Сердце Тигра - Уильям Форстчен

— Я должен отправить вас в отставку прямо сейчас, лейтенант, — сказал Блейр. — Но вы хороший пилот, и нам нужны все хорошие пилоты, каких мы можем найти. Я лучше поработаю над этим. Просто дайте Хоббсу шанс…

— Лучше вам не помещать нас в одно звено, сэр, — ответила она. — Потому что я не буду защищать его в бою. Лучше уж нам разойтись… тем или иным путем.

— Почему? Что он вам сделал?

— Он килрати, — резко ответила она. — Этого достаточно. И вы ничего не сможете сделать с моим образом мыслей.

— Я… понимаю. — Блейр изучал ее лицо. Было не очень хорошей идеей позволять чему-нибудь вроде этого медленно вскипать внутри крыла, но он не хотел скандала. По крайней мере, пока. — Я попытаюсь держать вас двоих порознь, лейтенант, но я ожидаю, что вы будете вести себя как офицер Конфедерации, а не как избалованный ребенок. Понимаете меня?

— Я не просила особых одолжений, сэр, — сказала она, пожимая плечами. — Просто думала, что вам стоит знать, как обстоит дело.

— Пока что вы знаете, где находитесь, лейтенант, — мягко сказал он. — Если мне придется выбирать между вами двоими, я каждый раз буду выбирать Хоббса. Я готов доверить ему свою жизнь.

Она подарила ему ледяную улыбку.

— Это будет вашей ошибкой, полковник.

Глава 5.

Кают-компания, носитель «Виктори», система Орсини.

Этим вечером в кают-компании было куда тише, чем в день вечеринки, и народу было значительно меньше. Блейр только что закончил работу с очередной порцией рапортов и запросов. Он решил, что пара стаканов выпивки и несколько минут уединения, может быть, наблюдая за звездами в иллюминатор, помогут ему справиться с чувством заточения и тесноты, которое все чаще и чаще терзало его. Когда он быстро входил в дверь, он надеялся на одиночество. Он хотел забыть, хотя бы на несколько минут, что ему нужно было что-то делать с «Виктори», летчиками… и вообще на войне.

Но желание остаться одному покинуло его, когда он увидел Рейчел Кориолис за столиком неподалеку от бара; она смотрела голокассету, изображавшую чертежи истребителя, который Блейр не сумел узнать. Главные техник была одним из немногих людей на корабле, с которыми ему было уютно, и он был уверен, что она знает больше, чем та информация, которая предоставлялась ему в официальных записях: настоящие истории некоторых его пилотов и их биографии. После происшествия с Коброй Бакли неделю назад Блейр все еще пребывал в неведении о причинах поведения этой женщины и пока не смог найти никаких ответов.

Он остановился у бара и заказал стакан огненного вина из системы Тамайо, затем подошел к столу Рейчел. Она подняла глаза, когда он подошел, и поприветствовала его улыбкой.

— Здравствуйте, полковник, решили сходить в гости в нашу дыру? Присаживайтесь, если вы не против того, чтобы вас видели с одним из нас, техников.

— Спасибо, шеф, — ответил он. Блейр сел за стол напротив нее и бросил взгляд на голографические схемы. — Мне кажется, что я не узнаю эту модель.

— Один из новых «Экскалибуров», — сказала она, в ее голосе был налет возбуждения. — Правда, красавец? Тяжелый истребитель, у которого больше пушек и брони, чем у «Тандерболта», но ко всему этому у него повышена маневренность. И, по слухам, на них будут устанавливаться стелс-устройства, так что эти лапочки могут проникнуть за килратский защитный периметр и расстрелять шерстяных мешков в упор!

— Это уже не засекреченная информация? — с улыбкой спросил Блейр.

Она фыркнула, что совсем не подобало женщине.

— Посмотрите на жизнь реально, шкипер. Может быть, вы, летуны, и не знаете ничего до того, как это рассекречивается, но у техников есть информационная сеть, которая достает, черт возьми, почти везде. Мы знаем, что сходит со стапелей, еще до того, как об этом узнает верхушка… и обычно замечаем все огрехи проектирования до этого.

Блейр усмехнулся.

— Я надеюсь, что вы, техники, не обратите это против нас. Сомневаюсь, что мы бы долго протянули, если бы вы это сделали. Вам нравится ваша работа, не так ли, шеф?

Она отключила голограмму.

— Да. Мне всегда нравилось работать с машинами и компьютерами. Запчасть от двигателя либо работает, либо не работает. Никаких серых зон. Никаких двойных стандартов.

— Машины не лгут, — кивнув, сказал Блейр.

— Не так, как люди. И если даже с машиной что-то не так, вы всегда знаете, что случилось.

Блейр несколько минут ничего не говорил. Наконец, он посмотрел ей в глаза.

