Душа терний (ЛП) - Тромбли Стейси

Делаю глубокий вдох через нос и медленно выдыхаю.

— Как бы то ни было… Я сбежала из дома, чтобы пройти первый обряд посвящения без их разрешения. В случае моего успеха родители бы уже не смогли заставить меня переехать и выйти замуж по их указке. Но именно там меня поймал Несущий Ночь. Он заманил меня в один из смежных проходов в пещере, и…

Перестаю дышать.

— Он ясно дал понять, во что превратится моя жизнь, если я откажусь от сделки.

Замираю на мгновение. Каждая мышца в моём теле напряжена.

— Он пытал тебя.

Кейлин медлит с ответом, её лицо пустое, лишённое эмоций.

— Я согласилась, — она пожимает плечами. — И он дал мне задание пойти на бал и встретить тебя. Он знал, кто мы друг другу. Я уверена.

Повисает тяжёлая тишина, лишь дождь легонько стучит снаружи. Когда он успел начаться?

— Ты когда-нибудь задумывалась о том, как всё могло бы быть? — спрашиваю я, внимательно глядя на неё, запоминая каждую чёрточку. Какой бы она стала, если бы не…

Если бы не Несущий Ночь.

Уголки её губ приподнимаются в натянутой улыбке.

— Последние десять лет только и думаю об этом.

С моего лица сходят все краски. Я зажмуриваюсь, желая провалиться сквозь землю. Мне так стыдно.

— Что? — хрипло спрашивает она.

— Я десять лет представлял себе твою смерть. Ты десять лет представляла нашу совместную жизнь.

Она поджимает губы. Кажется, она не понимает, почему это так важно.

— Подумать только, и это тебя все считают монстром.

— Рев, — твёрдо произносит она. — Я и есть монстр. Я убила принца фейри. Неважно, был он хорошим или плохим. Я убила его. И он был твоим братом. Мне бы и в голову не пришло обидеться на то, что ты ненавидел меня, — она качает головой. — Я сама себя ненавидела.

Выдох, сорвавшийся с моих губ, выходит неровным, потому что я хорошо её понимаю. Я тоже себя ненавидел. Моя жизнь была полна злости. На себя. На отца. На девушку, убившую моего брата.

Я стремился доказать, что достоин своего титула. Достоин наследия моего брата. Но в отличие от Кейлин, у меня был козёл отпущения. Я во всём винил её. Фейри, чья рука оборвала жизнь моего брата.

Если бы я только знал, что тем самым она спасла мне жизнь.

— Ты ведь даже не собираешься рассказывать мне об этом, — бормочу я.

Кейлин моргает.

— О чём?

— О том, что он тебе сделал.

Встряхиваю головой. Мысли перемешались. Картинки мелькают перед глазами. Образы Кейлин, когда мы проходили Испытания. Она знала. Всё это время она знала, кто я для неё. А я ненавидел её. Желал ей смерти.

Почему она просто не рассказала мне?

Она приоткрывает губы.

— Несущий Ночь? С чего бы мне…

— Нет. Я говорю про моего брата.

Кейлин

Я резко втягиваю воздух.

— Что? — на выдохе.

— Ты вообще собиралась когда-нибудь рассказать мне, что с тобой сделал мой брат, перед тем как ты убила его?

Его слова звучат жёстко, словно обвинение. Я вздрагиваю.

— Нет, — твёрдо отвечаю я.

Он прижимает ладонь ко рту, в его глазах щемящая сердце печаль. Я не хочу, чтобы Рев грустил. Хочу, чтобы он бы счастлив. Это моё последнее желание. Самое сокровенное.

Я найду способ спасти Рева, чтобы он мог спокойно жить дальше без меня. Моя жизнь уже давно обречена. Я не прошу ни о чём, кроме нескольких мгновений счастья. Дружбы и надежды в глазах других. Надежды, которой у меня никогда не было.

Ну, с семнадцати лет. Всё, что было до, ощущается как другая жизнь.

Я встряхиваю головой, отгоняя неприятные мысли, и смахиваю слёзы. Подняв глаза, я замечаю пристальный взгляд Рева. Наши глаза встречаются и задерживаются, но минуту мы ничего не говорим.

Минуту, которая длится вечность. Горькую, и в то же время сладкую минуту. Если это всё, что мне даровано судьбой… Я принимаю. Если из той жизни, где мы с Ревом могли быть вместе и жить счастливо, я могу украсть несколько мгновений, я их возьму.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я бы хотел, чтобы ты мне рассказала, — прерывает он молчание.

