Семь смертных грехов (СИ) - Садри Рина

У меня подкосились ноги, но упасть мне не дала крепкая хватка Дэймона.

— Я… Ты… Ну… — я лихорадочно пыталась сообразить, что же мне ответить на его вопрос. Переведя дыхание, я заглянула ему в глаза, и слова сами собой сошли с моих губ — Я была бы счастлива, будь я твоей девушкой. И думаю, что наши отношения будут достаточно крепкими. И хоть меня и смущает, тот факт, что мы с тобой знакомы меньше суток, я все равно была бы счастлива принять твое предложение. — на одном дыхании выпалила я.

Лицо Дэймона просветлело. На его губах заиграла улыбка, а в глазах заплясали веселые огоньки. Он резко подхватил меня на руки, и закружил по балкону.

— Ты сказала «да»! — улыбаясь, ликовал он.

Мы еще долго стояли на балконе, пока Дэймон взглянув на часы, сообщил что время позднее, и что нам пора спать, иначе завтра проспим все на свете.

Поцеловав меня на прощание, он проводил меня до дверей моей комнаты, и сам скрылся в своей комнате.

Когда я вошла в комнату, и припала к стене и закрыла ладонью свой рот, чтобы не завизжать. Переведя дыхание, я на цыпочках стала пробираться к своей кровати, как вдруг ночник рядом с кроватью Либби включился, а сама Либби посмотрела на меня с игривой улыбкой.

— Ну? — спросила она меня — Вижу по твоему виду, что все прошло как по маслу. — она села на кровати, и поджав под грудь подушку, внимательно посмотрела на меня — Рассказывай. Все в мельчайших подробностях.

Деваться было не куда, и присев на кровать, я стала рассказывать ей о том, что произошло на балконе, попутно переодеваясь.

«В это же время, в комнате парней:

— О чем ты думал? — возмущался Виктор, который между прочим тоже отличился — Ты хоть понимаешь, что если план сорвется, нас с тобой сотрут в порошок?

Он с остервенением, достав из тумбочки пепельницу и сигареты, открыл окно.

— Как ты так мог? — подкуривая сигарету, и выпуская дым, спросил Хаос, глядя на Дэймона.

— Виктор, да ничего и не произошло. — сказал Ложь, снимая с себя рубашку, которая хранила в себе ее запах — Я просто ее поцеловал. В этом нет ничего смертельного. От тебя вон, тоже женскими духами несет, и помада на губах не до конца оттерта. Но я же не возмущаюсь. — он наконец снял свои джинсы — Зато смотри, теперь Ада будет всегда рядом, и я смогу контролировать ее силу.

— Да ты хоть понимаешь, что будет, если она раньше времени поймет, кто мы? — вздохнул уже более спокойно Виктор, туша сигарету в пепельнице — Ее мозг работает сейчас на человеческом уровне. Как ты думаешь, что будет, если ее сила пробудится полностью, раньше, чем того требует время? Что будет, если она увидит нас настоящими? Да она просто с ума сойдет!

— Хаос, успокойся пожалуйста. — попросил Дэймон, показывая рукой на трещину, появившуюся на стене — Я своевременно буду использовать магию подавления. Нам нужно продержаться всего год. А потом, мы сами снимем с них печать. Ты ведь помнишь легенду?

— «Только тот, кто снимет печать с семи сестер, сможет подчинить их и силу что внутри них.» — процитировал Виктор — Надеюсь, что ты брат, знаешь, что делаешь. — сказал он, садясь на кровать.

— Обижаешь, братец. — сказал Дэймон, вытаскивая из пачки сигарету — Я ведь самый хитрый из демонов, так что мне нет равных в замыслах и интригах. — добавил он, стряхивая пепел.

— Смотри, Дэй, — сказал Виктор, назвав своего брата именем, которым окликала его их мать — как бы твои интриг против тебя не выплыли. Не попадись в свои собственные ловушки. — сказав это, Виктор укрылся одеялом, и отвернувшись к стене закрыл глаза.

— Приятных кошмаров, братец. — пожелал Дэймон, и сам лек в постель — «Не попадись в свои ловушки» — передразнил брата, молодой демон — Умник, тоже мне! Я сам знаю, что надо быть осторожнее. Я не позволю какой-то грешнице рушить мои планы. Не позволю себе в нее влюбиться. — уже засыпая, пробормотал Ложь.»

