Она принадлежит мне (СИ) - "Zeynab Murad"

Как он мог сказать мне что-то подобное?

Слезы потекли по моим щекам, и я сердито вытерла их.

— Как ты можешь так говорить! Ты меня не знаешь. — выпалила я и почувствовала, как мой голос дрожал от эмоций.

Айзек не отступал.

— Прости, если я причинил тебе боль, но я просто говорю тебе то, что вижу.

Меня трясло.

Его стойкость и уверенность в словах, пристальный и цепкий взгляд — он точно знал, что говорит. Будто бы он мог доказать это, если его попросить.

— Мне надо прогуляться. — сказала я и стала уходить быстрым шагом в лес.

Мне нужно было побыть одной и успокоиться. Его слова играли эхом у меня в голове и я, буквально убегая от своих мыслей, забрела совсем далеко.

Я решила свернуть в надежде найти обратную дорогу. Вскоре мои глаза привыкли к тьме и мне стало легче ориентироваться.

Вот бы фонарь был в руках.

Резко какие-то видения нахлынули на меня, ошеломляя. Пейзаж вокруг меня расплывается, когда эта картина полностью заполняет мой разум.

Я бегу, мое сердце бешено колотится в груди. Холодный воздух обжигает мои легкие. Лес вокруг меня тёмный и незнакомый, и я не знаю куда я иду и почему я бегу. Страх, паника. За мной кто-то гонится. Запах гари. Нужно убежать как можно дальше. В моей голове вспыхивает острая боль, заставляющая меня споткнуться и упасть на землю. Моё дыхание становится прерывистым, когда я пытаюсь успокоиться, а боль в коленях слишком сильна. Я вижу кровь вокруг. Перед глазами белый свет.

Но чем больше я пытаюсь отогнать воспоминания, тем ярче они становятся.

Я слышу звук собственных шагов, резкий горловой крик и чувство безнадежности.

Внезапно на меня накатила волна головокружения, и мне становится плохо от тошнотворного запаха гари. Это было так, словно я перенеслась обратно в тот момент, и меня наполнило чувство ужаса и паники. Я не знала, что со мной случилось и почему я убегала, но страх был непреодолимым. Я упала на колени, заглатывая ртом воздух, когда воспоминания стали медленно отходить, оставив меня потрясённой и дезориентированной.

Я пытаюсь стряхнуть это с себя, но боль в голове становится всё сильнее с каждым мгновением.

Было ли это просто видение или воспоминание о том дне, когда Айзек нашел меня?

Я останавливаюсь у ближайшего дерева, пытаясь прийти в себя и успокоить свои бешено скачущие мысли. В лесу зловеще тихо, как будто сами деревья затаили дыхание в ожидании. Я кашляю и чувствую вкус крови, непрерывно напоминая себе, что теперь я в безопасности.

Я не сразу слышу крики, а как только пытаюсь прислушаться в глаза бьёт сильный белый свет.

— Вот ты где! — кричит Айзек и бежит мне помочь.

*** Айзек наклонился и вытащил апельсин из корзины с фруктами.

— Нет, не добавляй это. — сказал он, хмуро глядя на меня, — Из-за них салат получится мокрым и отвратительным.

Я усмехнулась:

— Как можно без него? Цитрус — лучшее дополнение к любому фруктовому салату. Он усиливает вкус других продуктов.

Брови Айзека нахмурились в знак несогласия, и он покачал головой.

— Ага, если хоть какой-то вкус останется после него.

Я не могла удержаться от смеха над его упрямством.

— Ладно, ладно, поняла. Никаких апельсинов во фруктовом салате. — сказала я, игриво подтолкнув его локтем.

Мы продолжали нарезать и перемешивать фрукты. Айзек всегда был таким сосредоточенным и серьезным, но в такие моменты как этот он терял бдительность, и я могла видеть его мягкую сторону.

Когда мы сели наслаждаться нашим творением, я не смогла удержаться, чтобы ещё немного не подразнить его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Знаешь, Айзек, — сказала я, накалывая на вилку сочный ломтик арбуза, — в этом салате чего-то не хватает.

