Путешествие на Запад. Том 4 - У. Чэнъэнь

class="v">     Для всех сортов бамбука.

Дыханье сокровенных сил

     С небесной веет высоты

И пробуждает лепестки

     Пеоний и пионов,

Вон прихотливы и пестры

     Цветут смешливые цветы105,

Вон розовеют купы роз

     Вдоль изумрудных склонов.

Вон, распустившись раньше всех,

     Цветы камелии видны,

Огнем шиповников густых

     Уже оделись кручи,

А эти нежные цветы

     Зовутся Встречею весны,106

И волчеягодник зацвел,

     Упрямый и пахучий.

На скалах северной гряды

     Еще сверкает снег седой,

Как будто вечная зима

     Царит на этих склонах,

А дальше, к югу стройный лес

     Окутан дымкой голубой,

И льется вешний ветерок

     Среди ветвей зеленых.

На отражение свое

     Глядит задумчивый олень,

Застыв у ясного пруда,

     Как статуя немая,

И важно аисты стоят

     Под сенью сосен целый день,

Игре на лютне золотой

     Внимательно внимая.

Здесь на восточной стороне

     Встал теремов узорный ряд,

Блестя, как хрупкая резьба

     Из яшмы или кости.

На западной, – зубцами крыш

     Беседки, башенки горят,

Где могут на ночлег всегда

     Расположиться гости.

На южной – залы ты найдешь

     Для праведников и святых.

Огни курильниц зажжены,

     Светло от их мерцаний.

На северной – в тени дерев

     Немало пагод золотых

Для строгих, безмятежных дум

     И чистых созерцаний.

А за листвой, среди цветов

     Две стройных башни поднялись,

Где можно душу укреплять

     Наедине с собою.

Двойные кровли их парят,

     Как будто устремляясь ввысь,

Блистая в утренних лучах

     Глазурью голубою.

А там, где горы над водой,

     Светелки тихие видны,

Где избавляются сердца

     От злого духа-мары.

Покоем дышат окна их,

     Всегда прозрачны и ясны,

Любой, кто хочет, в них входи —

     И молодой и старый.

И, право, сами небеса

     Благословили этот край,

Где можно жить, уединясь,

     Забыв и грех и горе.

И незачем приют искать

     На островах Пэнлай, Инчжоу:

Таких благословенных мест

     Нет и в Восточном море!

Учитель и его ученики провели в саду целый день, любуясь его красотами, и вечером отправились в храм, где уже зажгли фонари, а затем в пригород, на предпраздничное гулянье.

Оттуда они смотрели на город, который утопал в море огней.

Блещет весь огромный город,

     Как в агатовых цветах,

И пышней великолепья

     Не увидишь и в мечтах,

Словно яркою глазурью

     Ниши светятся внутри,

И качаются повсюду

     Расписные фонари.

А кругом светло, как в полдень,

     И дворцы блестят вдали,

Озаренные огнями,

     Как слюда иль хрустали,

Словно кто-то разноцветной,

     Драгоценною парчой

Их изящно разукрасил

     И поставил в длинный строй.

От мостов ложатся тени

     И скользят по глади вод,

Будто движутся, качаясь,

     И земля и небосвод.

Словно в пламени деревья —

     То с раскидистых ветвей

Алый свет кругом струится

     От несчетных фонарей.

Вдоль широких главных улиц

     Люди весело снуют,

Свищут тоненькие дудки,

     Барабаны мерно бьют.

Дым струится благовонный,

     И над множеством ворот

Фонарей цветное пламя

     До утра сиянье льет.

Там и сям сверкают горки,

     И летят снопы огней,

Точно рыбы и драконы

     Из пылающих морей,

Стаи фениксов хвостатых

     И огнистых птиц луань

Небо блеском испещряют,

     Словно вышитую ткань.

Восхищаясь фонарями

     И сиянием луны,

Беззаботно бродят люди,

     Мирной радости полны,

И, блистая легким шелком,

     Рой красавиц между тем

То играет на свирелях,

     То поет на радость всем.

Мчатся с грохотом повозки,

     Скачут кони, вьется смех.

Лица дев нежнее яшмы,

     Не насмотришься на всех!

К ним стремятся с восхищеньем

     Взоры щеголя юнца.

Нет числа живым виденьям,

     Дивным видам нет конца!

Пока Танский наставник Сюань-цзан смотрел, как зажгли фонари в монастыре, и затем отправился в пригород и дошел до самой восточной заставы, глядя на гулянье, наступила уже вторая ночная стража. Утомившись, Танский монах отправился на покой.

На следующий день он обратился к монахам со следующими словами:

– Когда-то я дал обет приводить в порядок все пагоды, которые встретятся на пути, воти сейчас хочу попросить вас открыть пагоду, чтобы я мог выполнить свой обет.

Монахи распахнули двери пагоды. Тем временем Ша-сэн достал рясу наставника и последовал за ним. Когда они прибыли в первый ярус пагоды, Танский наставник облачился и совершил молебствие перед изображением Будды, затем взял веник и обмел им пыль во всем первом ярусе. Потом он снял облачение и передал его Ша-сэну. Тот обмел второй ярус. Так, чередуясь, они обмели всю пагоду до самой макушки. На каждом ярусе они обметали пыль со статуи Будды, открывали окна и, прежде чем перейти в следующий ярус, любовались и восхищались этой великолепной постройкой. Уже вечерело, когда они закончили работу и сошли вниз. Повсюду зажглись фонари и потешные огни.

Наступала ночь пятнадцатого числа – праздник фонарей.

Монахи обступили Сюань-цзана.

– Уважаемый наставник! – молвили они. – Вы видели праздничные фонари только у нас в монастыре и в пригороде у восточной заставы. А нынче вечером начнется настоящий праздник. Пойдемте в город, поглядим на «золотые фонари»! Каково ваше мнение?

Сюань-цзан с радостью согласился и вместе с Сунь У-куном и остальными учениками в сопровождении толпы монахов отправился в город на праздник фонарей.

Пышен праздник Юаньсяо!107

Вслед за ночью новогодней

На пятнадцатое утро

К нам в дома стучится он.

В этот день впервые ветер

Веет ласкою весенней,

А прохладный синий вечер

Весь огнями озарен.

В шумном городе повсюду

Фонари висят цветные,

Мирным хором, стройным хором

Песни льются до