— Почему? — шёпотом спрашиваю я. — Это не принесло бы тебе ничего, кроме боли.

Он делает глубокий вдох, отводя взгляд.

— Ты позволила мне поверить, что ты хладнокровная убийца. Всего несколько дней назад я думал… Отчасти я догадывался. Но всё равно вёлся на этот самообман. Мне хотелось верить, что Рихган был хорошим, а ты… — он качает головой.

Если бы я ему рассказала, он бы не поверил. Но я не говорю этого вслух.

— Зачем бы я стала причинять тебе новую боль?

Что хорошего в том, чтобы рассказать ему о том, как его брат обездвижил меня своей магией и обещал пытать до смерти? О том, что и стражникам, и Верховному Двору было бы плевать на то, в каком состоянии он выдал бы моё тело властям?

Вздрагиваю от самой мысли. Нет, я не могла рассказать об этом Реву. И сейчас не могу.

Он думает, что это каким-то образом оправдывает моё преступление. И хотя все эти факторы сделали мой выбор простым и однозначным… Я не могу с уверенностью сказать, что поступила бы иначе, будь Рихган хорошим.

Ещё одна причина, по которой я сомневаюсь, что смогу пройти Огненную стену, которая уничтожает всех, кого сочтёт недостойными.

Мы долго сидим в тишине, слушая стук дождя снаружи.

— Меня сводит с ума мысль, что всё это время я тебя осуждал. Ненавидел столько лет. Представлял себе свою смерть больше раз, чем мог бы сосчитать. И по иронии судьбы, мне всё ещё снятся те же самые сны. В которых я убиваю тебя. Мои руки сжимают твоё горло, я смотрю, как ты задыхаешься, и вонзаю кинжал в твоё сердце, как ты сделала с Рихганом.

Стараюсь подавить в себе ноющую боль, сдавившую грудь, и сохранить равнодушное выражение лица. Он всё ещё мечтает об этом.

— Вот только теперь, — Рев понижает голос почти до шёпота, — эти сны стали кошмарами. Я просыпаюсь в холодном поту, испугавшись, что тебя больше нет. Терзаемый чувством вины за содеянное.

Я приоткрываю рот от удивления. Маска безразличия слетела, но я не могу описать словами, какие эмоции сейчас бурлят во мне, и тем более не представляю, что он может считать по моему лицу. Его взгляд устремлён вниз, к лужам на земле.

— Если бы я только знал, — шепчет он.

— Рев…

— Прости меня, — он поднимает на меня свои тёмные глаза.

— Что?

— Прости, что так плохо о тебе думал. Прости, что ненавидел.

— Перестань, Рев.

— Нет, — его глаза повлажнели. — Мне больно думать о том, через что тебе пришлось пройти. Я злюсь на то, что пока ты защищала меня все эти годы, я в ответ только усложнял тебе жизнь.

— Замолчи! — выкрикиваю я. — Я не святая, Рев. Я заслужила своё наказание. А ты не сделал ничего плохого.

Он мотает головой.

— Я считал тебя воплощением зла. Я убедил себя в этом, потому что ненавидеть тебя было просто. Когда я увидел в тот первый раз в сфере, что он с тобой сделал, пускай даже фрагмент, я ведь не поверил. Я отказывался видеть правду, которая была под самым моим носом…

Я прикусываю губу.

— Рев, ты ошибался, когда считал меня монстром. Но и сейчас ты тоже не прав.

Он замирает.

— Что?

Вздыхаю.

— Я не само зло. Но и не ангел.

Его взгляд пронзает меня, и я отвожу глаза.

— Моя душа запятнана. Изувечена. Искорёжена. Он был прав. Несущий Ночь, когда поймал меня… Он много чего рассказывал про меня. Говорил, что я такая же, как он. Что я честолюбива. Что жажду власти. И что могу пойти по головам, чтобы добиться цели. Эти слова пугали меня не меньше, чем он сам… потому что он прав.

Брови Рева низко сведены.

— Я жертва. Во многих отношениях. Но ещё я эгоистичная, глупая, властолюбивая, мстительная.

Рев смотрит на свои ладони, заламывая пальцы.

— А я нет, что ли? — его голос хриплый, измученный. — Думаешь, я бы не предпочёл власть… чёрт, да чему угодно. Если бы у меня был свой монстр, нашёптывающий на ухо, что стоит мне сделать один ужасный поступок, и я получу всё, о чём мечтаю… Думаешь, я бы этого не сделал?