Змеи и лестницы - Виктория Платова

– Верю. Значит, на машину вы наткнулись почти сразу?

– Как только нырнул и ко дну приблизился. Говорю же, чуть лоб не расшиб!

– А с таким понятием, как техника безопасности вы незнакомы, Вениамин Сергеевич?

– Почему незнаком?

– А если бы действительно лоб расшибли?

– Я эту акваторию вдоль и поперек облазил, – надулся Вениамин Сергеевич. – И вчера тоже здесь погружался. И третьего дня. Не было здесь никакой машины!..

В лобовом стекле убойного «уазика», где Вересень снимал показания с граждан Лосева и Костюкевича, показалась физиономия капитана. Литовченко постучал согнутым пальцем по стеклу.

– Скоро ты? Есть новости.

– Почти закончили.

Прежде чем выйти из машины, Вересень передал свеженаписанный протокол подросткам.

– Вот, ознакомьтесь. Прочтите внимательно и распишитесь.

– А чего писать?

– «С моих слов записано верно». И подпись.

Оказавшись снаружи, Вересень застал последний акт BMW-драмы: погруженный на площадку эвакуатора кабриолет медленно проплыл мимо него.

– Ну, что за новости? – спросил следователь у капитана.

– Личность утопленника установлена. Поздравляю.

– Меня?

– Нас всех. Потерпевший – иностранец.

– Лихо, – только и смог выговорить Вересень. – Этого нам еще не хватало.

– Некто Лоденбах. Вернер.

– Откуда стало известно?

– При нем была барсетка с кое-какими документами. Валялась на пассажирском сиденье.

Вспомнив черно-фиолетовый студень за рулем, Вересень недоверчиво присвистнул:

– И ничего им не сделалось за месяц пребывания в воде?

– Состояние не самое идеальное, чего уж там. Но этот Лоденбах – немец, понимаешь?

– Нет.

– У немчуры всегда все в порядке.

– Да уж, в порядке…

– В том плане, что его документы лежали в специальной штуке из пластика. И карточки в портмоне пластиковые.

– Карточки?

– Кредитки. Плюс паспорт и водительские права. Плюс записная книжка и визитница. Эти сохранились хуже. Плюс часы. «Ролекс», между прочим.

Часы. Вересень немедленно вспомнил о часах-иллюминаторе подростка Костюкевича. Не будь этих глубоководных часов, еще неизвестно, куда бы направили свои стопы Вениамин Сергеевич и Сергей Александрович, – к какому именно водоему. И кабриолет в мертвом озере простоял бы еще месяц, а то и полгода. А то и вовсе обрел бы покой среди ила и камней.

– А что дебилы? – поинтересовался Литовченко у следователя.

– Парни оказались ценными свидетелями, – вступился за подростков Вересень. – Они здесь купаются каждый день. Именно в этом самом месте. И утверждают, что еще вчера никакого автомобиля не было.

– Это и есть ценное свидетельство, мать его?

– Я бы не стал сбрасывать их показания со счетов.

– А как быть с Кукушкиным? – тут же напомнил Литовченко. – Труп месячной давности, так он сказал. И ты это слышал. Кукушкин – лучший в своем деле, и никогда не ляпает языком, если в чем-то неуверен.

– Это да, – погрустневший Вересень был вынужден согласиться с капитаном. – Кукушкин – профессионал, чего уж там.

– Так что мы имеем? С одной стороны – бредни двух малолетних дебилов, с другой – выводы уважаемого судмедэксперта.

– Выводы ведь еще не окончательные…

– Вересень, мать твою!..

Лингвистические фильтры заработали на полную мощь, отсекая такое количество грязи и нечистот за единицу времени, что Боря Вересень всерьез забеспокоился об их сохранности.

– Месяц – базовый вариант! От него и пляшем, – продолжал громыхать Литовченко. – Один или два дня в ту или другую сторону ничего не решают. Если бы кабриолет оказался здесь сегодня ночью, труп, мать его, выглядел бы совсем иначе. Это, я надеюсь, объяснять не надо?

– Не ори, – теперь уже и Вересень повысил голос, что делал чрезвычайно редко. – Давай дождемся окончательных выводов по этому… Вернеру Лоденбаху. Вот и все.

– Хорошо. Старик Кукушкин нас рассудит. В барсетке, кстати, еще и ключ обнаружили. Электронный, от гостиничного номера. Думаю, это может нам помочь.

…В шесть утра Вересня разбудил телефонный звонок. Не открывая глаз и стараясь не потревожить дурацкого парня, Боря выпростал руку из-под одеяла, потянулся к мобильнику и одним щелчком перевел его в вибро-режим. Старший советник юстиции ждет его с докладом только к одиннадцати утра. Первое совещание по делу Вернера Лоденбаха было перенесено с вечера на утро в связи с поздним окончанием работ на месте происшествия. Только Балмасов мог вытащить Вересня из койки, а на все остальные звонки можно и положить. С прибором, как выражается Вересневский начальник. Дождавшись, пока телефон угомонится, Вересень повернулся на другой бок, чтобы продолжить прерванный сон. Но тут уже засуетился Мандарин. Он принялся нарезать круги по кровати, а потом и вовсе запрыгал на груди Вересня, высоко подбрасывая все четыре лапы.

