Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты себя плохо чувствуешь? Ты жив?
Он согнул руку, потом поднял её и что-то пробормотал.
– Что? Я не понял.
– Воды.
– Воды? Хочешь пить?
Он протянул руку.
– Подожди.
Где я ему найду воду? Я увидел две банки из-под краски, но они были пусты. В ванне было немного воды, но она была зелёной, вся в комариных личинках.
Я вспомнил, что в комнате рядом с конюшней видел бидон, полный воды.
– Сейчас принесу, – сказал я ему и полез в оконце над дверью.
Бидон был налит наполовину, вода была чистой и не пахла.
В тёмном углу на деревянной полке стояли банки, свечные огарки, кастрюля и пустые бутылки. Я взял одну, сделал пару шагов и остановился. Вернулся назад и взял в руки кастрюлю.
Это была маленькая эмалированная кастрюлька со стенками, расписанными красными яблоками, она очень походила на ту, что была у нас дома. Нашу мама купила на рынке в Лучиньяно, её выбрала Мария из множества кастрюль на прилавке, потому что ей нравились яблоки.
Эта казалась более старой. Была плохо вымыта, на дне оставалось немного прилипшей пищи. Я провёл по ней пальцем и понюхал.
Помидорный соус.
Я поставил кастрюльку на место, взял ведро и вылез на улицу.
Привязал верёвку к ведру и поставил в него бутылку.
– Спускаю! – крикнул я. – Бери её.
Не снимая покрывала, ощупью, он поискал бутылку в ведре, схватил и вылил в кастрюльку, не дав пролиться ни одной капле, потом вернул её обратно в ведро и дёрнул верёвку.
Как будто делал такое всегда, каждый день.
Так как я не поднимал, он дёрнул ещё раз и что-то раздражённо проворчал.
Едва я вытащил ведро, он наклонил голову и, не поднимая кастрюльки, начал лакать воду, стоя на четвереньках, словно собака. Когда закончил, отвалился к стене и замер.
Было уже поздно.
– Тогда… пока.
Я накрыл яму и ушёл.
Пока я катил в сторону Акуа Траверсе, я всё время думал о кастрюле, которую нашёл.
Мне казалось странным, что она была так похожа на нашу. Не знаю, может, потому, что Мария выбрала именно такую из множества других. Как будто специально расписанную яблоками и самую красивую из всех.
Я вернулся домой точно к обеду.
– Скорее иди мой руки, – сказал папа.
Он сидел за столом рядом с сестрой.
Все ждали, когда мама откинет макароны.
Я сбегал в ванную, вымыл руки с мылом и уселся за стол именно в тот момент, когда мама раскладывала макароны по тарелкам.
Кастрюля с макаронами была без яблок. Я посмотрел на посуду, сохнущую в мойке, но и там её не увидел. Должно быть, стоит в буфете.
– Через пару дней к нам приедет один человек, – сказал папа с полным ртом. – Вы должны вести себя хорошо. Никаких капризов и криков. Не выставляйте меня дураком.
Я спросил:
– Кто этот человек?
Он налил себе вина.
– Мой друг.
– Как его зовут?
– Серджо.
– Серджо! – воскликнула Мария. – Какое смешное имя.
Впервые кто-то собирался к нам приехать.
Иногда на Рождество приезжали дяди и тёти, но никогда не оставались на ночь. Негде было. Я спросил:
– Надолго он приедет?
Папа вновь наполнил стакан.
– Не очень.
Мама поставила передо мной тарелку с куском мяса.
Была среда – день, когда готовили мясо.
У меня и моей сестры оно вызывало отвращение. Я, прилагая огромные усилия, проглатывал твёрдую пресную подошву, а моя сестра не могла. Мария могла жевать её часами, пока мясо не превращалось в белый волокнистый окатыш, раздувавший щеку. И, когда оно достигало такого состояния, она приклеивала его снизу стола. Там оно и тухло. Мама недоумевала:
– Откуда эта вонь? Что это пахнет?
До тех пор, пока однажды не выдвинула ящик с вилками и ложками и не обнаружила эти ужасные лепёшки.
Так фокус и открылся.
Мария начала жаловаться:
– Я не хочу мяса! Мне не нравится! Мама рассердилась:
– Мария, ешь!
– Не могу. У меня разболелась голова, – сказала моя сестра, словно ей предложили яду.
Мама дала ей подзатыльник, и та захныкала. Сейчас погонит её в постель, подумал я. Но папа взял тарелку и, глядя маме в глаза, сказал:
– Оставь её в покое, Тереза. Не будет она есть. Успокойся. Убери.
После обеда мои родители легли отдохнуть. Дом был раскалён, словно печка, но им всё равно удалось уснуть.
