Керженецкие тайны - Михаил Смирнов

Минут через 15, может 20, из ворот вышла Наташа и в монашеской, черной одежде Цецилия. Вскоре женская парочка подошла к Алексею.

– Здравствуйте, сестра Цецилия, – рассматривая знакомую, вымолвил он.

Монашка чудно улыбнулась.

– Добрый день, Алексей. Мне Наташа сказала, что вы буквально на помойке нашли икону.

– Совершенно верно, – подтвердил Алексей, прошел к лодке и взял пакет.

Снова прошел к женщинам, аккуратно достал икону и осторожно положил на песок.

Сестра Цецилия перекрестилась, что-то прошептала, присела на корточки и стала рассматривать икону. Алексей и Наташа также наклонились.

– Мы не знаем, – медленно вымолвила Наташа, – это настоящая икона или некая подделка.

Сестра Цецилия осторожно взяла в руки икону, прикинула вес, осмотрела со всех сторон и положила.

Тихо вымолвила:

– Могу сказать определенно, это старинный, литой образ Григория Победоносца. Икона старообрядческая, из меди по бокам латунный орнамент. Безусловно, она требует ухода и реставрации, эмаль местами утрачена, местами поблекла.

– Мы подумали, может, в вашем монастыре могут образ вернуть к жизни, – сказала Наташа.

– У нас есть мастерская, – ответила Цецилия. – Этот образ можно реставрировать и вернуть к полноценной жизни. Правда, со старообрядческими иконами мастерская не работает. Но я думаю, уговорю одного мастера, икона редкая и интересная.

– А сколько на это уйдет времени? – спросил Алексей.

– Это зависит от творческого вдохновения мастера, который будет их восстанавливать. Бывает, уходит две-три недели на образ, бывает месяц, два и более.

– Сколько это будет стоить? – спросила Наташа.

– Молодые люди. Истинное вдохновение, а тем более вера не имеют денежного эквивалента. Впрочем, как и этот образ.

– И все же, сколько может стоить восстановленная икона? – настаивала Наташа.

– Современная молодежь исключительно меркантильна! – укоризненно покачала головой монашка.

– А как иначе можно жить в этом жестоком и циничном буржуазном мире! Где абсолютно все покупается и продается! – воскликнула Наташа.

Взгляды женщин встретились, какое-то время они смотрели друг другу в глаза.

– Человек и общество живет так, как оно этого заслуживает. Но не будем сейчас рассуждать о мироустройстве, – тихо сказала монашка, отведя взгляд на икону, добавила. – Хорошо. Возвращаясь к вашему вопросу. Поскольку икона редкая и ценна истинно верующим, то адекватный ценовой отсчет может начаться, полагаю, с трехсот тысяч долларов.

– И чем же она так ценна? – воскликнул Алексей. – На вид ничего особенного, даже немного кривобока.

Цецилия слегка улыбнулась.

– Во-первых, образу не менее 200 лет, во-вторых, изготовлена она мастером вручную. Играет роль и конфессия, старообрядческие иконы редки, поэтому ценны. Далее, икона несет свою духовную энергию, понятную истинно верующему. Важен лик, то есть лицо, в них глаза, их глубина и чистота. И главное, литая икона должна сиять.

Наташа и Алексей переглянулись. И, кажется, без слов поняли друг друга. Наташа вымолвила:

– Мы согласны оставить икону на реставрацию у вас.

Алексей достал из пакета найденный крестик и со словами:

– Что вы можете сказать и об этой нашей находке? – передал монашке.

– За два дня и столько находок! – улыбнулась Цецилия. Алексей кивнул.

В миг став серьезной, рассмотрела изделие с двух сторон, немного пальцами потерла один край. Вымолвила:

– Форма простого четвероконечного креста, внутри изображен восьмиконечный крест. Типичный, канонический нательный мужской литой старообрядческий крестик, полагаю… ХVIII века. И принадлежал он человеку состоятельному, так как сделан из золота.

– Из золота? – принимая крест, удивилась Наташа. – А на вид…

– Просто его надо хорошо почистить, – вставила монашка.

Она откуда-то из своей одежды достала блокнот и ручку. Стала что-то писать, потом спросила:

– На чье имя оформлять расписку в принятии мною образа?

– Мы верим вам без бумаги, – выдавил Алексей.

– Должен быть во всем порядок, – отрезала монашка.

– На Низова Алексея, – бросила Наташа.

Монашка закончила писать и передала листок Алексею. На некоторое время наступило неловкое молчание.

– Мы вам очень и очень признательны, – попытался сгладить ситуацию Алексей.

