Корень зла - Илья Деревянко

Героически переборов искушение похмелиться, он побрился, почистил зубы, наполнил ванну и вплоть до восьми часов лежал в горячей воде, время от времени прихлебывая случайно завалявшийся в холодильнике нарзан.

Немного полегчало, но самочувствие все равно оставалось ниже среднего. Денис не уставал проклинать все на свете винно-водочные заводы и свое собственное пристрастие к «зеленому змию». Протасов пробудился в начале девятого.

— Болеешь? — иронично осведомился он, заглянув в ванную. — Пошли завтракать.

— Не измывайся над больным человеком, изверг!

— Ну просто чайку попей…

— Машину поведешь ты, — сказал Волков, прихлебывая крепкий до черноты чай. — Я, как видишь, не в форме.

Протасов утвердительно кивнул. Без двадцати десять они вышли из дома…

* * *

Если вы желаете прокатиться в Тулу на машине, да еще в выходные дни, то нужно выезжать засветло, иначе хлопот не оберетесь. Протасов с Волковым этого не знали и теперь пожинали плоды. Автомобильный поток загустел до невозможности. Особенно раздражали грузовики: огромные, неуклюжие, ползущие с черепашьей скоростью. Протасов за рулем шептал ругательства, Оксана дремала на заднем сиденье, а Волков, открыв боковое стекло, жадно хватал ртом свежий воздух. Продвигались они удручающе медленно.

«Да уж, — раздраженно думал Денис. — Доставим Оксану и обратно. Всего один день! Держи карман шире! Такими темпами за сутки не доберемся!!!»

…Ближе к обеду, когда они достигли границы Московской области, на дороге стало немного попросторнее, и тут случилось непредвиденное. Вот уже минут десять спереди и сзади их «Мерседеса» двигались два крытых фургона, расписанные крикливыми рекламными лозунгами. Внезапно передний резко затормозил, задний будто бы пошел на обгон, но, не доведя маневр до конца, боком выпихнул «Мерседес» на обочину. Послышались лязгающий удар, звон разбитого стекла и испуганный визг проснувшейся Оксаны. Протасова бросило вперед. Он сильно ударился грудью о рулевое колесо, однако все же успел вовремя затормозить. Из обоих фургонов, а также из невесть откуда взявшегося джипа, словно чертики из шкатулки, повыскакивали вооруженные чеченцы.

— Витька! Засада! — крикнул Волков, открывая боковую дверь и вываливаясь наружу. В тот же момент загремели выстрелы. «Внаглую работают, — подумал Денис, откатываясь подальше от машины и выдергивая из кобуры „ПМ“, — а впрочем, чего им бояться?! В стране торжество беззакония!» Над ухом взвизгнула пуля. Укрывшись за кочкой, Волков тщательно прицелился…

* * *

Нахлобучка, полученная от Вахи, подействовала на Исмаила самым живительным образом, обострив сообразительность и повысив рвение джигита до невероятных размеров. В отличие от прошлого раза, он подготовился к операции чрезвычайно добросовестно: отобрал самых надежных людей, не пожалел времени на предварительную слежку…

Обнаружив, что банкирша выезжает из Москвы и направляется в сторону Тулы, он приказал подручным не торопиться, выждать время и хватать добычу где-нибудь на границе Московской и Тульской областей. Памятуя о гибели Султана, чеченцы сразу открыли огонь на поражение, стремясь быстрее нейтрализовать обоих телохранителей. Это удалось лишь отчасти. Не успевшему выскочить наружу водителю пуля пробила легкое. Захлебнувшись кровью, он завалился на бок и отключился, а вот второй успел сориентироваться, залег в нескольких метрах от машины и принялся хладнокровно расстреливать суетящихся и галдящих горцев. Прежде чем чеченцы успели опомниться, они уже потеряли троих. Злополучному Назарбеку тупоносая пуля «макарова» разнесла на куски череп, бородатому Абдуле перебила хребет, а плотному пучеглазому Шамилю вывернула наружу кишки. Удрученные гибелью товарищей боевики прямо на глазах утрачивали присутствие духа. Спасаясь от метких выстрелов проклятого охранника, они попрятались за фургонами и палили наугад. Драгоценное время стремительно уходило. Взбешенный Исмаил глухо зарычал.

— Не будьте трусами!!! — свирепо крикнул он, обращаясь к подчиненным, в особенности к старшему из них, смуглому худощавому Джахару.

— Взять его! Джахар, будь достоин своего славного имени!!! За мной!!!