Проснувшись утром в прекрасном настроении, я улыбнулась солнышку, проглядывающему сквозь шторки, и направилась в душ, напевая незатейливую мелодию. Настроение просто пело. Я вспоминала события прошлого вечера, и загадочно улыбалась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Мы с Дэймоном стали парой.» — хихикнула я.

— Чего хихикаешь? — спросила меня Либби, неожиданно возникнув в зеркале.

Я подпрыгнула на месте, и уставилась на нее.

— Ты чего пугаешь? — пискнула я — У меня сердце остановилось!

Либби засмеялась, и прошла к раковине. Включила воду, и стала умываться.

Я поспешила уйти к нам в комнату. Чтобы избежать очередного допрос с пристрастиями. Прошлой ночью, моя подруга не давала мне спать, доставая меня вопросами о подробностях моего похода на балкон в компании очаровательного хулигана. Я старалась отвечать поверхностно, не раскрывая всей правды. А потом, ближе к трем часам ночи, когда и я и Либби уже устали, она спросила:

— «Так вы сейчас вместе?» — зевая поинтересовалась Либида.

— «Возможно» — ответила я, закрывая глаза, и проваливаясь в крепкий сон.

Я улыбнулась приятным мыслям, и стала собираться на экскурсию. До назначенного времени оставалось чуть больше часа. Я не стала мудрить с внешним видом, а оделась довольно просто, слегка подкрасив глаза.

Выйдя в зал, я увидела, как Виктор колдует над плитой. Судя по запаху, он готовил омлет.

— Вкусно пахнет. — сказала я, открывая холодильник и доставая молоко.

— Хочешь попробовать? — спросил Виктор, и улыбнулся.

— Давай. — согласилась я.

Мы сели за стол и принялись за еду. Минут через двадцать, когда мы уже доели и убирали со стола, в комнату зашел Дэймон. Видок у него говорил о том, что он только проснулся. Потрепанные волосы, заспанные глаза и зевота, не покидающая его.

— Дэй… Ты опять проспал? — возмутился Виктор, глядя на то, как его брат достает с холодильника бутылку минералки.

Сделав пару глотков, Дэймон сказал:

— Ты меня не разбудил, вот я и проспал. — вытирая капельки со рта, хмуро предъявил он — Черт! Как же голова болит.

— Пить меньше надо. — сказала Либида, заходя в комнату — Ванна свободна. Можешь идти приводить себя в порядок, Ромео.

Дэймон посмотрел на Либби, и скривился. Когда же наши взгляды с ним пересеклись, я заметила, как на его лице едва заметно, проскользнула улыбка. Он слегка кивнул мне, и ушел в душ кряхтя, как старая женщина.

— Дэй? — спросила я, обращаясь к его брату.

— Так его называла наша мама, когда он быль маленьким. — ответил он, ставя тарелку в посудомойку.

— А как тебя называла мама, когда ты был маленьким? — спросила Либби, подходя к нам. В руках она держала чашечку с кофе.

— Этого, дорогая, тебе знать не следует. — шутя, ответил Виктор — Тот, кто знает это прозвище, бесследно исчезает.

Я смотрела на них, и понимала, что жизнь в нашей комнате будет очень веселой.

Мы весело сидели и обсуждали вчерашний вечер (до того, как мы с Дэймоном покинули зал), когда в комнату влетел Дэй и сказал:

— Ребята у нас остались пять минут до того, как нам надо быть на месте встречи! — завопил он.

— Мы не виноваты, что наш барин так долго принимает душ. — хмуро заявила Либби.

И действительно, волосы у Дэймона были еще влажные.

— Да какая разница! — взвился тот — Поторапливаемся!

— Все надели ключи? — спросил Виктор уже на выходе.

— Да! — откликнулись мы.

Спускаясь в низ, я стала слышать, как двери на нашем этаже то и дело открывались и закрывались. Вскоре я заметила ребят. По некоторым из них, было видно, что они только встали.

Когда мы прибыли в главный холл, нас уже ждали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Уже знакомая нам Супербия стояла не одна. Рядом с ней стояли еще двое студентов. Девушка с белокурыми вьющимися локонами, достающими до лопаток и со взглядом туманных глаз, и парень с каштановой коротко стриженной шевелюрой, с карими глазами. Они приветливо нам улыбались, но в глазах Супербии я по-прежнему читала высокомерие.