Это был удачный момент для поиска кастрюли. Я открыл буфет и стал перебирать посуду. Кастрюлька отсутствовала. Я посмотрел в ящике, где хранились вещи, которыми редко пользовались. И там её не было. Я вышел на улицу и заглянул за дом, где находилась большая мойка, огород и верёвки с сохнущими тряпками. Иногда мама мыла посуду здесь и оставляла её сохнуть на солнце.
Никаких следов кастрюли в яблоках. Испарилась.
Мы сидели под перголой и в ожидании, когда солнце опустится пониже и можно будет играть в футбол, соревновались в том, кто дальше плюнет, когда я увидел отца, спускающегося по лестнице в выходных брюках и чистой рубашке. В руках у него была синяя сумка, до этого я её никогда не видел.
Мы с Марией вскочили и догнали его у самого грузовика.
– Папа, папа, ты куда? Уезжаешь? – спросил я, ухватившись за дверцу.
– Возьми нас с собой! – заканючила сестра.
Нам очень хотелось прокатиться на грузовике.
Мы хорошо помнили, как он возил нас поесть пирожков с острой начинкой и макароны. Он включил мотор:
– Очень жаль, ребята. Но сегодня – нет.
Я попытался втиснуться в кабину.
– Но ты же обещал, что больше не уедешь, что останешься дома…
– Я скоро вернусь. Завтра или послезавтра. Все, спускайся, давай, давай. – Он очень спешил. И не хотел спорить с нами.
Моя сестра ещё пыталась настаивать. Я – нет, не было смысла.
Мы смотрели, как он удаляется в пыли, за рулём своей огромной зелёной коробки.
Я проснулся среди ночи.
Не потому, что выспался. От шума.
Я лежал, не открывая глаз, и прислушивался.
Мне казалось, что шумит море. Очень похоже. Только море это было железным, целый океан из болтов, винтов, гвоздей, которые набегали на пляж. Медленные металлические волны скручивались в тяжёлые буруны, наступавшие и отступавшие от берега.
К этим звукам добавлялись тявканье, отчаянный лай и скулёж собачьей стаи, жуткий и не заглушающий, а, напротив, усиливающий шум железа.
Я выглянул в окно. По самой кромке холма, залитого лунным светом, лязгая, двигался комбайн. Он походил на гигантскую металлическую саранчу с двумя маленькими круглыми светящимися глазками и широкой зубастой пастью, какой казались его серпы и грабли. Механическое насекомое, пожирающее пшеницу и какающее соломой. Он работал ночью, потому что днём стояла жара. И это он производил шум, напоминающий море.
Я также знал, откуда идёт лай и скулёж.
Из собачника отца Черепа. Итало Натале построил за домом барак из металлических листов и держал там взаперти свору охотничьих собак. Они всегда находились в нём, за металлической сеткой, и зимой, и летом. Когда по утрам отец Черепа приходил их кормить, они начинали лаять.
Я посмотрел в сторону моего холма.
Папа был там. Он отвёз мясо, не съеденное моей сестрой, мальчишке и для этого притворился, что уезжает, для этого взял сумку, чтобы спрятать в ней мясо.
Перед ужином я открыл холодильник, мяса не было.
– Мама, а где мясо? – спросил я.
Она с удивлением посмотрела на меня:
– Тебе что, оно вдруг понравилось?
– Да.
– Его больше нет. Его съел папа.
Это была неправда. Папа взял его для мальчишки.
Потому что мальчишка был моим братом.
Как Нунцио Скардаччоне, старший брат Сальваторе. Нунцио не был так уж ужасен в своём сумасшествии, но я не мог заставить себя смотреть на него. Я боялся, что он втянет меня в своё безумие. Нунцио вырывал волосы на голове и запихивал их в рот. Вся голова у него была в язвах и коростах и гноилась. Его мать надевала на него шапку и перчатки, чтобы он не трогал волосы, но кончилось тем, что он искусал себе руки в кровь. В конце концов его отвезли в психушку. Я был счастлив.
- Сирена - Кристоф Оно-ди-Био - Современная зарубежная литература
- Мне бы хотелось, чтобы меня кто-нибудь где-нибудь ждал… - Гавальда Анна - Современная зарубежная литература
- 29 - Хэлперн Адена - Современная зарубежная литература
- Тремарнок - Эмма Бёрстолл - Современная зарубежная литература
- Полная иллюминация - Фоер Джонатан Сафран - Современная зарубежная литература
- Дворец сновидений - Кадарэ Исмаиль - Современная зарубежная литература
- Бегущий за ветром - Хоссейни Халед - Современная зарубежная литература
- Мир глазами кота Боба. Новые приключения человека и его рыжего друга - Боуэн Джеймс - Современная зарубежная литература
- Ты знаешь, что хочешь этого - Кристен Рупеньян - Современная зарубежная литература
- Куда мы, папа? - Фурнье Жан-Луи - Современная зарубежная литература