Страхослов - Джоанн Харрис

– Отлично. – Я взяла свитер со спинки кресла.

Я думала, что Милли-Лу сунет пятьдесят баксов в руку сторожа в морге, и тот, опасливо оглядываясь, прошепчет ей на ухо, где лежат трупы, не попавшие в официальную сводку. Милли-Лу осмотрит тела, пока я, перепуганная и замерзшая, буду караулить у двери, не идет ли кто.

Женщина, встретившая нас в морге, не стала опасливо оглядываться. Мы познакомились – ее звали Дэни Вашингтон, она училась в медуниверситете и была одной из студентов, которых отправили в окружной морг на оплачиваемую практику. Это означало, что она всего лишь лет на шесть младше меня, но в белой спецодежде патологоанатома Дэни казалась пятнадцатилетней девчонкой.

– Хочу потом работать в бюро судебно-медицинской экспертизы, – похвасталась она, когда мы зашли в лифт.

– Значит, не придется терять пациентов, они и так уже будут мертвы, – прокомментировала Милли-Лу.

– Я понимаю. – На самом деле поняла я это не сразу, но можно было догадаться.

Из лифта мы вышли на третьем подвальном этаже – «минус третьем». Следуя за Дэни Вашингтон по короткому коридору с надписью «ХК6», я на мгновение задумалась, можно ли назвать эту поездку вниз на лифте «использованием алгебры в реальной жизни».

В коридоре было прохладно, а вот в комнате «ХК6» царил настоящий холод – скорее, это можно было счесть природным явлением, а вовсе не действием холодильной камеры. Словно зима пряталась в этой крошечной комнатенке, где не было ничего, кроме стола, пары стульев у двери и шестисекционной металлической холодильной камеры для хранения трупов, встроенной в стену, – три секции снизу и три сверху.

– Ужасно, да? – сочувственно спросила Дэни Вашингтон, увидев, как я прячу ладони в рукава свитера.

На крючках на двери висело несколько массивных шерстяных свитеров, и Дэни, взяв один, надела его прямо поверх белого халата.

– Не стесняйтесь.

Милли-Лу повторила свою привычную шутку о том, что она не мерзла со времен администрации Никсона.

– Ладно-ладно, а мне вот свитер не помешает. Клянусь, я видела холодильники теплее, чем эта комната.

– Ну, есть холод и есть холод, – рассудительно ответила Дэни Вашингтон, доставая из ящика стола пару плотных перчаток. – И есть вот это.

Надев перчатки, она открыла холодильный шкафчик слева и выдвинула панель.

Вначале я подумала, что смотрю на большую куклу или манекен, облаченный в ночную рубашку, халат и пушистые розовые тапочки. Тело лежало на боку, ноги были согнуты, как в положении сидя. Милли-Лу подошла к холодильной камере, чтобы рассмотреть труп. Я последовала за ней. Усопшая была очень пожилой женщиной. «Вот только не может так быть», – подумала я. Одна нога не лежала на другой, они были чуть раздвинуты.

Я не эксперт в таких вопросах, но уверена, что трупное окоченение проявляется совсем не так. Обе руки были прижаты к бокам, руки вцепились в халат, точно усопшая куталась в него, чтобы не мерзнуть. Смуглая некогда кожа приобрела слабый пепельно-желтоватый оттенок.

– Миссис Кора Паттерсон, возраст – восемьдесят один год, – сообщила Дэни Вашингтон. – Ее привезли вчера ночью около двух, и она даже не начала оттаивать.

– Что за дерьмище?! – выдохнула я.

Я подумала, что Милли-Лу сейчас скажет, что мне придется заплатить пару баксов штрафа за ругань в рабочее время. Но вместо этого она задумчиво произнесла:

– Да, вот и мне кажется, что это дерьмище какое-то.

Она протянула руку, собираясь притронуться к лицу женщины, но судмедэксперт перехватила ее запястье.

– Не стоит. Если дотронетесь до нее голыми пальцами, повредите кожу. – Она передала Милли-Лу перчатки. – На них термоустойчивое покрытие.

Милли-Лу надела перчатки и на мгновение притронулась к руке и плечу усопшей, затем отпрянула.

– Я чувствую исходящий от ее тела холод. – Она вернула перчатки Дэни. – Но ведь ее одежда не заледенела!

– Это тоже очень странно, – согласилась судмедэксперт. – В основном, одежда примерзла к телу. Как примерзли бы ваши пальцы, если бы вы до нее дотронулись.

Я подошла к изголовью панели, чтобы разглядеть лицо женщины. Ее шея настолько заледенела, что голова не касалась подноса. Тело действительно словно источало холод – как источает жар тело человека, страдающего от лихорадки, только наоборот.

Склонившись к трупу, я увидела, что кое-где ее седые волосы надломились, словно стеклянные нити. Заиндевевшие волоски лежали на металлической панели, чуть сдвинувшись оттого, что шкафчик открывали и закрывали. Неужели они тоже заледенели?

Невзирая на предупреждение Дэни, я дотронулась до одного волоска. Что-то острое и тонкое вонзилось в подушечку моего пальца. Я резко отдернула руку – и от головы женщины отломилась еще пара волосков.

– Ты что творишь? – возмутилась Милли-Лу.

Не успела я начать оправдываться, как она уже схватила меня за руку. Крошечные капельки крови показались на месте, где тонкие серебристые занозы торчали из моего пальца.

– Ох, ну что за… – Дэни закатила глаза. – Не трогайте, мне нужно их извлечь. – Она мотнула головой в сторону стола. – Садитесь. Сейчас возьму инструменты, это пара секунд. Могу я рассчитывать на то, что за время, пока меня не будет, вы тут ни к чему не станете прикасаться? – Она тщательно закрыла шкафчик морозильной камеры. – Я серьезно.

– Я лично собираюсь прилично себя вести. – Милли-Лу выразительно посмотрела на меня.

– Я тоже, – виновато пробормотала я.

«Инструменты?» – пронеслось у меня в голове.

Дэни вышла и вскоре вернулась с хирургическим набором, фонариком и увеличительными очками, какими обычно пользуются часовщики.

– Подержите. – Она передала Милли-Лу фонарик. – Направляйте луч прямо на ее палец.

Девушка достала из набора шприц и обнажила иглу.

– Погодите-ка!

Я попыталась отстраниться, но она уже сжимала мою руку железной хваткой – и как только у врачей и медсестер так получается?

– Вы не говорили, что нужно будет делать укол!

– Ох, да бога ради! – Она сунула шприц мне под нос, чтобы я увидела его во всей красе. – Вы что, уколов боитесь?!

– Но зачем мне укол? – Я попыталась отнять руку. – Это же занозы, можно просто взять пинцет.

– Это не занозы, – раздраженно бросила Дэни. Она так сильно сжимала мое запястье, что рука у меня занемела.

Правда, уже через мгновение, когда она всадила в меня иглу, оказалось, что это вовсе не так.

Я завопила.

– Серьезно, Милли-Лу, и это ваша хваленая умница?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});