Гладиатор нового времени (СИ) - Алекса Йейл

Только впилась острыми ногтями в его запястье.

Берт зашипел. Он не сомневался, что останутся ссадины, но посокрушаться об этом не успел — получил пинок в голень. Конечно, отсутствие на Корделии обуви смягчило удар, однако Берт на мгновение потерял устойчивость, пошатнулся и разжал пальцы на тонком горле. Почувствовав свободу, девица моментально бросилась в сторону, начала медленно отступать.

Не упуская из внимания ни одного ее движения, Берт шагнул, перекрывая путь к входной двери. Ему не хотелось набрасываться на женщину без необходимости. Он опасался ненароком травмировать хрупкое тело. Несмотря на злость, он осознавал, что имеет дело не с солдатом, которого можно повалить на пол и скрутить в бараний рог. Хотя в случае реальной угрозы Берт был готов прибегнуть и к грубой силе.

Корделия продолжала пятиться, пока не уперлась спиной в стол. По-прежнему не сводя глаз с Берта, она завела руку за спину, и тогда он подумал, что недооценил противника.

Гори галантность синим пламенем!

Метнувшись вперед, Берт уже знал, что, скорее всего, опоздал. Если где-то поблизости лежал пистолет…

Но в следующую секунду он с облегчением выдохнул, увидев блеск металлического лезвия. С этой проблемой он был более чем в состоянии справиться. Рукопашный или ножевой бой, тем более с уступающим по силе противником… О чем тут было беспокоиться!

Его тревожило другое: Корделия уже давно должна была спать. А вместо этого она пыталась командовать.

— Пошел вон! — твердо велела она. — Не смей ко мне приближаться!

Берт внимательно наблюдал за ней. Она говорила как будто решительно и даже жестко, но одновременно с этим — медленно, будто слова давались ей с трудом. Поняв, что это, последнее, ему не кажется, он усмехнулся:

— Вообще-то планировалось, что снотворное уже отключит тебя.

— А вот представь себе, оно на меня не дейст… — она не договорила, пошатнулась, заморгала и вцепилась в столешницу. Взгляд ее сделался растерянным. — Что за ерунда?

Она начала оседать, и Берт метнулся вперед, чтобы поймать ее. Он вдруг испугался, что Корделия поранится при падении. Страх за себя отступил на второй план, и в следующий миг Берт уже придерживал ее за плечи. Вместе с тем он поймал ее руку с ножом и вдавил палец между жилок на запястье.

Раздался сдавленный женский вздох, и лезвие со звоном упало на пол.

Берт всмотрелся в лицо Корделии. Она изо всех сил боролась со сном. У нее трепетали веки, подрагивали губы, между бровей залегла морщинка. Еще несколько вдохов, и Корделия проиграла, закрыла глаза. Каждая мышца в ее теле расслабилась.

Времени ушло в разы больше, чем планировал Берт, и теперь ему стоило поспешить. Он чуть наклонился, чтобы взять уснувшую на руки, и ушиб спины тут же напомнил о себе — острая боль прострелила позвоночник. Переждав немного, Берт осторожно, стараясь избежать очередного напоминания о травме, поднял Корделию, без особых усилий закинул на плечо, что было немудрено с ее худобой и низким ростом. Она хоть килограммов сорок-то весила?

Напоследок он присел, чтобы поднять лезвие. Повертев его в пальцах, Берт оценил баланс, гарду и безупречно заточенное острие. Такое могло разрубить волосок на лету. Или войти в тело, как в масло. Добротное оружие. Достойный трофей. Больше не медля, Берт заткнул нож за голенище. Он осторожно выпрямился и направился к двери.

В коридоре царил полумрак, и вокруг не было ни души. Берт многократно прокручивал в голове маршрут и так много внимания уделял деталям предстоящего побега, что у него на лбу выступили капли пота. На деле же все оказалось совсем несложно, ведь развилок было всего две и одна лестница. К слову, двигаться по ступеням было особенно трудно. Каждый шаг вверх отзывался ноющей болью в пояснице.

Понимая, что в нынешнем его состоянии, да еще и с этим белокурым балластом на плече, в случае драки ему придется непросто, Берт был особенно осторожен. Двигался неслышно, перед каждым поворотом приостанавливался, заглядывал за угол. Но, как Грин и обещал, по дороге им никто не встретился, так что Берт со своей посапывающей спутницей благополучно добрались до ряда дверей, над которыми красовалась искореженная вывеска, выглядевшая так, словно рухнет на голову любому, кто рискнет под ней пройти.

Одна из дверей была приоткрыта, и Берту оставалось лишь слегка толкнуть ее. На улице он убедился в том, что с некоторых пор и так знал: его темницей был заброшенный метрополитен. Вход в него был весь в руинах, внутри же кипела жизнь.

Берт невольно задался вопросом, сколько еще таких убежищ спрятано во множестве заброшенных городов. Не побывай он там, внутри, проходя мимо, ни за что не заподозрил бы, что прямо тут, рядом с ним, находится враг.

Выбравшись наружу, Берт впервые за два последних дня вдохнул полной грудью.

Свежий воздух. Да, сегодня Берт его прочувствовал особенно. Как и красоту пробуждающегося мира. Занимался рассвет, и лучи несмело прокрадывались в город, пуская по улицам и стенам домов солнечных зайчиков, которые отражались тут и там от стекол — как уцелевших, так и осколков, оставшихся торчать в оконных рамах.

Еще некоторое — очень короткое на самом деле! — время Берт наслаждался обретенной свободой. А потом он увидел Грина, позади которого стоял черный внедорожник с заведенным двигателем и открытыми передними дверьми. От удивления Берт замер. Около пяти лет назад эта машина пропала без вести. Словно испарилась во время одной из вылазок, когда он был еще желторотым капралом.

За последующие годы Берт дослужился до звания капитана и возглавил свою собственную команду, у которой никто не осмелился бы украсть машину. Он хмыкнул — у нее украли сразу самого капитана. И еще вопрос, что постыднее. Тем не менее, ошибки быть не могло — царапину на боковине Берт оставил лично.

Несколькими широкими шагами Грин подошел ближе и недовольно посмотрел на него.

— Дай ее мне, — старик протянул руки.

Берт не задавал вопросов, просто опустил Корделию прямо в объятия Грина. Несмотря на кажущуюся дряхлость, старик даже не дрогнул от ее веса. Он осторожно принял спящую и посмотрел в ее запрокинутое лицо.

— Идем, — велел Грин и, прихрамывая, вернулся к машине. На несколько секунд он крепче прежнего прижал Корделию к груди и покачал, как маленькую. Бережно опустив свою ношу на пассажирское сиденье, старик немного откинул спинку, чтобы Корделии было удобнее, и пристегнул ремень безопасности.

Он убрал волосы с лица Корделии и прикоснулся лбом к ее лбу. Поцеловав ее в висок, он что-то прошептал так тихо, что слов было не разобрать. Момент был