Рыцарь из ниоткуда - Александр Александрович Бушков

от них так и не удалось ничего добиться. Против нас играет кто-то, располагающий возможностями, безусловно превосходящими таларские. Чего от него ждать, я просто не представляю – и на всякий случай считаю, что ждать можно всего… Я должен поймать Бадеша на действиях. Каких-то действиях, которые грозили бы плахой. В этих случаях люди очень разговорчивы. Даже человек, наделенный нечувствительностью к боли, перед плахой беззащитен… Я жду, что мне удастся подловить Бадеша на каких-то действиях, я жду, что ночная гостья Орка заявится снова. Ничего другого мне просто не остается. Или кто-то придерживается другого мнения?

Все молчали, и от этого настроение у Сварога чу точку поднялось – никто не спешил его упрекать ни в ошибках, не в недосмотре.

– Ну, что же, – сказал наконец Канцлер. – Не нахожу возражений против вашей позиции, лорд Сварог… Вы что-то хотите сказать, Марлок?

Пыхнув трубочкой, профессор начал без малейшего запала:

– Я не спецслужбист, обсуждать действия лорда Сварога не берусь, ему безусловно виднее. А вот научно-техническая сторона дела… По моему глубокому убеждению, нужно серьезно взяться за Нериаду – силами и Техниона, и соответствующих отделов всех спецслужб. Локализовать местонахождение излучателя, о котором говорила лейтенант Дегро. Провести комплекс других наблюдательных мероприятий. Повторить операцию «Невод», которую шестьсот лет назад провели наши предшественники. Бросить туда изрядное число орбиталов. Благо техника с тех пор шагнула далеко вперед, да вдобавок появилась аппаратура, какой у наших предков попросту не было – я имею в виду, с которой работают лейтенант Дегро и ее напарник – и которую у меня Технионе тоже, кстати, начинают понемногу осваивать. Мистериор в это дело посвящать не следует – там нет никакой магии. И Магистериум нужно отодвинуть в сторонку – Уртало и его компания здесь совершенно бесполезны. Наконец, можно забросить туда агентуру. В тамошних условиях, среди «кукол», от нее будет мало толку – я читал старинные отчеты…

– Я тоже читал, – отреагировал Сварог. – Действительно… И все равно я попробую. В такой ситуации любые крохи информации ценны – а уж какие-то крохи они безусловно добудут…

– Ну… – ровным голосом продолжил Канцлер. – Думаю, дальше обсуждать ситуацию нет смысла? Вроде бы все сказано… Перейдем к конкретным мерам. Вы, Марлок, в сжатые сроки готовите «Невод-2» – вместе с научно-техническими отделами всех трех спецслужб, в первую очередь – с подразделением лейтенанта Дегро. На вас, лорд Сварог, – вся контрразведывательная работа, хотя и другие службы следует подключить. Это не тот случай, когда толпа охотников, несущаяся за зайцем, только мешает друг другу – это, скорее, облава, где стоят локоть к локтю… От Орка не следует ожидать каких-то… сюрпризов?

– Вот это вряд ли, – вступил Сварог. – Умен все же, мерзавец. Должен понимать, что в этих условиях слишком рискованно предавать нас – да к тому же существам, чьи возможности толком неизвестны. К тому же, я, сатрап этакий, своей волей упрятал его под домашний арест – у него в маноре целая группа моих людей, так что ему оттуда не выскользнуть…

– А этого вашего Бадеша нельзя как-то спровоцировать? На конкретные действия?

– Я перед своей тайной полицией такой задачи не ставил, – сказал Сварог. – Но попробую в ближайшее время озадачить – они у меня ребята с выдумкой и фантазией…

– И еще одно… – Канцлер посмотрел на Яну… – Ваше величество. Как вы думаете, в поисках на Нериаде нам может чем-то помочь Древний Ветер?

Яна задумалась, прикусив нижнюю губку. Потом подняла голову и открыто взглянула Канцлеру в глаза:

– Честное слово, не знаю, Канцлер. Древний Ветер – слишком сложная вещь, я в нем сама не до конца разобралась. Иногда он бывает бессилен, это от многого зависит… Но я приму любое участие, если вы это имеете в виду…

Глава IV

БЕЗМЯТЕЖНЫЕ ПЛЯСКИ

Бесшумно возникший из привратницкой человек в ливрее какой-то миг вглядывался во всадников, потом распахнул створку высоких, ажурных чугунных ворот. Сварог с двумя ратагайцами рысью двинулся по широкой, обсаженной вековыми дубами аллее, тянувшейся на добрых пол-лиги. Издали увидел, что в правом крыле замка, на втором этаже освещены три высоких стрельчатых окна, а потом услышал слабые отголоски музыки – Ассамблея Боярышника уже веселилась вовсю.

Спрыгнул на землю, отдал поводья словно из воздуха возникшему лакею и неторопливо поднялся по широкой лестнице. Вот-вот должны были спуститься сумерки, но еще довольно светло, и фонари в парке не горели. Он задержался возле одного из каменных пещерных медведей – искуснейшая работа старинных камнерезов – чья недобро оскаленная пасть пребывала на уровне его лица. Похлопал твердый холодный бок, весь в тщательно вырезанных завитках шерсти, спросил негромко:

– Ну что, по ночам не шляемся?

Каменный медведь, как ему и полагалось, безмолвствовал. Нельзя сказать, чтобы настроение у Сварога было особенно лучезарным, но и скверным его никак нельзя назвать – с одной стороны, они пока что ни на шаг не продвинулись вперед, с другой – никаких новых неприятностей пока что не приключилось, а это само по себе не так уж плохо…

Самое время чуточку развеяться и самому. Огромный, ярко освещенный холл носил явственные следы увлечений предков герцога и его самого, любивших охотиться на Сильване на пещерных медведей, давным-давно исчезнувших на Таларе: в разных углах аж три медвежьих чучела, два стоят спокойно, а третий взмыл на задние лапы, растопырил передние, оскалился. Впрочем, и в гербе у герцога – пещерный медведь под белой восьмиконечной звездой – происхождению герба, как водится, сопутствует какая-то старинная легенда. Справа огромный гобелен во всю стену изображает медвежью охоту – причем явно в старинные времена: ни следа огнестрельного оружия, в руках у стоящих против разъяренного зверя только рогатины – смелые были все же ребята и вряд ли ожидали, что их дальний потомок окажется таким подонком. Нигде ни пылинки, ни паутинки, дворец люди Сварога содержали в безупречном порядке (а здесь все до последнего поваренка были его людьми).

Он жестом показал ратагайцам на диванчик в углу – уж здесь-то ему ничего опасаться не следовало и не было нужды тащить за собой охрану. Осанистый дворецкий (безукоризненная имитация) принял у него шляпу и перчатки, почтительно держась на полшага впереди, повел на второй этаж.

Музыка становилась все громче – какой-то из знакомых Сварогу каталаунских танцев. По капризу Каниллы добрую половину здешних танцев составляли те, что в «свете» презрительно именовали «простонародными» и танцевать ни за что не стали бы, в отличие от членов Академии Боярышника, во многом равнявшихся на Каниллу. Сварог как-то задумался философски: