Мир Сатаны - Андерсон Пол Уильям

Пока они обдумывали его слова, мрак сгущался и за их спинами слышен был гул Гранис-Горы. Один за другим они прошептали согласие. Толтека шепнул Ворону по-испански:

— Ого, мне кажется, что я вижу, как рождается новый миф.

— Да. Они, несомненно, введут сюда одного из своих полубогов спустя несколько поколений, сохранив, однако, подробное историческое описание того, что произошло на самом деле!

— Нет, ну надо же! Посмотри на них — убегают от ненужной ужасной смерти и еще смотрят, художественно ли это — умирать в этом храме!

— В этом больше смысла, чем ты думаешь, — угрюмо сказал Ворон. — Помню, я еще был мальчишкой, фактически это была моя первая компания. Гражданская война — клан Горькая Вода против моего собственного Этноса. Мы ударили по их полку в Стор-Хилле и думали, что они окопаются. Но они не окопались, потому что там вокруг были могилы храбрецов, Дануров, погибших триста лет назад. Так вот, они вышли, готовые к тому, что их просто скосят. Когда мы сообразили в чем дело, мы их отпустили и дали им один день. Они дошли до своих основных сил, что может и повернуло ход войны. Но победа стоила бы нам слишком дорого.

Толтека покачал головой.

— Я тебя не понял.

— И не поймешь.

— Как и ты не поймешь того, почему погибали люди, снося чужеземные замки на нашей планете.

— Что ж, может быть и так.

Интересно, сколько смертоносной пыли он вдохнул, подумал Ворон. Еще не так много, чтобы относиться к этому серьезно, решил он. Воздух, как он чувствовал, был еще чист, и он еще мог видеть достаточно далеко — за горами и лесными склонами. Тяжелые частицы и камни были неопасны. Убить людей могло вот это мельчайшее вещество, медленно опускавшееся на многие гектары.

Словно читая его мысли, Даид сказал ему:

— Священный Город будет почти идеальным местом для нас. Воздушные потоки защищают его от пепла, в том месте где он расположен — под Обрывом Колумкилла. С учетом этого и выбиралось это место, хотя наши местные вулканы и извергаются очень редко. Нам придется переждать там до следующего дождя, а в это время года на это может уйти несколько дней. Дождь прибьет последнюю пыль, очистит почву от осадков, смоет яд в реку, а там — в море, растворив его до безвредного состояния. В Городе большие запасы продовольствия, и я не вижу причин ими не воспользоваться.

Он поднялся.

— Но сначала мы должны добраться туда, — закончил он. — Все отдышались?

Глава 6

Остаток пути запомнился плохо. Они бежали рысцой по хорошо ухоженным тропам, под прохладной листвой. Когда требовалось, останавливались на несколько минут; но к концу люди уже шатались, чуть не падая и поддерживая друг друга под руки. Трое намериканцев свалились. Даид велел нарубить шесты и натянуть на них плащи, чтобы сделать носилки. Никто не жаловался из-за ноши. Возможно только потому, что на жалобы уже не было сил.

Когда они входили в Священный Город, сам Ворон его почти не увидел. Он сохранил достаточно сил, чтобы разложить постель для Эльфави, которая тут тихо легла и уснула. Он принес кружку воды Даиду, лежащему на спине и смотревшему пустыми глазами. Он даже смыл с себя пот и сажу перед тем как заползти в свой мешок. И тут он провалился в темноту.

Когда он проснулся, ему потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить кто он, и еще чуть больше — чтобы вспомнить свое местонахождение. Его накрывала тень от стены, но он взглянул прямо на звезды. Неужели он так долго спал? Небо было совершенно чистым, здесь люди были действительно в безопасности. Созвездия мерцали незнакомыми рисунками. Он с трудом узнал то, которое на Лохланне они называли Пахарь: его искажение навеяло чувство холода и одиночества. Туманность, закрывающая какую-то часть неба, была как-то менее чужда.

