Что думают ученые о "Велесовой книге" - Олег Творогов

Предлагаемая статья, естественно, не охватывает всех вопросов: отсутствует текст ВК, археографический и текстологический анализ, анализ языка, приводятся только некоторые данные об исторической концепции ВК. Здесь освещены лишь те проблемы, которые могут быть интересны наиболее широкому кругу читателей.

ИСТОРИЯ НАХОДКИ И ПУБЛИКАЦИИ "ВЛЕСОВОЙ КНИГИ" ЗА РУБЕЖОМ

Название "Влесова книга" дано рассматриваемому памятнику одним из энтузиастов его изучения и публикации С. Лесным. С. Лесной — псевдоним доктора биологических наук, специалиста по систематике двукрылых С. Парамонова. Парамонов бежал из Киева в 1943 году,[119] впоследствии жил в Австралии. Под псевдонимом С. Лесной он опубликовал несколько дилетантских книг о истории Руси и "Слове о полку Игореве". В его сочинении "Влесова книга…"[120] наиболее подробно изложена история находки и публикации памятника. История эта такова.

В 1919 году полковник белой армии А. Ф. Изенбек обнаружил в разоренной помещичьей усадьбе[121] деревянные дощечки с письменами на них. Он приказал денщику собрать дощечки в мешок и увез их с собой. В 1925 году А. Ф. Изенбек, проживавший в Брюсселе, познакомился с Ю. П. Миролюбивым. Инженер-химик по образованию, Ю. П. Миролюбов не был чужд литературных занятий: он писал стихи и прозу, но большую часть его сочинений (посмертно опубликованных в Мюнхене) составляют разыскания о истории и религии древних славян. Миролюбов поделился с Изенбеком своим замыслом написать поэму на исторический сюжет, но посетовал на отсутствие материала. В ответ Изенбек указал ему на лежащий на полу мешок с "дощечками": "Вон там, в углу, видишь мешок? Морской мешок? Там что-то есть…" (с. 23). "В мешке я нашел, — вспоминает Миролюбов, — "дощьки", связанные ремнем, пропущенным в отверстия" (там же). И с той поры Ю. П. Миролюбов в течение пятнадцати лет занимался переписыванием текста с дощечек. Изенбек не разрешал выносить дощечки, и Миролюбов переписывал их либо в присутствии хозяина, либо оставаясь в его "ателье" (Изенбек разрисовывал ткани) запертым на ключ. Миролюбов переписывал, с трудом разбирая текст и реставрируя пострадавшие дощечки. "Стал приводить в порядок, склеивать…", — вспоминал Миролюбов (с. 8). Он вспоминал также: "Я… смутно предчувствовал, что я их как-то лишусь, больше не увижу, что тексты могут потеряться, а это будет урон для истории… Я ждал не того! Я ждал более или менее точной хронологии, описания точных событий, имен, совпадающих со смежной эпохой других народов, описания династий князей, и всякого такого материала исторического, какого в них не оказалось" (с. 25). Какую часть текста ВК Миролюбов переписал, С. Лесной установить не смог. В 1941 году Изенбек умирает, и дальнейшая судьба дощечек неизвестна. Проходит двенадцать лет. И вот в ноябре 1953 года в журнале "Жар-птица", издававшемся русскими эмигрантами в Сан-Франциско (первоначально на ротапринте), публикуется следующая заметка:[122]

КОЛОССАЛЬНАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ СЕНСАЦИЯ

При некотором нашем содействии — воззвании к читателям журнала в сентябрьском номере журнала — и журналиста Юрия Мироюбова отыскались в Европе древние деревянные "дощьки" V века с ценнейшими на них историческими письменами о древней Руси.

Мы получили из Бельгии фотографические снимки с некоторых из "дощьчек", и часть строчек с этих старинных уник уже переведена на современный русский язык известным ученым-этимологом Александром А. Кур[123] и будет напечатана в следующем, декабрьском номере нашего журнала.

Редакция.

Из этого сообщения можно было понять, что дощечки нашлись или что, во всяком случае, редакция получила фотоснимки с них. Но в январском номере журнала за 1954 год было опубликовано письмо Ю. П. Миролюбова, в котором, в частности, говорилось, что "фотостатов мы не могли с них (видимо, с досок, — О. Т.) сделать, хотя где-то среди моих бумаг находится один или несколько снимков. Если найду, то я их с удовольствием пришлю. Подчеркиваю, что о подлинности дощьек судить не могу".[124] В дальнейшем в журнале появится еще несколько сообщений о "фотостатах", весьма противоречивых: в 1957 году (октябрьский номер) Миролюбов признает, что "фотографии текстов немногочисленны, репродукции неясны"; в январе 1959 года А. Кур упоминает "фотостатные снимки других дощечек", которые у него имеются. По сведениям С. Ляшевского, Миролюбов сделал фотографии с двух дощечек. [125] Так или иначе, но опубликован был (в январе 1955 года) единственный "фотостат" — те самые десять строк с дощечки под № 16. которые воспроизводит в своей книге С. Лесной; этот же снимок был прислан на экспертизу в Академию наук СССР и помещен в статье Л. П. Жуковской в журнале "Вопросы языкознания". [126] Невольно создается впечатление, что издатели вводили читателей в заблуждение: то заманивали их обещаниями продемонстрировать имеющиеся фотоснимки, то, напротив, утверждали, что их нет, они утрачены и т. д.

Странно и другое: объявив о находке дощечек в ноябре 1953 года, редакция не спешит публиковать тексты. В течение трех лет публикуются лишь статьи А. Кура, в которых в общей сложности воспроизведено около 100 строк из ВК, но публикация полного текста отдельных дощечек началась лишь с марта 1957 года и продолжалась до 1959 года, когда журнал "Жар-птица" прекратил свое существование.

В 60-х годах о ВК упоминает С. Лесной в своих книгах "История руссов в неизвращенном виде" (Париж; Мюнхен, 1953–1960; материалы о ВК в вып. 7-10) и "Русь, откуда ты? Основные проблемы истории Древней Руси" (Виннипег, 1964). Затем он посвящает ей специальную работу — уже упомянутое издание "Влесова книга…". В 1963 году С. Лесной опубликовал тезисы своего предполагаемого сообщения о ВК на V Международном съезде славистов, [127] однако на съезде не присутствовал и доклада о ВК не делал.[128] После смерти С. Лесного о ВК на Западе забыли. Интерес к ней вновь пробудился в середине 70-х годов, когда были изданы несколько выпусков серии "Влес книга". По сообщению Б. А. Ребиндера, к моменту его знакомства с энтузиастом изучения ВК Н. Ф. Скрипником "имелось два перевода на русский. Один сделал Лазаревич, а другой Соколов в Австралии. Перевод на украинский сделал Кирпич. Имелся также перевод на английский, сделанный Качуром, а также на украинский, бытующий в Канаде".[129] С этими публикациями нам познакомиться не удалось, но перевод ВК на русский язык, осуществленный Б. А. Ребиндером (автор любезно прислал нам три выпуски своей работы "Влесова книга", изданной на ротапринте), опиравшимся на все предшествующие издания и переводы, свидетельствует о том, что серьезного научного анализа текста ВК и ее содержания не проводилось.

Посмертная публикация сочинений Ю. П. Миролюбова, осуществленная в Мюнхене в 1974–1984 годах, вносит важные коррективы в приводимые здесь сведения, но сочинения эти, вероятно, не были известны ни Ребиндеру, ни Лесному. Поэтому мы обратимся к их анализу в заключительной части работы, а пока "примем на веру" версию, изложенную С. Лесным.

"ВЛЕСОВА КНИГА" В СОВЕТСКОЙ ПЕЧАТИ

В 1960 году С. Лесной прислал в Советский славянский комитет фотографию с одной из дощечек ВК. Академик В. В. Виноградов поручил экспертизу снимка палеографу и языковеду Л. П. Жуковской. Она располагала весьма ограниченным материалом (на дощечке читалось всего десять строк текста), однако смогла прийти к принципиально важным выводам. Во-первых, было отмечено, что фотография сделана, видимо, не непосредственно с дощечки, а с прориси. Во-вторых, Л. П. Жуковская указала, что если по палеографическим данным (хотя они и вызывают сомнение) нельзя прямо судить о подделке, то данные языка свидетельствуют о том, что "рассмотренный материал не является подлинным".[130] С. Лесной весьма своеобразно оспорил этот довод: он посчитал, что соображения эксперта не имеют основания уже потому, что "он этого языка не знает" (с. 36). Этот глубокомысленный вывод повторят и некоторые наши журналисты, так же, как и С. Лесной, не понявшие, на чем основано суждение Л. П. Жуковской: не на странности или исключительности форм, а на сочетании в тексте разновременных языковых фактов, которые не могли сосуществовать ни в одном реальном славянском языке, по крайней мере в языке восточнославянской группы, на отражение которого претендует ВК.

После публикации статьи Л. П. Жуковской о ВК в нашей стране надолго забыли. Вспомнил о ней поэт И. Кобзев в 1970 году. Впрочем, его сведения о ВК в тот момент были весьма ограниченны: он полагал, например, что ВК была обнаружена в Австралии.[131]

Ажиотаж вокруг ВК начинается в 1976 году. Можно предположить, что авторам статей об этом памятнике стали каким-то образом доступны публикации текста и переводы ВК, появившиеся незадолго перед тем на Западе. В 1976 году газета "Неделя" печатает статью В. Скурлатова и Н. Николаева. Ей предпослано небольшое вступление от редакции, в котором мы, в частности, читаем: "Содержание ее (ВК, — О. Т.) столь необычно, что не укладывается в рамки существующих представлений о древности славянской письменности. И, может быть, поэтому недоверие было первой реакцией некоторых ученых".[132] Заметьте: "первой реакцией". Значит, была и другая, последующая реакция? К тому же, если это реакция "некоторых ученых", то, значит, есть и другие ученые — поверившие? Так уже в первой статье о ВК выдвигается тезис, будто бы ученый мир по отношению к ВК разделился на сторонников и противников ее подлинности. Нам еще придется не раз говорить о полной безосновательности такого утверждения, а сейчас остановимся на собственно "научных" суждениях, к которым привело редакцию и авторов статьи знакомство с ВК.