Влюбиться дважды (СИ) - Мира Айрон

сказана специально в адрес чёрных сдвинутых бровей.

Глава четвёртая

Вскоре Яна ушла в "свою" комнату, пожелав всем доброй ночи. Ей необходимо было отдохнуть после всех событий и эмоций прошедшего дня, и позвонить Наташке.

— Новикова, ты была такой спокойной подругой. Но стоило нам уехать этой весной, и понеслось, — задумчиво проговорила Наташка, выслушав сбивчивый отчёт Яны.

— Когда ты успела просидеть с ним шесть лет за одной партой? Я с тобой сидела, — ревниво поинтересовалась Наташа.

— Ты пришла в девятом, а он уехал после седьмого класса. Вот с первого по седьмой и сидели за одной партой. Мы там перескочили же через класс, из пятого пошли сразу в седьмой.

— Как ты умудрилась не узнать человека, с которым просидела за одной партой шесть лет? — допрос продолжался.

— Наташа, когда я его видела предыдущий раз перед "Легендой", ему едва исполнилось тринадцать! И это был обычный худенький мальчик, ростом чуть выше моего плеча, с лохматой шевелюрой! Мальчишки же взрослеют позже. Вспомни своего Серёжку два года назад, до того, как он вытянулся и перерос вас с Женей?

— Ну допустим, — задумчиво протянула Наташка. — А он как тебя не узнал?

— Он же спрашивал тогда, не видел ли раньше. Мне кажется, он бы узнал, просто времени было мало.

— Ещё бы, надо было успеть тебя облапать как следует, не до мелочей, — проворчала Наташа. — А кто, говоришь, его девушка?

— Некто Злата Ветрова. Психолог, сексолог, марафоны, ещё там что-то…

— Я подписана на её блог. И она тоже там, в этих ваших Судаках?

— Да, и уже успела меня проконсультировать.

— Я думала, у вас там фильм "Знакомство с родителями", а у вас там сериал "Санта-Барбара", аж музыка в голове зазвучала: та-та-та-таааааа…

Яна невольно рассмеялась:

— Ну так вы приедете? Тут есть кот, Батистута. И две немецкие овчарки, Грета и Тильда.

— Это, конечно, аргумент, — усмехнулась Наташка.

— Ещё тут всё цветет. Настя принимает таблетки?

— Да, как обычно в это время, — задумчиво сказала Наташа. У Насти была сезонная аллергия.

— А почему у этого вашего Антона девушка? Где мать Никиты?

Яну саму мучил этот вопрос. Она постоянно думала об этом. Но никто не говорил, а спрашивать она стеснялась.

— Не знаю, Наташ, все молчат об этом. Но думаю, всё равно со временем это выяснится.

— Ладно, Новикова, чувствую, тебе тяжко там. Ждите нас, будем утром. А то меня от любопытства тут разорвёт, — решительно заявила Наташка.

— Спасибо, буду ждать! Предупрежу утром Светлану Михайловну! — Яна обрадовалась. Приедут Соколовы! А то она совсем растерялась тут.

Несмотря на усталость, Яна долго не могла уснуть, ворочалась с боку на бок, наблюдала в окно, как закат сменился рассветом. Вот она, прелесть белых ночей: не успело стемнеть, как уже светает. Прошлое, которое она прежде никогда не ворошила, неминуемо надвинулось. Память услужливо подкидывала эпизод за эпизодом.

"Интересно, где это всё хранится у нас? Видимо, на каком-то специальном записывающем устройстве? Я же не думала об этом почти тридцать лет, откуда всё попёрло сейчас?".

Черноглазый мальчик с длинной стрижкой и костюме не таком, как у всех. Все мальчики в синих костюмах, а у него цвет между синим и серым, ткань более гладкая и чуть блестящая, другой покрой, более свободный.

Вот она, Яна, каланча выше всех, с бантом-пропеллером на макушке, со свежими зубами — один пока короче, так как сменился позже. Первое сентября, первый класс. После линейки впервые зашли в кабинет, и Яна выбрала последнюю парту на втором ряду. Мальчик в удивительном костюме зашёл в класс позже, и сел рядом с ней.

Яна никогда не задумывалась о том, почему он шесть лет сидел на последней парте, ведь в то время он не был высоким. Почему его не пересадили? Видимо, Светлана Михайловна как-то поспособствовала. Когда они перешли в четвёртый класс, Светлана Михайловна взяла над ними классное руководство. Ребята обожали её; она совсем не походила на других учителей математики, а скорее напоминала учителей иностранного языка. Более современная, прогрессивная, более раскованная, активная, молодая. Возможно, дело было в том, что семья Давыдовых долгое время прожила в Восточной Германии.

Тогда в Алексеевске была воинская часть, семьи офицеров постоянно приезжали и уезжали. Были даже специальные пятиэтажки, где жили семьи офицеров, — "офицерские дома". Вроде, Антон даже говорил тогда, что родился в Германии. А потом его отца перевели в воинскую часть Алексеевска.

Антон всегда отличался от других мальчишек. Сейчас, спустя годы, Яна понимала, что у него уже тогда был внутренний стержень, собственный устав. Он не боялся отличаться от других, и ему не нужна была толпа за спиной, чтоб обрести уверенность. Он не бегал с другими мальчишками, никогда не обижал девчонок. Хотя был один случай. Яна усмехнулась. Пожалуй, надо будет припомнить ему.

Даже спортивные секции, которые Антон посещал, отличались от того, что посещали тогда все. Почти все ходили на школьные секции — баскетбол и лёгкую атлетику. А Антон ходил на футбол и на шахматы. Яна спортом не увлекалась совсем.

Вспоминая это всё сейчас, спустя столько лет, Яна с удивлением обнаружила, что, пожалуй, Антон симпатизировал ей. Он всегда был рядом. Приходил к ней в гости, они вместе выжигали по дереву, гуляли по весенним глубоким лужам. Он всегда навещал её, когда она заболевала гриппом, и неизменно заражался. Тогда они все болели гриппом каждый год. Он решал для неё задания повышенной сложности на всех контрольных, а она давала ему списывать диктанты и помогала с изложениями.

Когда классе в пятом стали проводиться праздничные вечера с дискотекой, Антон постоянно приглашал её на медленные танцы. Яна жутко стеснялась, ведь он был намного ниже ростом. Тогда ей даже в голову не могло прийти, что она может нравиться кому-то: слишком длинная, слишком худая, слишком большеротая, а одно время ещё и с "пластинкой" на зубах. Ровные были зубы, но видимо, мама, как и Злата, считала, что нет предела совершенству, и постоянно пыталась как-то "исправить", усовершенствовать Яну. Да, похоже она ему действительно нравилась. Потом его отец вышел в отставку, и Давыдовы переехали в П.

А теперь Антон стал другим. Теперь он высокий, загорелый, уверенный в себе, красивый и сексуальный. Яна надеялась, что всё же характер и тот самый внутренний устав Антон сохранил. Теперь у него, несомненно, нет отбоя от самых привлекательных поклонниц. И у него есть девушка, молодая и очень красивая, у которой кожа сияет, а попа, как у девушек с обложки дорогих журналов. К тому же, девушка у