В темноте он вылез из мешка и, сидя на корточках, руками настолько натренированными, что обходились без света, открыл сумку, которая служила ему подушкой. Быстро оделся. Сбоку ощущалась приятная тяжесть кинжала и пистолета. Надев поверх серой походной одежды тунику с широким рукавом, потому что на ней рисовались герб его семьи и нации, он проскользнул мимо людей, все еще лежащих в бессознательном состоянии, на открытое место.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ночь была очень тихой. Он стоял внутри форума, если это можно было так назвать. В Священном Городе не было мостовых, плотный ложный мех был прохладным и росистым. По обеим сторонам стояли беломраморные здания, длинные и низкие, их изящные резные колонны поддерживали крыши портиков, на бордюрах которых стояли танцующие фигуры. На верху покрытых мхом сходен зияли парадные — без дверей, окна же представляли собой простые прорези.

Колоннады и крылья связывали их вместе в единый лабиринт. За образованной ими площадью находилось кольцо из стройных воздушных башен с бронзовыми куполами, которые при дневном свете, должно быть казались нежно-зелеными. Все место было окружено амфитеатром: низкие покрытые мхом ярусы, обнимавшие город наподобие чаши. На вершине густо росли деревья.

Внизу же деревьев не было; а было множество парков — или, пожалуй, один, словно какими-то узорами переплетенный домами и башнями — с газонами и клумбами цветов — земных фиалок, роз без шипов, местного джуля, солнцецвета, бейльцвета и многих других, незнакомых Ворону. К югу, под ободом чащи, устремлялись к звездам скалы под названием Обрыв Колумкилла.

Он видел вес до таких подробностей, потому что на западе поднималась луна Она. В своем движении она пройдет по небу за половину ночи — половину фазового цикла. Уже сейчас это был белый полукруг, заливающий всю ложбинку каким-то фантастически светом.

В середине форума звенел фонтан. В нем Ворон проводил себя в порядок перед сном. Он прошел к его чаше и стал жадно пить — до тех пор, пока его безжизненная глотка не ожила вновь. Вода в фонтане с журчанием уходила вниз по причудливой трубе, сделанной в виде гротескной рыбьей морды. Что ж, почему бы здесь, в центре священного места, не найтись месту и для забавного, подумал Ворон. Люди Гвидиона смеялись много — не хрипло, как намериканцы, и не по-звериному, как лохланнцы, а какой-то мягкой радостью, находящей что-то смешное и в самом величественном. Вода, должно быть, поступала сюда из какого-то лесного ключа, она имела какой-то привкус дикости.

Он услышал шум и резко обернулся, держа руку на пистолете. На лунный свет вышла Эльфави.

— О-о, — глуповато произнес он, — не спится, миледи?

Она усмехнулась.

— Нет. Крепко я сплю лишь в своей постели в Инстаре. — Она шагнула ближе, — Я проснулась час или два назад, но не хотелось даже шевелиться. День по крайней мере! Потом увидела тебя и… — Голос ее замолк. Ворон сдерживал биение сердца. Это плохо у него получалось.

— Кто-то должен стоять на страже, — сказал он, — почему не я.

— Нет необходимости, даль-друг. Здесь нет опасности.

— А дикие звери?

— Их отгоняют роботы. Другие роботы следят за землей. Она показала на небольшую колесную машину, пропалывающую розовую клумбу тонкими усиками.

Ворон широко улыбнулся.

— Ах, но кто же следит за роботами?

— Глупый! Конечно, автомат. Каждые пять лет — местных лет, я имею в виду, так что это примерно раз в поколение — наши инженеры проводят в середине зимы церемонию, где они осматривают аппаратуру и подают питание.

— Понятно. И кроме этого никто никогда не приходит сюда за исключением, э-э Бейля?

Она кивнула.

— Нет причин. Посмотрим тут? Может от ходьбы у меня исчезнут судороги.

Она сделала предложение без тени трепета или благоговения, словно предлагала показать ему обычную местную достопримечательность.

Они бесшумно ступали по мху, и его мягкость и пружинистость, казалось, снимали всю усталость. Здесь, под суровой массой Колумкилла, здания казались волшебными; но подойдя к дверному проему, Ворон увидел, что их стены были крепки и массивны, как и остальные строения Гвидиона. Внутри свет исходил из флюоров, скрытых на высоком потолке. «Возможно солнечные батареи», — подумал Ворон. Освещение было тусклым, да и смотреть было почти нечего: элегантная передняя, сводчатые проходы и коридоры.