– Да что ж такое? – закряхтел Вересень. – Покоя нет ни днем, ни ночью!..

У следователя были все основания для недовольства. Он вернулся в Ольгино в двенадцатом часу, после утомительного хождения по прилегающим к озеру населенным пунктам, главным из которых был Каннель-ярве. Опрос местных жителей ничего не дал: никто не видел красный кабриолет ни предыдущим вечером, ни месяц назад, ни на Ивана Купала, ни в родительскую субботу. Так же бесплодно прошли день летнего солнцестояния и день весеннего равноденствия. Зато Вересень узнал массу ненужных ему подробностей относительно Канельярве и близлежащих хуторов. Несколько раз здесь наблюдался массовый падеж НЛО, дважды пролетал на вертолете губернатор Полтавченко, трижды – «Русские витязи» (шли ромбом), а однажды над чудо-деревенькой завис дирижабль с (тут рассказчики понижали голос до шепота) с президентом Путиным на борту.

– Ну, про Путина… это, конечно, гон, – успокоил Вересня участковый Ларин, владелец убитой «девятки». – Художественное преувеличение, то есть. А под всем остальным подпишусь.

– И под НЛО? – Вересень даже рот приоткрыл от удивления.

– Факты – упрямая вещь. Посадка НЛО заснята пятью очевидцами. Эти снимки даже по телеку показывали, по каналу ТВ-3. Первый мистический, слыхали?

– Нет.

– Возьмите на заметку, если интересуетесь сверхъестественным.

Если что и можно было назвать мистическим и сверхъестественным, так это – появление красного кабриолета в водах мертвого озера. Но здесь Вересню вряд ли мог помочь упомянутый Лариным Первый мистический.

– У нас народ ученый, – горделиво подбоченясь, заявил участковый. – Не забалуешь у нас. В каждом доме видеокамера, у каждого сопляка – смартфон. Мы здесь всякое перевидали. Слет байкеров, ролевая игра «Властелин колец», историческая реконструкция битвы при Ватерлоо…

– Здесь? – поразился Вересень. – Кому только в голову пришло?

– Понятия не имею. Но говорили, что ландшафт один в один. В прошлом году «Бентли» застрял в двух километрах отсюда, в апреле «Феррари» побилась… Без жертв, правда. На Пасху фура из Польши перевернулась, яблоки везла. Еще «Майбах» помню. Какая-то блондиночка заплутала, вместо Репино к нам прибилась. Пришлось сопроводить, во избежание недоразумений.

Вспомнив о блондиночке, страдающей топографическим кретинизмом, Ларин мечтательно прикрыл глаза. А следователь подумал, что неприметный с виду Канельярве живет жизнью, которой мог бы позавидовать любой крупный мегаполис.

– И всему… Заметьте, всему есть документальное подтверждение, товарищ Вересень. Пленочка, фоточка, фильмец на Ютьюбе. Без ведома общественности у нас и муха не пролетит. Бывают, конечно, черные дыры. На старуху – проруха, так сказать.

– Что еще за черные дыры?

– Новогодние праздники, – вздохнул участковый. – От Рождества до старого Нового года. Тут уж не до грибов. Выпивает народ, а детки по домам сидят, в телек пялясь. Или в компьютерные игры режутся. Так что могли чего и пропустить…

– Ну, зимние забавы меня интересуют мало. Речь о последнем месяце. В этих рамках и будем двигаться.

– Так тут как ни двигайся… Больше, чем сказал, народ уже не скажет. Если бы кто увидел ваш кабриолет – уже бы сообщили. Это не «Майбах», конечно, но авто приметное…

– И все-таки, я настоятельно прошу вас собрать максимум свидетельств. Вдруг что-то окажется полезным для следствия.

– Само собой, товарищ Вересень. Само собой.

…Телефон завибрировал снова.

Возможно, Вересень и в этот раз проигнорировал бы звонок, если бы не дурацкий парень. Вспрыгнув на тумбочку, Мандарин одним прицельным ударом лапы сбил мобильник прямо на грудь Вересню. И тому ничего не оставалось, как разлепить глаза и сконцентрироваться на дисплее.

Звонил капитан Литовченко.

– Спишь, мать твою?!

– Шесть утра, вообще-то, – мягко напомнил Вересень.

– Вот именно, уже шесть утра. Давай-ка, задницу в руки – и дуй к Кукушкину. Я к нему еще с вечера завернул, да так там и остался.