так, не надо.

– А тетушка, думаешь, всегда была такой черствой? О нет, говорили, что в юности Анна была душевной и отзывчивой, хоть и не отличалась красотой. Но она сильно изменилась, когда единственный возлюбленный предал, женившись на другой. Лиа, тебе, наверное, интересно будет узнать, что человек, который разбил ей сердце, был твой отец.

Глава 7

Ночью снились кошмары. Из головы никак не шли слова Лукаса. Принцесса Анна любила моего отца. Возможно, поэтому королевская семья поставила такое странное условие – выдать меня за дурачка. Женская месть дочери разлучницы. Тогда почему ее гнев не распространяется на Дивею, она же не может знать, что у нас с сестрой разные матери, иначе не допустила бы бастарда к трону. Да, что-то тут не сходится.

Утром я проснулась с гудящей головой. Миа принесла мне завтрак, и я с изумлением увидела кашу с клюквой, рядом с чашкой чая на тарелке лежало клюквенное желе.

– И отчего же сердит наш повар? Неужели кто-то посмел потревожить его необычный огород в саду?

– Ох, есть повод печалиться старому Багсу, гляньте-ка, миледи.

Горничная распахнула ставню, и меня тотчас же обдало холодом. Вместе с ледяным ветром в комнату влетело несколько снежинок, они плавно покружились и упали на пол, растаяв через мгновение.

Я вскочила с кровати и кинулась к окну. Вся земля была устлана белым ковром из снега. И это – посреди лета!

– Что за чудеса?

– Никто не знает причины, но ночью в Эктерии начался небывалый снегопад. Уже и придворный маг примчался, с утра заперлись с королем в кабинете, шушукаются.

– Даже зимой не припомню такого, у нас в холодное время года иногда бывает изморозь и редко – настоящий снег.

В дверь постучали. Оказалось, прибыли новые наряды из ателье. Лакеи занесли в комнату целых пять больших коробок.

С предвкушением я развязала широкую атласную ленту и достала ворох блестящей ткани. Совершенно черное шелковое платье было щедро украшено павлиньими перьями, на рукавах были нашиты алые розочки. Под юбкой спрятано море разноцветных кружевных оборок, словно пена при приливе, они появлялись при каждом шаге.

– Боги, что это? – удивленно спросила Миа, когда вернулась.

– Видимо, наряд для моей помолвки, – немного помолчав, сказал я, глядя на все это «великолепие».

– Умопомрачительно, – выдавила из себя служанка.

– Думаю, мы только что открыли новый вид пытки. Нужно предложить королю вместо дыбы использовать в тюрьмах талант мадам Дюваль. Преступники сознаются в чем угодно, если припугнуть, что на них насильно наденут такое одеяние.

Но я рано расстроилась. Остальные платья были вполне элегантными и скромными. Особенно мне понравилась бархатная амазонка изумрудно-зеленого цвета.

– Вот это – то, что надо, – кивнула горничная, проведя рукой по мягкой ткани. – Дозвольте помочь вам одеться. Не терпится посмотреть, как это будет на вас смотреться.

Восторгу не было предела: жакет сидел как влитой, а юбка оказалась идеальной длины, не задевала пол, но прикрывала все, что требовали приличия. На высоко взбитые волосы служанка прикрепила мне маленькую фетровую шляпку с черным пером и крошечной вуалеткой.

– Что я говорила! Зеленый цвет очень идет вам, – довольно мурлыкала себе под нос Миа, мол, наконец-то ее госпожа выглядит не хуже расфуфыренных придворных дам.

Поверх нового платья пришлось надеть шерстяную пелерину.

Я не знала, отменяется ли традиционная утренняя прогулка с принцем Тобиасом из-за погодных условий, но все равно вышла в сад. Слуги резво бегали по аллеям, расчищая дорожки.

Дойдя до беседки, увидела своего жениха, сидящего на скамейке в теплой накидке, он высунул язык и ловил ртом снежинки.

– Доброе утро, ваше высочество, – поклонилась я, садясь с ним рядом.

– Уже наступила зима, как здорово! – Он радовался, как ребенок.

– Вообще-то еще лето.

– Ты что, дурочка? Летом всегда тепло. – Будущий супруг округлил глаза и, отломив с ближайшей ветки сосульку, принялся с энтузиазмом ее облизывать.

– О нет, это кушать нельзя, вы можете заболеть. – Я попыталась отобрать у него лед, но он захныкал, отталкивая мои руки.

– Не дам! – Принц обиженно надул губы, пряча от меня сосульку.

