Насмешки судьбы (СИ) - "Arne Lati"

      - Дернешься - и в твоем теле станет на одну дырку больше.

      Молчит, обдумывает, но не дергается. Хороший мальчик. Тяжесть ствола в моей руке согревает душу и поддерживает нервную систему, только что чуть не рухнувшую к ебаной матери.

      - Ты понимаешь, что если я очень захочу, то вырублю тебя раньше, чем ты успеешь спустить курок? - его высокомерие и надменность раздражают неимоверно.

      - Догадываюсь, но я, пожалуй, рискну.

      - Зачем? - искреннее изумление. - Я все равно тебя поймаю. Ты не понял, парень, я знаю о тебе все: где ты обитаешь, чем дышишь. Хватит, набегался уже. Пора отдавать долги...

      - Я верну тебе долг, - заявляю упрямо перебив его слезный монолог, который я слышал уже не один раз.

      - Чем? - усмехается. - На панель пойдешь? - меня передернуло, и он это заметил, сильнее притянув меня к себе, не замечая, что дуло его же пистолета стало еще ближе к нему. - Или продадите квартиру твоего друга... - спину обдает холодным потом, пальцы слабеют, но тут же беру себя в руки, надеясь, что он блефует. - Его, кажется, зовут Андрей...

      - Ненавижу, тварь, - хриплю, потому что совсем близко подбирается очередной приступ кашля, который чудом удается подавить.

      - Я в курсе. Пойдем, - отбивает руку с пистолетом в сторону (фигею от его бесстрашия!) и тянет меня на выход, - твои долги и возможность их отработать мы обсудим не здесь.

      - Сет, послушай, - впервые называю его по имени, он даже замер и изумленно уставился на меня.

      - Я верну тебе долг. Мне нужна неделя, не больше. Просто не мешай мне и получишь свои деньги, - от мольбы в своем голосе становится тошно, но надеюсь за вырвавшимся рычанием он ее не заметил.

      - Как?

      - Молча, - язвлю и выдергиваю свою руку, убирая ствол в карман пуховика.

      - Ты куда вляпался, придурок? - искренне злится, крепче и до синяков сжимая мой локоть.

      - Тебе, вообще, какая разница? - моему шипению позавидует даже королевская кобра. Автобус снова дергает, ору на весь салон: "Аккуратнее вези, сука, не дрова в салоне!", Сет ухмыляется, пол салона готовы пожать мне руку, а я хочу смеяться, потому что плакать не умею.

      - Первый раз встречаюсь с такой очаровательной наглостью, - шепчет мне на ухо, обхватив меня за талию (как бабу, ей богу), и явно намеревается выходить.

      - Сет, пожалуйста... - мое пожалуйста прозвучало как: "Чтоб ты сдох!". - дай мне неделю. Я верну твой долг.

      - Нет, - вот же упрямая скотина.

      - Будь человеком... - пытаюсь отстраниться, а то такой тесный контакт между нами выбивает меня из колеи.

      - Я сказал нет! - рявкает на весь салон так, что вторая половина салона, которая не успела отойти от нас подальше, шарахается в сторону. Я тоже хотел, но крепкая хватка не дала возможностей для маневров.

      Я вижу остановку, вижу медленно проплывающий пейзаж серого города за окном, вижу, что слушать меня он не хочет, и причину его ослиного упрямства я тоже не вижу...

      Я не думал что делаю, я просто пытался выжить: когда он уже спускается на вторую ступеньку, готовый покинуть душный салон автобуса, обхватив его за шею поворачиваю его голову к себе и произношу ровно, стараясь, чтобы голос не дрогнул, но он как в самом поганом кино срывается и звучит до постыдного жалко:

      - Всего неделя, Сет. Потом ты либо получишь свои деньги, либо я сдохну... - и пока он глупо хлопает ресницами, прижимаюсь к его приоткрытым сухим губам легким поцелуем, не преследуя цели сделать наше прощание сахарно-ванильным (что за бредятина?!), а лишь стараясь загнать его в состояние тупикового шока, дабы успеть выскочить на улицу.

      Вставший в ступор Сет - передо мной, за спиной - гробовая тишина и аура злобы и почти агрессии. Вырываюсь из его рук, отталкиваю Сета в салон (благо народу полно и он не упал, а лишь завалился на мужика с авоськой... хотя, если бы он упал, я бы не почувствовал ни стыда, ни сожаления), выскакиваю на улицу и, не оборачиваясь, мчусь к первым виднеющимся на горизонте домам. Не слышу погони за спиной и могу предположить, что дезориентированный мужик так и не успел покинуть общественный транспорт. Прибавляю хода, пытаясь предположить, сколько меня будут пинать ногами за такую вот выходку...

  Часть 6

      Могу остановиться только тогда, когда ноги отказываются держать вес тела. Это сложно - каждый раз ломать себя и ломаться под гнетом нахлынувших обстоятельств. Я сильный… Я, мать вашу, все выдержу! Себя сломаю, но справлюсь! Я достоин жить и быть… просто быть…

      Упираюсь ладонями в колени, согнувшись пополам, и хрипло дышу. Горло закладывает, глаза слезятся от долгого бега или от нервов - уже не разобрать. И где я оказался на этот раз?

      Если судить по обстановке, то в полной и беспросветной жопе. Вокруг, несмотря на дневное время суток, царит полумрак. Это не освещение, нет - атмосфера так давит, вынуждая втянуть голову в плечи и укрыться в ближайшем подъезде, которого тут и в помине нет. Гаражный поселок, крики, возня совсем рядом. Не хватало мне еще пиздюлей отхватить для полного счастья. И словно прочитав мои мысли, из-за третьего от меня гаража выходят трое парней. И мог бы я бежать, спасаться, тупо постараться избежать конфликта, но после фразы «смотри какая киса…», все как оборвало. Выживание? Страх? Да о чем вы? Тут гордость задета! Не важно, через что мне пришлось пройти, как бы не прогибался, выпрашивая на кусок хлеба (было и такое), я всегда останусь самим собой и не позволю какой-то кучке мразей, возомнившей себя королями мира, оскорблять меня. Это выше моего понимания. Я мужик в конце концов, какая, на хуй, киса?!

      Выпрямившись и превозмогая слабость расправив плечи, медленно снимаю рюкзак и закидываю его между двух гаражей. Еще не хватало разбить ампулы или потерять бумаги.

      Мне становится не по себе под их изучающими взглядами, смех этот глупый и наигранный, видимо попытка меня запугать. Все, что сейчас могу - это трезво анализировать ситуацию, пребывая не где-то там в своих размышлениях, а здесь и сейчас. Живу этим моментом, может быть поэтому успеваю отскочить в сторону и точным ударом по ногам опрокинуть одного из нападавших на землю. Слышна брань, крики... эта агрессия мне хорошо знакома. Сам не раз бывал в подобной ситуации. Да, не удивляйтесь, но иной раз, когда понимаешь, что начинаешь подыхать от голода, инстинкты толкают на безумные поступки. Именно поэтому на моих губах играет легкая улыбка, почти оскал, не предвещающая ничего хорошего.

      Их больше, и почти сразу они реализовывают свое большинство. Лежу на земле, стараясь прикрывать особо уязвимые места руками, и пытаюсь подняться. Удар в живот заставляет застонать от боли, а рывок за волосы - скривиться от отвращения. Тошнит от привкуса собственной крови во рту, поганый звон в ушах мешает мыслить, а руки горят и ноют от ударов. Все достаточно паршиво.