Держа наперевес автомат, Исмаил рванулся вперед из укрытия, успел выпустить в направлении Волкова длинную очередь, выкрикнуть: «Аллах Акбар!», и тут раскаленный железный палец ткнул его в грудь под левый сосок. Так и не успев осознать случившееся, Исмаил рухнул навзничь…

* * *

Ведя прицельный огонь по нападающим, Волков горько сожалел, что у него «макаров»,[9] а не «ТТ» или, скажем, «стечкин». Из семи выстрелов цели достигли только три. В обойме остался последний патрон. Внезапно из-за фургонов донеслись истошные, полные звериной ярости вопли на вайнахском языке, затем загрохотал «калашников». Пройдя впритирку над головой, пули на несколько секунд прижали Дениса к земле. Выпрямившись, он увидел кучерявого чеченца с автоматом в руках. Разинув в крике рот, тот огромными прыжками несся прямо на него. Почти не целясь, Волков нажал спуск. Чеченец отлетел назад, с размаху треснувшись о камень. Отбросив ставший ненужным пистолет,[10] Денис, пригнувшись, подбежал к мертвецу, потянулся к автомату, успел ухватиться ладонью за цевье, и в этот момент затылок опалила жгучая боль. Сознание затуманилось, тело перестало слушаться. Завалившись на бок, Волков краем глаза заметил разъяренного чеченца, замахивающегося прикладом. В следующее мгновение все вокруг окуталось беспросветной тьмой…

Глава 10

Денис очнулся на трясущемся, скользком от грязи полу и постепенно сообразил, что находится в кузове бешено несущегося по дороге фургона. Сквозь щель в дверях проникала тонкая полоска света. В воздухе пахло кровью. Кто-то рядом хрипло стонал. Волков попытался приподняться, но ничего не получилось. Руки-ноги крепко стягивали веревки. В придачу голова раскалывалась от боли. Стон повторился.

— Витька, ты, что ли? — с трудом ворочая языком, спросил Денис.

— Да, — прошелестел слабый, еле слышный голос. — Где мы?

— Очевидно… арк-кх-кх… очевидно, в плену у зверей. Хреново получилось, однако. Патроны не вовремя кончились. Ты как?

— Я… я умираю! Легкое п-робито…

— Перестань, дружище! Ну чего ты несешь-то! — несколько наигранно возмутился Денис, чувствуя в глубине души, что Протасов говорит правду. Ты еще до ста лет доживешь! Не болтай глупости!

— Уми-раю! — не слушая его, повторил Виктор.

Тряска усилилась. Похоже, машина съехала на проселочную дорогу. Грязный пол норовил побольнее ударить в лицо. Волков витиевато выругался.

— Прости, Д-денис-с, — прошептал Протасов. — А… ведь… я… гов-ворил тогда… правду! Мне действительно был… нужен надежный человек… Просто надежный человек… Прости, что… я втянул тебя в это дерьмо! Я не… знал!

Тело Протасова забилось в агонии. Он больше не говорил, а только хрипел. Потом забулькала хлынувшая из горла кровь. Отнюдь не сентиментальный, многое повидавший в жизни, Денис едва сдерживал слезы. Спустя пять минут все было кончено. Сердце Волкова захлестнула холодная злость. «Твари чернозадые! — с ненавистью подумал он. — Воображаете, будто ваша взяла?! Не надейтесь, козлы вонючие!»

Через некоторое время путешествие подошло к концу. Содрогнувшись всем корпусом, фургон резко затормозил. На улице послышались возбужденные гортанные голоса. «Радуетесь, суки! — ощерившись, прошептал Денис. Ну-ну!!!» Двери распахнулись, пропустив сноп дневного света. Волков невольно заморгал. Сильные руки грубо вытащили его наружу и швырнули на траву. Затем чеченцы выбросили из машины труп Протасова.

— Сдох! — сокрушенно поцокал языком один из них, бритоголовый, с дремучей черной бородой. — А жаль! Я люблю пытать русских свиней.

— Ничего, Джахар, зато второй жив-живехонек! — почтительно заметил длиннорукий, волосатый, похожий на обезьяну боевик. Остальные одобрительно рассмеялись.

— Тихо! — вдруг прошипел Джахар. — Ваха Саламбекович идет!

Чеченцы замолчали, приосанились. Денис повернул голову. Утиной походкой к ним торопливо приближался плотный, кривоногий, усатый мужчина, лет пятидесяти на вид.

— Где баба? — с ходу спросил Ахметов.

— В джипе, — вежливо ответил Джахар.

— А Исмаил?

Боевики виновато потупились.

— Ну?! — нетерпеливо повторил Ваха.

— Убит, — выдавил Джахар. — Тело во втором фургоне. Там, кроме него, еще трое наших: Назарбек, Шамиль и Абдула…

Ваха Саламбекович, однако, не выказал особой печали по данному поводу.

— Жаль, жаль ребят, — механически пробормотал он, не отрывая хищного взгляда от плачущей, извивающейся банкирши, которую секунду назад вытащили из джипа, и ухмыльнулся: — Попалась, пташка!!!