Устранитель зла - Николай Басов

Неожиданно Лотар понял, что просидел так не очень долго, может быть, минут пять. У него даже не успело затечь тело, но ощущение чуждости, какое бывает при очень глубоких медитациях, уже появилось. Руки казались неимоверно тяжелыми, голова существовала как бы сама по себе, даже мысли словно бы принадлежали другому человеку.

Азмир вдруг громко спросил:

– Она что, так и будет теперь с нами?

Лотар встал, присел пару раз, посмотрел на пустынника. Их проводник определенно не понимал, что тут происходило, и боялся волчицы. Боялся до тошноты, до потемнения в глазах. На всякий случай Желтоголовый сказал:

– Она ничего не сделает тебе, если мысли твои чисты.

Азмир сразу насторожился:

– Что ты хочешь этим сказать?

Продолжать этот разговор не было смысла. Всему виной было то, что сознание Азмира было наглухо зажато какой-то одной, очень простой, как деньги, и печальной, как несбывшаяся любовь, мыслью. Но вот какой, Лотар разобрать не мог. И даже Сухмет не мог. Он вообще сказал, что некоторые очень прямые, даже примитивные состояния ума не прочитываются, как самая изощренная ментальная маскировка. Впрочем, все виды маскировки, если вдуматься, именно на этом и построены.

Как бы там ни было, Лотар пустыннику не верил. Он и сам не мог бы объяснить почему, но вот не верил, и все. Хотя видимых причин для этого не было и даже, совсем наоборот, были все основания полагать, что их новый спутник еще не раз выручит их, как выручил уже однажды.

Лотар подумал, что Азмиру очень не понравится то, что он скажет, но все-таки произнес твердым, уверенным тоном:

– Более того, о ней теперь еще и заботиться придется. Она нашу смесь есть не сможет: в ней есть чеснок от цинги и она слишком сладкая… Нам придется прямо сейчас добыть для нее еды, она отощала.

Азмир вскинулся:

– Вот пусть волчица и добывает нам еду, а я не слуга!

Но стоило Лотару приготовить пяток охотничьих дротиков и поправить амуницию, намереваясь выследить горного яка или архара, как Азмир тут же стал приводить себя в порядок, собираясь его сопровождать.

– Нет, – решил Лотар, – знаешь, скоро стемнеет, оставайся в лагере. Если хочешь помочь, займись дровами. А я…

Желтоголовый не докончил, а просто ушел в ту сторону, где, как ему показалось, он может найти какую-то добычу. Он бродил почти до полуночи, пока не отыскал небольшую пещерку, в которой убил молодого яка. Со всей тушей дойти до лагеря он уже не мог, даже нарастив себе дополнительные мускулы. Но и того, что он принес, должно было всем хватить на неделю, не меньше. Мясо яка хоть и жестковатое, но вполне питательное.

Азмир справился с костром, и топлива у них оказалось вполне достаточно, чтобы приготовить несколько кусков ячины впрок.

Запах крови разбудил виану. Вернее, волчицу. Вернее, то создание, которое теперь составляло единую сущность с общими проблемами выживания. Она выбрала себе изрядный кус ноги с костью и твердыми, как камень, сухожилиями и вгрызлась в него, с удовольствием взрыкивая от проснувшейся вдруг свирепой жадности.

Когда она насытилась, то совершенно не по-звериному подошла к костру, чтобы погреться. Увидев около огня ее окровавленную морду, которую волчица все время облизывала шершавым длинным языком, Азмир забился между камнями и притворился спящим, хотя долго еще прислушивался к звукам лагеря, в котором для него ничего не происходило.

Для остальных же происходило довольно многое. Так получилось, что, вдохнув в Рубоса немного сил, Сухмет и его сделал вполне понимающим разговор Лотара с вианой, хотя высказываться мирамец, конечно, не мог, для этого у него не хватало техники.

Тем временем Лотар, тщательно подготовившись, спросил:

– Виана, где замок Хифероа?

Волчица подняла на него невыразительные глаза хищника, еще раз облизнулась, вспоминая сытный ужин, и ответила своим нежным, щебечущим девичьим голоском:

– Смотри внимательно, но не верь своим глазам.

Лотару больше ничего не удалось от нее добиться. Спустя полчаса он бросил свои расспросы и лишь тогда заметил, что Сухмета поблизости не было. Он нашел восточника почти на краю обрыва, в очень сложной медитативной позе, означающей готовность подчиняться или учить верховные законы Вселенной. От него валил пар, как от кипящей воды.

Лотар повернулся к Ди, который, как всегда, не отходил от старика далеко:

– Он не замерзнет?

– Я прослежу, – с поклоном ответил фой и добавил: – Он гораздо сильнее, чем мы о нем думаем, он вполне справится с холодом.

Лотар вспомнил горных отшельников, которые в самые морозные ночи учили свое тело не поддаваться холоду, набрасывая на себя смоченные ледяной водой попоны, и ушел спать. Засыпая, он с легким удовлетворением подумал, что, если бы не тренировался так много и настойчиво, сегодня они бы легли спать, не поужинав свежим мясом. Просто у него не хватило бы сил выследить добычу в этом диком и пустынном краю, завалить и принести в лагерь.

А совсем перед сном он вдруг вспомнил реплику Сухмета, что он не воюет с животными, пока не проголодается. Как всегда, старик оказался прав, вот еще бы знать, чем он теперь занимается? Но Лотар не сомневался, что скоро узнает и это.

Глава 6

Несколько раз Лотар открывал глаза и видел перед собой ночные горы. Но и с закрытыми глазами он без труда определял, что Сухмет сидит в неизменной позе и учится смотреть, но не верить. Это было очень странное состояние рассудка, нелегко было вычитывать даже его периферийные эффекты. Погрузиться же по-настоящему Лотар не решался. Во-первых, потому что не хотел ненароком помешать, а во-вторых, отчетливо представлял, что для удовлетворительного постижения этой техники у него не хватает подготовки.

Перед рассветом Желтоголовый вдруг уснул глубоко и спокойно. Он понял, что ему нужно было собраться с силами, чтобы выполнить очень непростое и опасное дело. У Сухмета начинало что-то получаться, и самое лучшее для него – получше выспаться перед своей долей работы.

Едва хмурый и серый рассвет разошелся над горами и карнизом, на котором спали путники, Сухмет позвал Лотара:

– Мне кажется, господин мой, чем скорее ты это увидишь, тем лучше.

Сухмет, одеревеневший от долгой медитации, действительно побаивался, что его открытие исчезнет, что он просто не удержит его, потому что сил у старика осталось уже немного. А удерживать в самом деле было что.

Вместо горы над ними возвышался странный, вырубленный из цельного каменного монолита замок – с башенками, окнами, портиками, резьбой и скульптурами. Ничего подобного Лотар еще не видел. Он постоял, оценивая эту невидаль, потом положил руку на плечо восточника, стараясь выразить ему всю меру своего восхищения, и спросил: