Велькино детство - Алексей Олейников

– Он как цей листок развернув, так и затрясся весь, – причитала баба Зина. – Звони, говорит, в милицию. Весь белый, лица на нём нет. Да ты меня слухаешь, Рая?

– А шо ж там написано, в листке том? – спросила бабушка.

– А на листке и написано, – баба Зина упёрла кулаки в бока и процитировала: – «Итак, теперь я выбрал вас, готовьтесь к смерти, Фантомас»! И череп нарисован, страшенный такой.

Велька хихикнул и чуть высунул нос.

Бабушка покачала головой, явно не одобряя череп.

– А участковый? Что Пётр Фомич сказал?

– Та ну его! – махнула рукой баба Зина. – Тут дело серьёзно, а он смеётся. Говорит, мальцы написали, а вы шум подняли. Ну, ты сама подумай, Рая. Кто ж таке письмо с черепом посылать-то буде? Кому оно надо?

– Не знаю, – уклончиво отвечала бабушка. – Може, и правда мальцы?

– Да кому оно… – начала старую песню баба Зина, но осеклась и подозрительно уставилась на крыльцо. Смотрела она прицельно на Велькин нос, белеющий в дверной щели.

Велька понял, что прятаться бесполезно, и распахнул дверь.

– Доброе утро, ба, – беззаботно сказал он. – Доброе утро, баб Зин.

– Веля, – бабушка опустила скалку и выпрямилась, счищая с рук остатки каши. – Ты ничего не знаешь про це письмо?

– Знаю, – ответил Велька, просовывая ноги в шлёпанцы. – Я его написал.

Отчего-то он совсем не боялся признаться. Может быть, потому что в голосе бабушки не чувствовалось ничего угрожающего.

Баба Зина раскрыла рот и тут же захлопнула.

– А на шо? – спокойно допытывалась бабушка, перетаскивая тяжеленную кастрюлю ближе к птичнику.

– Да так, – уклончиво ответил Велька. – Просто тётя Надя рассказывала, как они в детстве играли, я вот и решил попробовать.

– Ах ты ж паразит такой! – взорвалась баба Зина. – Как же ж так можно над пожилым чоловиком издеваться! У Лёни так аж сердце захолонуло! Рая, ты-то шо молчишь?

– А шо тут скажешь? – пожала плечами бабушка, открывая птичник и отпихивая ногой кур, хлопотливо обступивших её тапочки. – Прав Пётр Фомич – нет тут ничего. А Лёнька всю жизнь от своей тени шарахался.

– Какая тётя, такой и племяш, – поджала губы баба Зина. – Я вот помню Надю – она вично с Любой моей не играла. Списывать у школе ей не давала. Все вы такие. И двор у тебе, Рая, як погана дыра!

Бабушка выпрямилась – и сейчас она казалась Вельке выше всех на свете. За её спиной куры, осторожно переступая на голенастых жёлтых лапах, подкрадывались к кастрюле с кашей.

– Что ж ты, Зина, сюда ходишь кажный божий динь? – холодно спросила она. – Разве своего нету?

– Та и пойду, сдались вы мне. – Баба Зина вразвалку, как разгневанная утка, пошла к выходу.

– И не вертайся! – бросила бабушка ей в спину и только сейчас обнаружила коварный замысел кур. – А ну геть обратно! – И она подбросила в воздух тапком оглушительно кудахчущий ворох перьев.

Бабушка, конечно, его за проделку отчитала – но скорее для порядка, чем всерьёз. Вечером, когда уже погасили свет в кухне и двор освещал один лишь фонарь над крыльцом хаты, Велька сидел на старом диване.

Диван был древен – на его боковых стенках давно уже облупился и слезал тёмно-коричневыми лохмотьями лак, а фанерная облицовка вздувалась пузырями и шла тонкими трещинами. На обивке, выгоревшей под безжалостным южным солнцем, в мутных синих разводах с трудом угадывались весёлые васильки. На некогда розовом фоне.

И ещё – диван скрипел. Нет, он визжал, он вопил, он исторгал целые оперные арии, когда на него ложился дед. Но под Велькой он лишь тихонечко вздыхал – будто намекая на его легковесность и незначительность.

Вельку это страшно обижало. В отместку он поднимал всю свою нижнюю часть, упирался шеей в свёрнутые покрывала и обрушивался на диван.

Диван обиженно крякал.

