Таганай - Николай Феофанов

знаю, но уже не в первый раз улавливаю с той стороны непонятные звуки. – Колямбо сосредоточенно всматривался в глубину чащи.

– Да, птица какая-нибудь, – решил подвести итог Димка.

– Ну, может, и птица, – задумчиво ответил Колямбо.

Относительная многочисленность группы не давала страху завладеть умами туристов. Поэтому нахождение рядом этого спутника диких мест чувствовалось лишь подсознательно.

Ребята отправились дальше. Шедшего третьим Колямбо по-прежнему одолевала жажда, чуть притупившаяся от радости открытия тайны больших костров.

– Димка, ты кроме поедания снега, не знаешь больше других способов попить?

– Знаю, но он тебе вряд ли понравится, – Димка ехидно, но добро улыбнулся.

– Понятно. Нет, я пока не созрел для этого.

– Как хочешь, а то я как раз намеревался слегка отпустить Муху вперед.

– Да, кстати это тоже не помешает. Муха! – крикнул Колямбо. – Мы тут с богами пообщаемся, так что не разворачивайся. Давай, зайдем в эту глухомань, – понизив голос, сказал он Димке, – только далеко не забираемся, мало ли, кто там палками шуршит, – Колямбо шагнул под увесистую лапу заснеженной пихты. – Эй, Бамбук, ты с нами?

– Да, сейчас.

– Только рюкзак сними, а то он тебя в самый разгар дела еще назад утянет.

Они громко загоготали.

– Как ты думаешь, боги смогут прочесть наши надписи? – сделав дело, Колямбо стоял спиной к Димке и рассматривал карманы своего «полутонного» рюкзака, оставленного на дороге.

– Не думаю. Не каждый бог полезет в такие заросли, ради наших манускриптов. – Двое шутников снова засмеялись, в ожидании появления из-под дерева головы Бамбука.

– Ладно, Колян, ты жди его, а я пойду с Мухой поболтаю.

Димка, выравнивая положение нелегкой ноши на спине, скачкообразными шагами направился к Мухе, сидевшей поодаль на корточках и колдовавшей над своим компасом.

Время шло, но Бамбук не появлялся.

Колямбо решил все-таки проверить, куда же запропастился этот парень. Он подтянул свои бахилы и резко выпрямился, повернувшись в сторону леса. От столь быстрой смены положения к голове Колямбо прилило много крови. В глазах жутко потемнело, будто кто-то заслонил тучами остатки прорех в небе, через которые еще пробивался тусклый свет садящегося солнца.

Он еле удержался на ногах и даже чуть присел на одно колено. Но через десять секунд вроде все нормализовалось, и Колямбо, немного покачиваясь на первых шагах, двинулся к ели, за которой недавно скрылся их юный друг. Поднимая колючую лапу дерева, он вдруг отметил, что все как-то неожиданно порозовело. Даже снег казался не белым, а скорее цвета клубничного крема. Колямбо подумалось, что такое бывает иногда при закате.

Пытаясь не задеть другие ветви, он осторожно, почти в полном присяде, проскользнул под ель. Здесь лесной полумрак становился значительно гуще. И если бы не присутствие снега, разглядывать окрестности было бы очень проблематично.

Пройдя с десяток шагов вглубь чащи, Колямбо выпрямился. Странный розоватый оттенок сохранял свою силу. «Вот уж чудно!» – подумал он и понял, что совершенно забыл, для чего вообще сюда полез.

– Бамбук! Ты где? – крикнул Колямбо в розовое пространство.

Бамбука нигде не было. «Хм, а где же его следы, ведь где-то тут должны быть?» Необъяснимое отсутствие следов пацана вводило в легкое недоумение.

– Бамбук, хорош гнать, выходи! – Колямбо немного подождал. – Бамбук, блин! Да, куда же он делся? – Колямбо перешел на разговор с самим собой. – Нет, куда делись его следы? – Он снова внимательно осмотрелся. Чуть правее, метрах в пяти, неожиданно открылись ямки от бахилов Бамбука.

– О! – удивился своему открытию Колямбо. – Вот так-то лучше.

Он протиснулся между двумя плотно стоящими хвойниками и подошел к отметинам от обуви. Неглубокие, аккуратно впечатанные в розовевший снег, они ровной дорожкой уходили туда, где им было совершенно нечего делать – дальше в этот жутковатый и непролазный лес. Никакого намека, что Бамбук, сделав свои дела, вернулся оттуда обратно, не было.

– Вот дурак-то, а! – еле слышно сказал Колямбо и сам испугался того, что перешел на шепот. Он подсознательно что-то чувствовал, что-то нехорошее, потому и непроизвольно понизил голос.

Колямбо показалось, что лучше крикнуть Димке с Мухой и подозвать их сюда, но он вдруг передумал. Громкий крик никак не располагал к царившей здесь атмосфере, словно любые сильные вибрации воздуха могли разбудить нечто, которое будить, совсем не стоит. «Ладно, сам как-нибудь разберусь».

Он настороженным взглядом уставился в направлении, куда несколько минут назад ушел Бамбук. Плотная стена деревьев не давала четкого обзора. Его глаза уже приспособились к сумраку, но разобрать фигуру человека, стоящего за елками метрах в тридцати, можно было с большим трудом.

Колямбо медленно пошел по следам. Все чувства обострились до предела. Когда паренек, вроде Бамбука, заходит в страшащий его лес по малой нужде и вдруг, ни с того, ни с сего, углубляется на приличное расстояние, это должно наводить на недобрые мысли. Именно такие мысли сейчас и были в голове Колямбо. Он не мог понять, зачем Бамбук полез так далеко. Точнее он уже понял, что Бамбук не зашел бы так далеко. Но из этого следовали крайне неприятные выводы, как на счет судьбы пропавшего, так и на счет судьбы его спасателя.

Однако разум Колямбо, подозревая, что произошло на самом деле, никак не хотел воспринимать детали всерьез. Страх словно испарился из мозга. Наоборот, какая-то сила гнала его вперед, туда, где, скорее всего, он не найдет Бамбука, а найдет то, что на миг, короткий или не очень, подскажет, куда же все-таки делся этот парень с такой глуповатой кличкой.

Колямбо обернулся назад. Оказалось, что их туристическая дорожка уже давно скрылась за строем деревьев, и различить ее местонахождение можно было лишь приблизительно. Но теперь это не слишком волновало Колямбо, то, с чем он должен встретиться, ждет впереди. Ни слева, ни справа, а только и только впереди.

В голове пронеслась одинокая мысль. И он тут же ухватился за нее и вернул обратно:

«Точно. В глубине леса его ждет то, что сопровождало их четверку с самого начала, изредка потрескивая сухими сучьями. Эта штука вела их весь путь. Выслеживала и изучала. Но теперь настало время и мне изучить ее».

– Бамбук, наверное, уже изучил, – Колямбо мрачно усмехнулся.

Но что-то с его голосом было не так. Как-то странно он прозвучал. Кроме того, Колямбо ощутил, что уже давно не улавливает никаких посторонних вибраций. Будто весь мир затаился или умер. Да, умер. Это лучше подходит. Не слышно ни щебетания птиц, ни карканья поднадоевших ворон, ни колыхания верхушек деревьев, ни присвистывания легкого ветерка, НИ-ЧЕ-ГО. Только скрип снега под ногами.

Тень. Его периферическое зрение уловило движение какой-то тени. Там, чуть левее от направления,