Со змеем на плече - Марина Комарова

— Эй, подождите! Я же с вами!

Глава 4. Янтарное подземелье

Дольше, чем мы себя помним, но не забытые и не умершие. Такие, как есть, не меняющиеся и живущие веками. Дети древнего мира и старых времён. Те, кто не пришёл с небес, одетый в свет звёзд, но родился здесь — возле вечного пламени чрева земли. Ставшие водою и воздухом, яркими солнечными лучами да зелёной травой. Те, о ком слагали легенды и наделяли божественной силой. Древние языческие силы, обладающие бесконечной властью. Милующие или карающие своих детей. Те, кто жил в далёком месте, куда нет ходу человеку. Ирий было ему имя…

Народ этот нельзя было называть людьми, но и богами они никогда не были. Раса, которой подчинилась природа, но не покорилось время. Не сумели они удержать свою столицу Даарью, защитить от войск тёмного Горебора — покровителя ночи. Потеряли золотой Ирий и ушли за край света…

Не особо я доверяла беличьим легендам, но деваться было некуда. К тому же и впрямь Лесомир цитировал это с очень серьёзным лицом. На выдумку никак не тянуло.

Мы шли по залитому светом коридору, и это в корне отличалось от того, что я ожидала увидеть. Вообще, когда спускаешься под землю, то думаешь, что окажешься в не очень светлом и приятном месте. Но тут было всё как-то не так. Да и хорошо чувствовалось, что под Сосной, Что плачет находится место силы. Древней и могущественной, но по какой-то причине запертой здесь. Едва я оказалась под корнями, как осознала, что никак не могу понять, куда попала. Стены казались идеально гладкими, словно залитые янтарём (именно от них и шло это сияние). Пол был выложен маленькими квадратными плиточками цвета бронзы, а с потолка свисали медово-жёлтые светящиеся грозди — этакие светильники в подземном коридоре. Человек здесь явно бы не прошел, но мы передвигались вполне спокойно.

— У меня один серьёзный вопрос. — Я посмотрела на своих проводников. — Сюда кто-то может нагрянуть без вашего приглашения?

Веселина отрицательно покачала головой.

— Нет, люди не в состоянии найти это место. Ведуны вроде тебя способны пройти, если только тут уже когда-то были.

— А ведуны вроде меня — это какие? — на всякий случай уточнила я.

— Добрые, белые, — покосившись на меня, сказал Лесомир. — Такие, как твой Радистав, сюда не смогут войти — заклятье их отгонит.

— Он не мой, — обиделась я, — если б знала — не связывалась бы.

Прозвучало страшно по-детски, но зато искренне.

— Да мы верим, верим, — вздохнула Веселина. — Просто…

— Просто расскажите мне всё от начала и до конца, — попросила я. — Тогда и посмотрим, что делать дальше.

Белки переглянулись, и Лесомир едва заметно кивнул подруге.

— Хорошо, — согласилась она, — только сначала дойдём до бурштына.

— Бурштына? — насторожилась я. — Это вы что такое имеете в виду? Я знаю лишь одно толкование этого слова.

— И то янтарное, да? — неожиданно рассмеялся Лесомир. — В принципе, ты права. Хоть слово и считается современным, но это не совсем так. Это некий, как сейчас принято говорить, артефакт, который защищает это место, а также даёт возможность увидеть то, что было давным-давно.

Мы подошли вплотную к стене и, подняв лапу, он что-то быстро начертил на полированной жёлтой поверхности. Через несколько секунд она задрожала и рассеялась вокруг золотым дымом.

Сделав шаг вперёд, я поняла, что имели в виду белки. В небольшом овальном помещении передо мной возвышался прозрачный огненно-жёлтый камень. Угловатый, неправильной формы, словно он стоял здесь именно таким, каким создала его природа. Внутри по спирали плясали искрящиеся огни — такие же, как в глобусе, который я оставил дома. Чтобы ни говорили, но глобус был сделан именно из такого бурштына. Присмотрелась: среди танцующих огоньков внутри, как сияющие звёзды, проносятся принесённые Покойленко осколки.

Через какое-то время я поняла, что огоньки и янтарные звёздочки выстраиваются в определённые символы — ранее мной никогда не виденные, но почему-то вполне узнаваемые.

«Черты и резы древних славян», — подумала я, поняв, откуда взялась неясная ассоциация.

Янтарно-золотой омут затягивал, не давал отвести от него глаз и подумать о чем-то другом. Смотреть — только в сверкающий звёздный огонь вращающихся символов, притягивающий, не отпускающий, заставляющий смотреть и вспоминать… вспоминать то, что когда-то знала, но забыла. Думала, что никогда не знала, а на самом деле…

Ещё в те времена, когда легенда о всемирном потопе была в далёком будущем, на земле обитали четыре основные расы. Ирийцы — солнцепоклонники и почитатели огня; туаты — жители далёкого государства Туа-Атла-Ка, владевшие магией воды и почитавшие Мать-воду; фалрьяны — полулюди-полуптицы, братья ветров, и нарвь — обитатели подземных миров. Четыре мира, четыре стихии, уживавшиеся на планете и имевшие единый круг, обозначавший единство и братство народов. Бронзовой тенью мелькнуло изображение: кружок, от которого отходит четыре луча, загнутых под прямым углом в одну сторону. Загнутые части лучей словно образовывали вторую окружность. Некоторое время я стояла в недоумении. Потому что увиденное было похоже лишь на одно. Свастику. Видоизменённую и не совсем привычную для современного человека, но, тем не менее, свастику. С одной стороны в этом нет ничего удивительного, так как свастика была славянским символом солнца ещё до того, как её присвоили немецкие захватчики, назвавшись истинными арийцами. С другой… Возможно, первоначальный вид свастики был именно таким? С кругом посередине и четырьмя лучами? И только потом кто-то стилизовал его до известного нам варианта. Объединение ирийцев, туатов, фалрьянов и нарви называлось Коловрат.

Я хмыкнула. Вот вам и единение языков. Поди разбери что, когда и от кого произошло. Возможно, коловрат не такая уж выдумка современных ведунов и медиумов, стремящихся доказать свои сверхчеловеческие способности. (В способности я, кстати, всё равно не верю. Те, кто имеют силу, не бегут её показывать на телевидение.)

Жители древнего мира обладали силой, которая сейчас неподвластна современным людям, потерялись старые знания. Много желающих отыскать их, да только никак не удаётся. Причиной этой стало, что жрецы нарви, которым не понравился старый уклад жизни, решили его изменить: те, кто почитает Землю, являются главными и все должны признать их власть. Горебор — царь Нарви по совету младшего брата Скорбияра вступил в бой с ирийцами, намереваясь захватить восхваляющих солнце и подчинить себе купающуюся в солнечных лучах их столицу — Даарью. Во время длительной осады был убит царь Ирия — Силорад. Трон и скипетр царя пришлось принять молодому царевичу Светодару. Поняв, что нарвь обладает какими-то ранее неизвестными народам Коловрата силами, царевич обратился за помощью к туатам и фалрьянам. Но Нарвь нашла способ обойти всех, не став бороться, а погрузив мир во временной коллапс, с которым не сумели справиться пленённые народы. С тех пор попасть в «спящие» миры никому не удавалось кроме потомков Нарви, которые могут бродить и по сей день по миру современных людей. Говорят, что туаты вовсе погибли, их остров скрыла Мать-вода, чтобы он не достался захватчикам. О фалрьянах не осталось никаких сведений. Разве что сказки о жар-птицах являются тонким намеков на некогда существовавшую могущественную расу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});