И успокоенный Велька начинал наблюдать за звёздами. Частые и крупные, они обсыпали всё небо и цедили свой свет сквозь тёмные пятерни виноградных листьев.

Велька ждал падающих звёзд – сейчас, в августе, был самый для них сезон, и бывало, что за вечер он насчитывал три-четыре звезды.

Так что он лежал, закинув ногу на ногу, и смотрел в небо.

Бабушка, хлопотавшая по двору, как-то незаметно оказалась рядом и села в изголовье.

– Когда немцы прийшлы, то сказали – назначайте старосту, – тихо начала она, словно и не с Велькой разговаривала, а продолжала давнюю историю, хорошо известную двору, крыльцу, вечеру, уткам, курам и винограду. – А никто не хотел им быть. Вот один мужик, Микола, и вызвався – я буду. Помню, как я мала была, а он с немцами по дворам ходил и зерно шукав. Пришёл и к нам. Я полезла на чердак, сижу и зерно выгортаю в мешок. А сама плачу – это последнее зерно, чем буду кормить сестёр? А он мне снизу и говорит – ты, мол, не всё выгортай, дивчина, оставь трошки себе.

Бабушка замолчала. Молчал и Велька, не очень понимая, к чему этот рассказ. Он шевельнулся было, чтобы спросить, но тут бабушка вздохнула.

– Гарный мужик был Микола. Никто от него зла не терпел. А как наши вернулись, так его в тюрьму и забрали. Уж как мы просили за него, да всё зря. Вся станица ему потом посылки в Сибирь собирала. А он так и не вернулся.

Бабушка встала и, подхватив пустую кошачью плошку, ушла на кухню. Тут же, откуда ни возьмись, выскочила вездесущая Глашка и любовно обвилась вокруг её ног, всем своим видом выказывая величайшую преданность.

Велька лежал и сквозь подступающий сон чувствовал большую чужую грусть – будто где-то в ночи плакала птица, а он ничем не мог ей помочь.

А после небо над ним перечертила падающая звезда.

Об авторах

Алексей Олейников – писатель, поэт, журналист. Пишет современную прозу, фантастику, детскую литературу, эссе, стихи.

Рос на северо-западе Москвы, где и живёт поныне. Детство писателя прошло на Ставрополье. Позднее именно детские впечатления легли в основу его первой книги – «Велькино детство». Учился последовательно в трёх московских школах, после чего поступил в Московский авиационный институт, на аэрокосмический факультет. Откуда ушёл с четвёртого курса. Первые литературные опыты относятся ещё к школьным годам и, к счастью, не сохранились. Первые публикации были в журнале «Порог» («Мариам танцует», 2001; «Человек у воды», 2002) и газете «Фантаст».

В 2001 году поступил в Литературный институт имени А. М. Горького, на отделение прозы, откуда выпустился в 2007-м. В том же году получил премию «Заветная мечта» в номинации «За литературный дебют» за часть дипломной работы, представленной на премию в форме сборника рассказов «Велькино детство». Сборник вышел в 2009 году в издательстве «Полиформ».

В 2001 году в издательстве «Астрель» в серии «Фантастика настоящего и будущего» вышла книга «Боевой аватар». В том же году издательство «Эксмо» выпустило книгу «Тайна ледяной химеры» – первую часть цикла «Дженни Далфин и магия стихий». Через два года цикл был возобновлён под названием «Дженни Далфин и скрытые земли», в его рамках уже вышло четыре книги: «Девочка и химера», «Где живёт колдун», «Печать Магуса» и «Тени Авалона».

Лауреат Международной премии имени В. П. Крапивина 2013 года за сборник «Сказки Синего леса», опубликованный как «История рыцаря Эльтарта».

Полина Бахтина – художник, сценограф, иллюстратор.

Окончила Московский Полиграфический Университет (Полиграф) по специальности «Графический дизайн» в 2003. Дипломная работа – победитель конкурса Ассоциации Книгоиздателей России. Работала как книжный дизайнер, художник кино и арт-директор международных креативных агентств. Арт директор iPad-издательства Polybooka. Книги с её иллюстрациями выходят в издательствах «Розовый жираф», «АСТ», «Тримаг». Участник российских и международных выставок театрального и книжного дизайна. Иллюстрации к книге «Велькино детство» стали финалистом конкурса CJ Picture Book Festival, Korea Foundation Cultural Center.