Дом Цепей - Стивен Эриксон

— Тогда, — отвечал Карса, — если мы не убьем ваших мужей, вы сами сделаете это. Я рад.

— Вы, все трое, не переживете ночи.

— Будет интересно, — улыбнулся Карса, — узнать, кто именно из нас троих первым ощутит нужду в масле. — Тут он обратился к женщинам: — Советую каждой постараться, чтобы не стать первой, не ублажившей нас.

Байрот показался, кивнул Карсе.

Жена вождя вздохнула и жестом велела дочери выходить.

— Нет, — бросил Карса.

Женщина замерла в смущении: — Но… разве ты не хочешь получить ребенка? Первое семя должно быть самым сильным…

— Да, так и будет. Ты уже не можешь родить?

Она долго молча. Потом покачала головой. — Карса Орлонг, — шепнула она, — ты вынудишь моего мужа послать тебе проклятие — он сожжет кровь на каменных губах самой Имрот.

— Да, возможно. — Карса слез с коня и пошел к ней. — Давай веди в свой дом.

Она отпрянула: — В дом моего мужа? Воевода… нет, прошу, выбери любой другой…

— В дом мужа, — отрезал Карса. — Я прекратил болтать, и ты прекращай.

Через час после заката Карса повел в дом последнюю из своих пленниц — дочь вождя. Ему, как и Байроту с Делюмом, не понадобилось кровяное масло — доказательство (как заявил Байрот) мощи Урида. Карса подозревал, что истинная заслуга принадлежала отчаянной усердности и старательности ратидских женщин; да и, сказать по чести, в последних они уже не изливались.

Затащив девушку в тенистый дом, к угасающему очагу, Карса закрыл дверь и опустил засов. Она повернулась к нему лицом, задорно вздернула подбородок.

— Мама сказала, что ты на удивление нежен.

Он смотрел на нее. Как Дейлис, да не та. В этой не видно темной силы. Важное… различие. — Скидывай одежки.

Она быстро освободилась от кожаной туники. — Будь я первой, Карса Орлонг, я понесла бы твое семя. Вот выпал день в хороводе времени!

— Ты гордилась бы?

Она помолчала, бросив удивленный взгляд. Покачала головой. — Ты перебил всех детей и стариков. Понадобятся столетия, чтобы деревня оправилась. Она вообще может погибнуть, если гнев повернет воинов друг против друга и против нас, женщин. Если вы ускользнете…

— Ускользнем? Ложись вон туда, куда ложилась твоя мать. Карсу Орлонга не интересует бегство. — Он встал над ней. — Ваши воины не вернутся. Жизнь деревни окончена, и во многих из вас поселится семя уридов. Идите жить к моему народу. Ты и твоя мать должны пойти в мою родную деревню. Ждите меня. Воспитывайте ваших детей — моих детей — как уридов.

— Смелые обещания, Карса Орлонг.

Он уже раздевался.

— Более чем обещания. Вижу, нужды в кровяном масле не будет.

— Кровяное масло мы с тобой сбережем к моему возвращению.

Девушка распахнула глаза, когда воин надвинулся на нее. Тонким голосом спросила: — Ты не хочешь узнать мое имя?

— Нет, — прогудел он. — Буду звать тебя Дейлис.

Он не заметил стыда, появившегося на прекрасном юном лице. Не ощутил тьмы, которую запустил в ее душу такими словами.

В ней, как и в ее матери, Карса Орлонг оставил семя.

* * *

Запоздавшая буря спустилась с гор, пожрав звезды. Верхушки деревьев качались, однако ветер не пытался проникнуть глубже; сверху доносились шум и рев, а среди стволов царила странная тишина. Мелькали молнии, но звук грома доносился с отдаления.

Они скакали час под покровом ночи, прежде чем наткнулись на покинутую охотниками стоянку. Ратиды стали беспечными от ярости и оставили слишком много следов. Делюм решил, что здесь побывало двенадцать взрослых и четверо юношей, все конные — вероятно, треть от всех сил деревни. Собак уже спустили с поводков на самостоятельную погоню, и охотничья партия, за которой пошли уриды, не имела при себе ни одной своры.

Карса был очень доволен. Шершни вылетели из гнезда, летят слепо.

Они снова поели медвежатины, уже начинавшей портиться; Байрот достал череп и продолжил обматывание, в этот раз туго обвязав пасть. Оставленные им концы ремней были в полторы руки длиной. Карса уже понял, что изготовляет приятель. Обычно для такого особенного оружия используют два — три черепа волков. Лишь мужчина Байротовой силы и веса сможет поднять череп медведя. — Байрот Гилд, то, что ты делаешь, способно оставить яркую нить в полотне нашей легенды.

Байрот хмыкнул: — Мне плевать на легенды, Воевода. Но вскоре мы встретим ратидов на боевых конях.

Карса улыбнулся темноте и промолчал.

Тихий ветер дул вниз по склону.

Делюм резко поднял голову, встал, не издавая ни звука. — Чую мокрый мех, — шепнул он.

Дождя еще не было.

Карса снял перевязь и положил меч на землю. — Байрот, — шепнул он, — остаешься здесь. Делюм, возьми набор ножей, а меч оставь. — Он встал и показал рукой: — Веди. Туда.

— Воевода, — пробормотал Делюм. — Это свора, испугавшаяся верховой бури. Они нас еще не учуяли, но слух у них острый.

— А ты не думаешь, — ответил Карса, — что, услышь они нас, подняли бы лай?

Байрот фыркнул. — Делюм, за таким гулом они ничего не услышат.

Но Делюм качал головой: — Есть высокие звуки и звуки низкие, Байрот Гилд, и они текут отдельными ручьями. — Он повернул голову к Карсе: — А тебе, Воевода, отвечаю так: могут не лаять оттого, что еще не поняли, уриды мы или ратиды.

Карса оскалился: — Еще лучше. Веди меня к ним, Делюм Торд. Я долго думал насчет ратидских псов, этих отпущенных на волю свор. Веди меня к ним и держи под рукой ножи.

Ущерб и два других коня спокойно стояли около воинов; едва разговор затих, они прижали уши и двинулись вверх.

Чуть поколебавшись, Делюм пожал плечами и, пригнувшись, пошел в лес. Карса пошел следом.

Через двадцать шагов склон стал круче. Троп не было, упавшие деревья делали подъем трудным и медленным; однако поляны волглого мха позволили двоим Теблорам красться практически беззвучно. Наконец они вышли на плоскую «полку» примерно пятидесяти шагов в длину и десяти в ширину. Дальше тянулся покрытый трещинами утес. Несколько полумертвых, серых деревьев прижалось к камням. Делюм осмотрел склон и сделал шаг в сторону узкой, засыпанной грязью расселины слева — по ней, очевидно, проходили дикие звери — но Карса остановил его.

И придвинулся ближе. — Далеко ли?

— Пятьдесят ударов сердца. Еще есть время вскарабкаться…

— Нет. Мы засядем здесь. Стань справа от расселины и приготовь ножи.

Состроив удивленную гримасу, Делюм выполнил приказ. На нужном месте он оказался почти мгновенно.

Карса сделал шаг к звериной тропке. Сверху недавно упала мертвая сосна, застряв на середине склона слева от тропы. Карса подобрался к ней и постучал. Дерево отозвалось звонким звуком. Он быстро залез на него, поставил ноги на сук и развернулся, так что оказался лицом к каменной полке. Звериная тропка была слева, почти на расстоянии руки, а ствол и утес за спиной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});