— О, да? И что же это? — ответил он с ухмылкой на губах.

Я ухмыляясь ответила:

— Апельсинов.

Айзек закатил глаза, но я заметила намёк на улыбку на его лице.

Я наколола кусочек яблока и апельсина.

— Давай, просто попробуй. — настаивала я, вертя вилкой перед ним.

Айзек вздохнул, прежде чем смягчиться и открыть рот. Протянув ложку ближе, я не намеренно коснулась пальцами его губ. От этого прикосновения меня бросило в жар, и я покраснела. И пока он жевал, я позволила своему взгляду блуждать по его красивым чертам, пытаясь понять его реакцию.

— Апельсины действительно придают приятный привкус, но всё равно лучше без него. — сказал он.

Я шуточно закатила глаза.

Доев, мы с Айзеком устроились на диване, переключая каналы в поисках чего-нибудь интересного. В конце концов мы остановились на романтической комедии, и Айзек тут же застонал.

— Правда, Кристал? Ты же знаешь, я ненавижу подобные фильмы. — сказал он с саркастической улыбкой.

Я закатила глаза.

— Да ладно, Айзек, не делай вид, что ты их не любишь. Держу пари, ты плакал во время Дневник Памяти.

Он рассмеялся.

— Я пользуюсь пятой ​​поправкой. Но ты должна признать, что эти фильмы очень уж нереалистичны. Они внушают людям ложные ожидания относительно любви.

Я пожала плечами.

— Может быть, но на них всё равно интересно смотреть. Кроме того, мне нравится думать, что однажды у меня будет такая же история любви, как эта.

Айзек покачал головой.

С тобой.

Стоп.

Неужели я влюбилась в него?

Айзек был такой красивый и мужественный. От его низкого и властного голоса по телу бегут мурашки. Каждый раз, когда он смотрит на меня, у меня ощущение, что я будто таю. И я не могу перестать думать о нём. Интересно, на что было бы похоже поцеловать его?

Я поворачиваюсь обратно и продолжаю смотреть фильм.

Пошли завершающие титры, я спрашиваю:

— Ну как тебе?

— Не очень…

— Ой, да ладно тебе. Признай, тебе немного понравилось.

Айзек усмехнулся.

— Ладно, хорошо. Может быть, чуть-чуть. Но никому не говори об этом.

Я улыбнулась.

— Твой секрет со мной в безопасности.

Айзек откинулся на спинку дивана и удовлетворенно вздохнул.

— Знаешь, я мог бы к этому привыкнуть. Просто расслабляться и смотреть с тобой телевизор.

— Я тоже. Нам следует делать это почаще.

Айзек кивнул в знак согласия.

— Определённо. Но в следующий раз выбираю я.

Я рассмеялась.

— Конечно, конечно.

Пока мы смеялись, титры сменились на новости. Сказали, что какой-то знаменитый актер недавно умер от рака.

— Ужас. Как будто мы все просто взрываемся от бомбы замедленного действия. — Прокомментировала я.

Айзек кивнул.

— Это ужасно, да, но я верю, что всё происходит по причине. Даже такие болезни, как рак, существуют как необходимость для человека испытать свободу воли. Нам нужны болезни, чтобы напоминать нам о нашей смертности и заставлять ценить время, которое у нас есть на этой земле.

— Я не понимаю, как ты можешь говорить, что рак необходим для свободы воли?

Айзек глубоко вздохнул, прежде чем ответить.

— Ну, подумай об этом с другой стороны. — начал он, — Если бы всем нам было гарантировано, что мы будем жить здоровой жизнью, свободной от болезней, нам не пришлось бы делать выбор в отношении нашего здоровья. Нам не пришлось бы заниматься спортом или хорошо питаться, потому что отказ от этого не повлек бы за собой никаких последствий.

— Но это не делает рак необходимым. — возразила я, — Существует множество других заболеваний, которые могли бы существовать, не причиняя таких страданий, как рак.