Территория нелюбви - Алиса Перова

мужика! И да — я не исключал возможности, что мы будем вместе…

— А теперь исключил? — отхожу на безопасное расстояние.

Кирилл прикрывает глаза и несколько секунд просто глубоко дышит. И, когда, наконец, отвечает, его голос звучит спокойно и ровно:

— А теперь да — исключил! Так тоже бывает, Ай! Мы не всегда сразу находим свою женщину…

— Не всегда?! Ха-ха — три раза! Да пока вы бороздите в активном поиске, жертвы ваших изысканий в шеренги по трое за спиной строятся! А уж если нашёл свою истинную, то почаще проверяй и сравнивай — не ошибся ли ты в выборе! А как быть с тем, если для твоей Алены ты и есть тот самый единственный? Ну, что ты вылупился? Да чхать я хотела на твою курицу! Каждому овощу свой фрукт! Ей достался хрен… да и хрен с ней! Мне в принципе интересно… Получается, кто-то всё равно будет в пролёте?..

— Да на хер мне кто-то, когда речь идёт о нас с тобой! — спокойствия у Кира как не бывало. — Я люблю ТЕБЯ! И не люблю её! И у меня было достаточно времени, чтобы разобраться в своих чувствах!

— А у меня его совсем не было… — я отступаю на шаг. — И как мне понять, что это именно ты? А вдруг я заблудилась?

Однажды я уже перепутала свои чувства…

— И… как ты предлагаешь это проверить? — Кир выглядит таким потерянным, что мне почти больно.

Но это жалость, и она скоро пройдёт. А то, что останется — это гораздо меньше, чем моя жизнь с целой горой нереализованных планов. Почему я не могу просто жить?!. Не связывая себя… Не ныряя в омут чувств, которые так больно ранят!.. Я видела, как это бывает. И уже столько раз теряла сама… без возможности что-то изменить… без всякой надежды. Я не хочу больше! Во мне и так слишком много эмоций, которых я не хотела!

— Кир, мне восемнадцать. Ты знаешь, сколько лет я ждала совершеннолетия, чтобы получить право распоряжаться своей жизнью? Твой выбор мне понятен… но ты спросил, чего хочу я сама? Ты не подумал, что у меня тоже есть собственные планы?

— Ты ведь так не любишь рассказывать о себе… Скажи, а я тоже пункт твоего плана? — Кир улыбается и сейчас я не понимаю… не могу его прочесть. Он словно закрылся от меня этой улыбкой.

Два с половиной года назад я бы ответила утвердительно на его вопрос. Но теперь…

— Нет, Кир, — я подхожу к нему ближе. — Ты мой герой… всегда им был, — делаю ещё шаг и обнимаю его. — Ты для меня лучший мужчина. Уже давно. Правда-правда! А сейчас я вдруг узнала, что ты ещё лучше, — я трусь носом о его грудь и прикусываю кожу сквозь футболку. — Но мне столько всего надо успеть… Я отдыхаю непозволительно долго.

— Я не отпущу тебя, — наконец, он тоже меня обнимает.

— Конечно, отпустишь. Ты ведь не тиран…

— Кажется, тебе нравится, когда я тиран. Думаешь, я позволю тебе экспериментировать и сравнивать меня с кем-то, маленькая пиявка? — его руки больно меня сжимают, а зубы прикусывают шею. — Я полечу с тобой.

Глава 25.1 Аика и Кирилл

Айка

Остановись, мгновенье!..

Мне кажется… Нет — я совершенно точно это знаю — подобного со мной больше никогда не случится. Это ведь надо, чтобы всё совпало — весь этот рождественский коктейль из запахов, звуков и ощущений… И я плыву в нём, лечу, парю и падаю в крепкие надёжные руки. Они обнимают меня, гладят, сжимают и оберегают. Кажется, так много рук… и я полностью умещаюсь в больших ладонях Кира. Его серый, до неузнаваемости потемневший взгляд ласкает, бесстыдно и жадно ощупывает меня… будто проникает под кожу, заставляя клокотать в венах кровь. Губы отрывисто шепчут моё имя… ещё и ещё!.. И ярко-оранжевое солнце вибрирует на горизонте в такт нашему безумству. ОН догоняет меня прежде, чем окружающий мир обретает чёткие очертания, и я начинаю распознавать запахи и различать звуки… И прежде чем солнечный нектарин тонет в почерневшем океане, погружая мир в рождественские сумерки.

— Айка, ты совершенно безбашенная, — с восторгом шепчет Кир мне в шею.

— А ты? — я улыбаюсь и ерошу его взмокшие волосы. — Разве ты не со мной?

— С тобой… Я с тобой совсем мозгами поплыл. Чёрт, это ж общественный пляж! Нас с тобой депортируют за аморалку, если обнаружат, — это запоздалое предостережение он произносит так громко и весело, словно намерен исправить положение.

— И никакой это не пляж, а кусты! — я освобождаю Кира от своих обезьяньих объятий и обретаю твёрдую почву под ногами. — А раз кусты тоже общественные, то отчего бы ими не воспользоваться.

— Дожил! В кустах я ещё ни разу не отмечался, даже когда пацаном был, — довольно говорит он и пытается справиться с завязками от моего купальника, чтобы придать мне первоначальный вид — докустовный! И вдруг начинает ржать. — Айка, ну ты могла хотя бы шапку снять?!

— Ой, не привередничай! Кажется, она тебе не слишком мешала, — я поправляю красный колпак на голове и, проверив, что все стратегические места прикрыты, начинаю выбираться из кустов. — А где же ты отмечался, когда был пацаном? М-м? Колись!

Конечно, Кир и не думает отчитываться за свои сексуальные подвиги, но я не сдаюсь:

— Ну, свой первый оргазм ты же наверняка помнишь?

— А как же! Я, кажется, тогда в пятом классе учился… — и, глядя в мои округлившиеся глаза, Кир мечтательно добавил: — Незабываемые ощущения! Только жаль, что я был один.

Наш смех так органично вплетается в шумную атмосферу праздника… И так странно диссонирует с той ноющей болью, что поселилась в груди. Я уже надорвалась этим дурацким смехом, но не могу остановиться. И от этого веселья, от счастливых глаз Кира становится ещё больнее. Я смотрю на него — запоминаю, впитываю…

Вот именно так должен смотреть мужчина на свою женщину… Всегда! А разве бывает что-то всегда?

25.2

Кирилл