Все улыбнулись. Сестра Цецилия и Наташа обменялись телефонами. Алексей положил икону в пакет и вручил монашке. Пожелав молодым людям добра и веры, она направилась в обитель.

– Она, оказывается, пресс-атташе монастыря! – рассматривая расписку, удивленно вымолвила Наташа.

Перед отплытием в обратный путь, Наташа позвонила своей маме, Алексей – своей…

Продвигаться против течения было значительно труднее, скорость лодки упала. Для управления лодкой Алексею приходилось тратить все больше и больше сил. Наташа тоже притомилась.

– Лешик, давай отдохнем и перекусим, – предложила она.

– О’кей.

Алексей заметил небольшую полянку, окруженную могучими соснами, и причалил к берегу. Наташа выскочила на берег, Алексей подтащил лодку на берег.

– Смотри, – сказала Наташа, – там, в лесу, дом виднеется. Алексей взглянул и увидел среди сосен деревянный дом. Вернее останки дома, деревянный сруб с пустыми глазницами-окнами и без крыши.

– Пойдем, посмотрим, – предложила Наташа.

Они направились к останкам дома, поросшим кустарником. Судя по старым бревнам, местами ставшими уже трухой, дому было много лет. В нем оказалось несколько комнат, две печи.

Наташа остановилась около наполовину разваленной печи. Рассматривая ее, она внезапно наклонилась и стала что-то доставать из-под кирпичей.

«Неугомонная», – подумал о подруге Алексей.

– Смотри, что я нашла! – громко крикнула Наташа.

Алексей подошел и увидел в руках девушки поблескивающий, серебристо-серый небольшой булыжник с неровными краями, кое-где покрытый зеленой окалиной.

– Это серебряный самородок! – крикнула Наташа и побежала к реке.

Она быстро промыла булыжник в воде. Он засверкал еще ярче, частично сошла и окалина.

Алексей прошел к реке, взял в руки булыжник и вымолвил:

– Килограмма два будет, – удивился. – В каком-то деревянном, старинном срубе и серебряный самородок!

– Очевидно, он был спрятан в кирпичной кладке печи, – весело предположила Наташа. – Печь разрушилась, и он валялся среди кирпичного мусора. С годами, благодаря снегу и дождю, самородок пробился наружу.

– А тут ты!?

– Да, дорогой…

Глаза девушки одержимо горели странным огнем.

Перекусив на скорую руку, они продолжили свой водный путь. Их настроение заметно поднялось. Подруга начала размышлять, что можно сделать с самородком, строить планы.

Алексею это было неинтересно, он слушал невнимательно…

Впереди показался небольшой зеленый катер. Алексей аккуратно сманеврировал. Обитатели катера, трое мужчин в камуфляжной форме, внимательно рассмотрели Наташу и Алексея.

– Наверное, ищут военные беглых заключенных, – бросила девушка, когда катер удалился.

– Похоже.

Прямо над ними пролетела шумная стая птиц.

Солнце клонилось к закату, Алексей ощущал сильную усталость. Вот откуда-то с берега донеслись звуки раскатистой гармошки.

«Кто-то гуляет», – хмуро подумал Алексей.

А им предстояло пройти еще половину пути до Гавриловки…

****

Швеция, Стокгольм, зеленая вилла на южной окраине…

Среди зелени в небольшой деревянной беседке в кресле-качалке располагается немолодой, седовласый мужчина с аккуратной седой бородкой и книгой в руке. Медленно раскачиваясь, он внимательно читает. В мужчине чувствуется стать и порода…

К беседке быстрым шагом подходит волосатый молодой человек.

– Господин Большов! Наша новейшая, сверхмощная электронная программа нашла свежее упоминание о литой иконе Георгий Победоносец!

Седовласый мужчина с бородкой закрывает книгу, откладывает на стол. Вспоминает:

«У Терентия Окского, вора позорного, личной иконой был литой Георгий Победоносец. Икона, по сегодняшним временам, очень и очень редкая. И вот она всплывает… Значит… значит, появляется шанс разобраться с «позором рода”…».

Всматривается в лицо улыбающегося молодого человека и спрашивает:

– Интересно где?

– В России, в реставрационной мастерской Макарьевского женского монастыря.

Седовласый мужчина с бородкой рывком поднимается с кресла и громко изрекает:

– Керженецкие края! Двести лет поиска! И вот, наконец, провидец привел к цели! – крестится двумя перстами правой руки.

– Это может быть совпадение, – бросает молодой человек. – Ведь у вас уже были неудачи с иконой.

– Нет, Карл, это не совпадение. Это огромная удача! Макарьевский монастырь находится в Керженецком крае, там где и были утрачены семейные ценности.