— У меня сейчас проблема с людьми, шеф. Может быть, вы поможете мне с этим?

— Мне за это не платят, — сказала она, — и мой бесплатный совет будет стоить всего, что вы на него захотите потратить. Но я попробую, если хотите.

— Лейтенант Бакли. Что вы можете мне о ней сказать? Говорите прямо, без официоза.

Она опустила глаза и посмотрела на стол.

— Я слышала о ее маленькой стычке с Хоббсом на прошлой неделе. Не могу сказать, правда, что кто-то был удивлен. Она никогда особо не скрывала своих чувств по отношению к килрати.

— Я хочу знать только одно — почему? Я был в Военно-Космических силах более чем пятнадцать лет; шеф, я бывал в самых разных экипажах, служил с самыми разными людьми, у которых были разные «пунктики». Но я еще никогда не встречал никого, кто бы так однозначно думал о килрати. Я имею в виду, что у Маньяка есть хорошая причина, чтобы обидеться на Хоббса… но вот в случае с Коброй это слепая ненависть. Она даже не хочет дать ему шанса.

— Да. Слушайте, я не знаю всей истории, так что не принимайте это за совсем чистую монету. — Техник наклонилась над столом и заговорила тише. — Сразу после того, как она пришла на этот корабль, мой приятель со старого «Гермеса» рассказал мне о ней. Она служила там год до перевода сюда… ее первое назначение.

— Я удивился этой записи в личном деле, — заметил Блейр. — Она кажется старше возраста новичка. Я бы дал ей лет тридцать…

— Это почти верно, — сказала Рейчел. — Она поздно начала. Мой друг рассказал мне, что история Кобры состоит в том, что до этого она десять лет была рабом килрати — до того, как космопехотинцы спасли ее из трудового лагеря. Она провела немного времени на перевоспитании, затем пошла на службу. Она стала великолепным пилотом и просто прорвалась сквозь все с помощью этой целеустремленности. Иногда я думаю, что единственное, что поддерживает жизнь Кобры, — ненависть к килрати. И я не могу ее за это винить.

Блейр медленно наклонил голову.

— Может быть, и я тоже не могу, — проговорил он. — Я даже не могу представить себе, что такое вырасти рабом килрати. Возможно, ее забрали ребенком и вырастили, заставляя думать о собственной расе как о животных…

— Так что ничего удивительного в том, что она терпеть не может Хоббса, — закончила Рейчел. — Мы с вами знаем, что он на нашей стороне, но для нее он представляет все то, что она ненавидела и боялась всю жизнь. — Рейчел отпила немного из стакана. — Так что будьте снисходительны к ней, полковник. Если вы действительно хотите решить эту проблему, вот что.

— Я так и делаю, — тихо сказал Блейр. — Но всему есть предел, вы знаете это. Я сочувствую ей, но иногда на службе не удается сделать таким образом, чтобы все оказались на своих местах.

— Вот почему я предпочитаю работать с машинами, — сказала она. — Рано или поздно, люди начинают все портить.

— Может быть, вы слишком жестко относитесь к людям, — ответил он. — Некоторые из нас — нормальные люди, если познакомиться с нами поближе.

Рейчел оглядела его сверху вниз, улыбаясь.

— Им тоже нужно проходить осмотры, как и всему остальному. — Она встала, забрала голокассету, затем засунула ее в карман своей мешковатой формы. — В определенные часы я, конечно, провожу подобный контроль качества.

Блейр ответил на ее улыбку; она определенно ему нравилась.

— Вы где-нибудь вывешиваете расписание, шеф?

— Только для нескольких избранных, полковник, — ответила она. — Для тех, у кого самые лучшие схемы.

Дежурное помещение, носитель «Виктори», система Тамайо.

— Надеюсь, вы не ожидаете чего-нибудь захватывающего, Блейр. Скорее всего, это обычный небоевой вылет. По крайней мере, мы на это надеемся.

Блейр изучал лицо Эйзена, пытаясь найти на нем хотя бы след сарказма. После триумфа Золотой эскадрильи над килратским крейсером и его сопровождением вражеская активность в системе Орсини сошла на нет, и «Виктори» прыгнула в систему Тамайо, где они проводили кажущуюся бесконечной серию рутинных патрулей. Блейр и Хоббс заняли свое место в летном расписании вместе с остальными пилотами, но пока что боев больше не было. Единственный вылет, который представлял хоть какой-то интерес, случился, когда пара перехватчиков из Синей эскадрильи поцапалась с четырьмя легкими истребителями килрати, быстро обратя их в бегство.

Эйзен был прав, называя последние задания небоевыми вылетами, но, может быть, что-то скрывалось за этим замечанием? Не могло оно значить того, что это единственное, на что еще способен Блейр? Его безучастное лицо ничего не выдало, когда он вызвал голографический летный план, чтобы его изучили Блейр и Ралгха.