Лабиринт - Алексей Калугин

Слушая Кийска, Маклайн с серьезным видом кивал.

– Когда вернется Палмер, пусть займется восстановлением связи, – Кийск совсем уже было вышел из кабинета, но на пороге обернулся и добавил: – И отправьте кого-нибудь на кухню, а то мы со всей этой кутерьмой совершенно забыли про ужин.

По центральному коридору Кийск добрался до перехода между корпусами, никого не встретив по пути. Войдя в коридор жилого корпуса, он свернул налево и сразу же увидел Штрайха, прохаживающегося с гордым видом победителя у двери своей комнаты.

О том, что произошло, Штрайх начал рассказывать сам, не дожидаясь расспросов:

– Я закрыл ворота и уже возвращался назад, когда, проходя мимо, услышал какую-то возню. Заглянул, а там – двое: ты и я! Я дверь захлопнул, держу и соображаю, что делать. Изнутри рваться начали, я и всадил авторучку в щель между дверью и косяком. Они еще какое-то время подергались, а потом затихли. Я думаю, не закрылись ли они изнутри?

Кийск подергал авторучку, но та плотно сидела в гнезде. Ухватиться за нее можно было только двумя пальцами.

Сходив в свою комнату, Кийск вернулся с широким охотничьим ножом с тяжелой костяной рукояткой. Кожаные ножны он засунул за пояс.

– Талисман, – ответил он на удивленный взгляд Штрайха. – Память о Калгоде.

Устроившись возле двери поудобнее, Кийск подцепил авторучку острием ножа. Дважды нож срывался, но на третий раз Кийску все ж таки удалось выдрать авторучку из щели.

– Держи, – протянул он ее Штрайху. – Почти не помялась.

– Армолит! – гордо произнес Штрайх, пряча авторучку в карман.

Кийск толкнул дверь, и та легко ушла в стену. Перевернув нож так, чтобы лезвие легло на запястье, Кийск шагнул за порог.

На кровати сидели двое чужаков.

У Кийска дрожь пробежала по позвоночнику, когда он встретился взглядом со своим двойником. В глазах чужака не было ничего – ни злобы, ни страха, ни интереса, – только застывшая бездонная пустота. Двойник посмотрел на Кийска как на абсолютно ненужный и неинтересный ему предмет, – скользнул безразличным взглядом и снова уставился в пол.

– Что тебе надо? – не глядя на Кийска, ровным бесстрастным голосом произнес двойник.

Кийск едва не задохнулся от ударившей в голову злости.

– А ну-ка встать! – заорал он.

Чужаки, не проявляя особой поспешности, все же выполнили приказ.

– Лицом к стене! Теперь два шага назад! Руки на стену! Стоять, не двигаться! Игорь, обыщи их.

Неумело, но тщательно Штрайх обшарил карманы чужаков.

– Ничего нет, – сообщил он, закончив обыск.

– Повернуться лицом ко мне! – приказал Кийск чужакам.

Чужаки опустили руки и развернулись.

– Вас на станции только двое, или есть еще? – спросил Кийск.

– Не знаю, – ответил его двойник.

– А ты? – Кийск повел ножом в сторону двойника Штрайха.

– Не знаю, – ответил тот.

– Кто ваши хозяева? Кто послал вас на станцию?

– Не знаю.

– Зачем вы сюда пришли?

– Чтобы выполнить задание.

– В чем оно заключается?

– Перекрыть доступ в жилой корпус.

– Слыхал? – повернулся Кийск к Штрайху. – Нас собирались запереть в лабораторном корпусе.

– Какой идиот спроектировал такую станцию! – в сердцах возмущенно всплеснул руками Штрайх.

– Станция нормальная, – возразил Кийск. – Только мы вели себя на ней как последние разгильдяи, доверившись пятнадцатому индексу. – Кийск снова повернулся к чужакам. – Что вы должны были делать после выполнения задания?

– Ждать дальнейших указаний.

– От кого?

– Не знаю.

– По-моему, мы от них ничего путного не добьемся, – сказал Кийск Штрайху.

– И что ты собираешься с ними делать?

– А что с этими недоумками можно сделать? – Кийск презрительно скривил губы. – Выставим их за ворота. Эй, вы, двое, – на выход!

Чужаки все так же спокойно, не торопясь, но и не пытаясь сопротивляться, выполнили команду.

Они прошли по коридору между двумя рядами комнат и, миновав холл, в который выходили двери столовой, информотеки и небольшого видеозала, вышли к шлюзу.

– Я переключил управление на главный пульт, – сказал Штрайх, положив ладонь на штурвал ручной блокировки.

– Главный пульт поврежден, – ответил Кийск.

Штрайх несколько раз повернул штурвал и придавил пальцем клавишу на щитке. Дверные створки плавно разошлись в стороны.

– А что случилось с главным пультом? – спросил Штрайх.

Они вошли в тамбур и подошли ко второй двери.

– Чужак над ним поработал.

Штрайх отвернул штурвал наружной двери и, нажав кнопку, задействовал дверной привод. Как только между створками двери образовался просвет, в него скользнули две руки и, схватив Штрайха за плечи, выдернули наружу. Штрайх попытался уцепиться за край ворот, но пальцы его только скользнули по гладкому металлу. В открывающемся дверном проеме Кийск увидел шесть или семь человек, бегущих к шлюзу.

Два чужака, стоявшие до этого у стены неподвижно, словно куклы, у которых кончился завод, одновременно, как по сигналу, набросились на Кийска. Со свистом выдохнув воздух, Кийск по рукоятку всадил нож в живот своему двойнику. Выдернув его и оттолкнув визжащего, истекающего кровью чужака, он наотмашь ударил двойника Штрайха рукояткой ножа в висок. Второй чужак упал на пол, но в шлюз уже вбегали новые, возглавляемые двойником Маклайна.

Больше всего поразило Кийска то, что у двойника профессора на кончике длинного носа висели такие же, как и у оригинала, очки в тонкой металлической оправе. «Зачем они ему?» – подумал Кийск и кулаком ударил чужака прямо по этим старомодным очкам.

Не дожидаясь, когда остальные чужаки навалятся на него, Кийск бросился к двери, ведущей в корпус, и с размаху ударил ладонью по кнопке дверного привода.

Медленно, невероятно медленно, сходились створки ворот. Ему еще пришлось пинком вытолкнуть двойника Качетряна, пытавшегося проскочить в сужающийся проход, прежде чем створки, лязгнув, соединились.

Кийск достал носовой платок, тщательно обтер лезвие ножа, бросил платок на пол и убрал нож в ножны. Взявшись за штурвал, он до упора завернул его. Только после этого Кийск сел на пол, прижался спиной к холодному металлопластику двери, прикрыл глаза и тяжело перевел дух. Подавив рождавшуюся в самом центре груди нервную дрожь, он стиснул зубы, как перед ударом ножом, и несколько раз стукнул крепко сжатым кулаком по полу.

– Они не люди! Не люди! Не люди!!!

Поднявшись на ноги, Кийск наклонился и зачем-то подобрал с пола заскорузлый от крови платок. Выключив свет в холле, он подошел к круглому, закрытому бронированным стеклом окну.

Тусклый, кроваво-красный отсвет лежал на каменных грядах: мертвая, безжизненная пустыня, залитая мертвенным светом ночного светила.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});