– Тобиас, вчера вечером я заходила к вам в покои, – мягко сказала я. – Но Марта меня не пустила, сказала, что вы плохо себя чувствуете. А от холодного горло еще больше заболит.

– Ты приходила? – удивился мой жених. – У меня в комнате никогда не бывает гостей. Ты хотела поиграть со мной?

– Вроде того, – уклончиво ответила я. Мне было немного стыдно за то, что хотела воспользоваться им, чтобы досадить королевской семье. – Была перед ужином, что делали в это время?

– Не помню, – помотал он головой. – Покушал и лег спать вроде.

– А чем вы вообще занимаетесь вечерами?

– Не знаю. – Он на мгновение задумался и посмотрел в ясное голубое небо. – Наверное, сплю.

Внезапно я ахнула. Мне в бок прилетел комок снега. Возмущенно встала, отряхивая жакет.

– Доброе утро, леди Лиа. – Из-за кустов вышел улыбающийся лорд Веденталь.

– Вы кинули в меня снежок? – Я неодобрительно покачала головой. – Негоже взрослому человеку вести себя как мальчишка.

– Здорово. – Тобиасу это явно понравилось. Он сгреб целую охапку снега и высыпал мне прямо на голову.

Это было уже чересчур! Я завизжала, стряхивая снежинки, попавшие за воротник. По шее потекли капли талой воды.

– Не бойтесь, моя леди, я буду вашим благородным защитником! – Золтан засмеялся и, слепив маленький снежок, кинул его в Тобиаса.

Тот с энтузиазмом поддержал игру, и Марте пришлось делать для господина снежки, которые он метал в противника.

– Не понимаю, как можно радоваться в такое время. – На дорожке появился Лукас, его неодобрительный взгляд скользнул по нашей компании.

– Чем же невинная детская игра могла вызвать такой гнев вашего высочества? – Золтан поклонился ему, скорее шутливо, чем почтительно, попутно отряхивая шляпой комья налипшего снега с камзола.

– Если не понимаете столь элементарных вещей, даже не буду утруждать себя, чтобы объяснять. – Принц прищурил глаза.

– Ведь приехал придворный маг, – заявила я. Стало не по себе от того тона, которым говорил Лукас.

– Вот именно, – поддержал лорд Веденталь. – Он восстановит баланс природных сил, и погода войдет в свое русло. Все вернется на круги своя.

– Если бы было так просто. – Лукас скрестил руки на груди. – Марта, отведи дядю Тоби в его покои. Зачем ты вообще вывела его на мороз?

– Он увидел снег в окно, – стала оправдываться служанка. – Невозможно было остановить, когда его высочество побежали на улицу.

Схватив за руку хныкающего принца, она потащила его прочь.

– Ох, леди Лиандра, ваши ручки совсем застыли. – Золтан достал из кармана большие кожаные перчатки, отороченные мехом кролика, и надел мне на руки. – Кожа сильно покраснела, так и до обморожения недалеко.

– Идите следом за женихом. – Лукас вмешался в наш разговор возмущенным тоном.

– Я сама знаю, что мне делать и куда идти, – огрызнулась я. Каким тоном он раздает приказы? Я не его служанка. – Зачем вы вообще пришли? Чтобы испортить всем настроение?

– А оно, я вижу, у вас замечательное? – Принц поджал губы, следя за каждым движением Золтана, пока тот стоял возле меня. – Можно простить такое поведение Тобиасу, он большой ребенок, но вы, нормальные люди, видно, недалеко ушли по умственному развитию.

– Вы уже открыто нас оскорбляете, – не выдержал лорд Веденталь.

Я заметила, как его рука непроизвольно скользнула к поясу, на котором он, должно быть, обычно носит меч.

– Сегодня праздник Святого Бартоломью. В городе планировались ярмарка и народные гулянья, но все будет отменено. В Эктерию пришла беда, за ночь погиб весь урожай, осенью нечего будет собирать, а значит, крестьян ждут голод и смерть.

Я охнула, прижав руки к губам. По обветренным щекам потекли горячие слезы. Мне сейчас было так стыдно, как никогда за все двадцать три года жизни. Наша семья хоть и не была богата, я не видела драгоценностей и дорогих нарядов, но, по крайней мере, мне не приходилось думать о хлебе насущном. На столе всегда стояла хорошая еда, а в камине зимой горел огонь. Мои ноги никогда не мерзли в дырявых башмаках, а руки не трудились по хозяйству.

Золтан смутился, увидев мои слезы. Его пальцы дернулись к моему лицу, чтобы смахнуть соленую влагу, но, поймав озлобленный взгляд принца, он не решился это сделать.