02-Всадники ниоткуда (Сборник) - Александр Абрамов

— Сам себе барельеф, — усмехнулся он и вышел из стены полностью. — Свстозвукопротектор. Великолепная изоляция! — с ноткой зависти резюмировал он — зависти земного ученого к неизвестному на Земле открытию.

— Уплотненный воздух? — спросил Мартин.

— Не обязательно воздух. Скорей всего, газ или коллоид без запаха. Может быть, тот, который они использовали при моделировании крупных объектов. Например, городов или заводов.

— Или отелей, — добавил я. — Скачки с препятствиями и клинок в горле.

— А что нам грозит? — безмятежно вопросил Мартин. — Тишь да гладь. Малиновый оазис в царстве волшебников. Оглянись да полюбуйся.

Огромный зал, метров сорока в поперечнике, был совершенно пуст. Уже знакомые красные стены его светились изнутри теплым матовым светом, создававшим ощущение вязкости и густоты воздуха в зале. Но ощущение было обманчивым: дышалось здесь легко и привольно, как в лесу или в горах поздней осенью.

Зал не был ни квадратным, ни круглым, а неровным и зыбким, словно растекшаяся по стеклу гигантская капля воды. Малиновый газ у стен то сгущался, то снова таял в воздухе, и от этого казалось, что стены дышат. Но самым странным был пол. Он чуть подрагивал через равные промежутки времени, и дрожь эта вызывала на его поверхности мелкие барашки волн, как будто легкий ветерок проносился над черным зеркалом озера. Он и впрямь походил на озеро с неровными пологими берегами, прозрачное по краям и матово-черное в глубине, где даже хороший пловец не достанет дна. Я невольно поежился: меня отнюдь не прельщала сомнительная перспектива очутиться в его, может быть, ледяной воде с ключами и омутами.

— Страшновато? — ободряюще улыбнулся Мартин. — Мне тоже. — Он помолчал и прибавил, словно прочел мои мысли: — Как озеро, правда? И ветер свистит в камышах.

Я прислушался. Чуть слышный протяжный свист пронесся над колеблющейся гладью озера. Секунду спустя он повторился, стих и снова возник, будто кто-то невидимый, сложив трубочкой губы, насвистывает ритмически несложный мотив.

— Это не озеро, — сказал до сих пор молчавший Зернов.

Он присел на корточки, пристально всматриваясь в его непрозрачную зыбкую черноту. Потом протянул руку и коснулся его неровной поверхности. Из-под пальцев тотчас же побежали мелкие барашки волн, а свист усилился, окреп на секунду и опять затих.

— Знаете, на что это похоже? — Зернов произнес это уверенно, как разгадавший загадку. — На зыбучие пески. Волны и свист… — Он передернулся. — Неверный шаг — и конец. Засосет намертво.

— Что же делать? — почему-то шепотом спросил Мартин. — Бежать?

— Куда? — усмехнулся я.

— И зачем? — сказал Зернов.

Сейчас он походил на человека, что-то решившего, но еще колеблющегося. Он стоял, раскачиваясь на носках, с отведенными назад руками. Так стоят перед канавой или ручейком, раздумывая, сможешь ли перепрыгнуть. Потом снова присел на корточки, снова коснулся «озера», прислушался к свисту и вдруг, выпрямившись, быстро шагнул вперед. Я не успел задержать его, а он уже шагал по «воде», уверенно балансируя на ее зыбкой поверхности.

— Стой! — хрипло крикнул Мартин.

Зернов остановился. Волны, вызванные его шагами, медленно опадали, превращаясь в уже знакомую мелкую рябь.

— Зачем? — повторил Зернов и шагнул дальше. — Пошли. Не век же здесь отсиживаться.

Переглянувшись, мы осторожно последовали примеру Зернова, ступив на «воду» и убедившись, что она держит, как батут. Не знаю, что испытывал Христос, шагая по зыбкой глади Генисаретского озера, но думаю, что особого удовольствия это ему не доставило. Тугая пленка под ногами то уходила вниз воронкой, то взбучивалась пузырем, и если бы не Мартин, я бы давно растянулся на глянцевых «волнах» этого «озера». А Зернов шел балансируя, словно канатоходец на проволоке, ловко и элегантно, — только шест в руки и на арену. Где-то посреди этой пленки он вдруг остановился и указал под ноги:

— Смотрите.

Я вгляделся и замер от удивления. Прямо под стекловидной оболочкой «озера» текла и вспучивалась густая огненно-красная масса. Она медленно переваливалась, как под лопастями гигантской мешалки, и на ее поверхности то и дело вздувались и лопались светящиеся пузырьки.

— Если б мы были на Земле, — размышлял вслух Зернов, — я бы сказал, что все это похоже на плазму, запертую в магнитной ловушке. Такая штука называется плазмотроном и применяется, например, для химического синтеза… Но мы, к сожалению, не на Земле.

По-видимому, он хотел сказать, что земной ученый объяснить этого не сможет, и, не продолжая, пошел вперед. Пленка прогибалась и вспучивалась, а он все шел, и каждый шаг его вздымал ровные гребешки «волн». Мне вспомнился фильм Пазолини: темная гладь Генисаретского озера, лодка с апостолами вдали и черная фигурка Христа. Картина повторялась, только на этот раз в цвете.

— Ты что-нибудь понимаешь? — толкнул меня Мартин.

— Я — нет.

— А он?

Я слишком хорошо знал Зернова, чтобы догадаться: он что-то придумал. И, как всегда, хочет сначала проверить догадку, прожевать и переварить ее, прежде чем поделиться с нами. Я объяснил это, Мартину, держась за него, чтобы не упасть. А шли мы, ничего не видя, кроме малиновой стены, такой же, как и у входа в зал, вернее, места, куда провалился Мартин и откуда, как факир из пламени, вышел Зернов. Сейчас он дошел до стены и, обернувшись, поощрительно махнул нам рукой:

— Догоняйте!

И нырнул в малиновую дымку, издали казавшуюся совершенно непроходимой.

На этот раз путешествие сквозь стену показалось мне короче и будничное. Не было ни страха, ни удивления. Я просто шагнул в спрессованный газ и, задержав на минуту дыхание, вышел с противоположной стороны. Вышел и… ничего не увидел.

Меня окружал знакомый красный туман, такой же густой и плотный, как на лестнице в парижском отеле «Омон». Я не видел ни Зернова, ни Мартина: может быть, они еще не вышли из газовой стены, а может быть, молча стояли рядом, в двух шагах, и меня тоже не видели. Я поднес руку к глазам. Сквозь красную муть проступили еле заметные очертания растопыренной пятерни. Так видно сквозь черное стекло защитной маски электросварщика. Вся разница заключалась в том, что стекло было красным.

— Борис! Дон! — позвал я.

— Юри? — Голос Мартина прозвучал сзади. — Ты где?

Чья-то тяжелая рука нашла мое плечо, и голос Мартина удовлетворенно произнес:

— Нашел! Туман проклятый.

— А теперь найдите меня, — воззвал невидимый Зернов. Судя по голосу, его крайне забавляла создавшаяся ситуация.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});