Укроти меня, или Грани раскола - Леси Филеберт

теневым мороком. Когда Калипсо его снял, Кес аж в сторону шарахнулся от удивления и с отвращением уставился на обезображенную жертву.

Та же пентаграмма, те же ритуальные узлы, та же паршивая энергетика. И все та же странная зигзагообразная руна, высеченная ритуальным кинжалом на лбу жертвы.

— И эта дрянь тут уже несколько дней как находится? — в ужасе спросила я, осознавая масштаб проблемы.

— Четвертая пентаграмма уже открыта, — пробормотал Калипсо, присаживаясь на корточки около жертвы и водя над ней рукой, считывая все магические колебания. Мы ждали ее открытия сегодня, а она была открыта еще несколько дней назад…

— Как так вышло, что никто из наших не заметил ее открытия? — взволнованно спросила я.

— Сработано чисто, — пробормотал Калипсо, ведя рукой дальше по земле и считывая энергетическую информацию. — Этот человек, кто открывал четвертую пентаграмму… Он хитер и пошел на шаг впереди нас: после открытия пентаграммы в далекой глуши, где нет ни одного нашего специального наблюдателя, где мы не ожидали открытия пентаграмм в такой странной точке, он выждал время для нужного энергетического всплеска и сам же и закрыл пентаграмму. Отвел глаза местным. Таким образом до нас попросту не дошла информация о происходящем. Если бы не болтливость Софи, и ее знакомство с Кесом, то и сейчас не дошла бы.

— Значит, это некромант, раз он сам закрыл пентаграмму? — хмуро произнесла я. — Сильный?

— Ну или он был не один и воспользовался услугами какого-то некроманта, — пробормотал Калипсо. — Не могу пока сказать больше, но это очень сильная дрянь… Сейчас важно не это. Какое сегодня число?

После моего ответа Калипсо смачно выругался.

— Карта… Мне нужна карта…

Кес достал из кармана прихваченную из зала общей работы карту, протянул ее Калипсо. Карандаша у того под рукой не было, так что он разложил карту прямо на пожухлой траве и рисовал на карте заклинанием, словно бы прямо пальцем вычерчивая ярко-алую линию.

— Наши коллеги сегодня ожидают появления пентаграммы вот в этой зоне, — произнес Калипсо, ткнув в квартал на карте. — Потому что подразумевается, что пентаграмма по городу должна быть нарисована так.

Калипсо начертил типичную пентаграмму на карте, отметив тремя крупными точками в городе те места, где пентаграммы уже были открыты.

— Соответственно, пятая пентаграмма должна была бы теоретически появиться здесь по таким рассчетам, — Калипсо отметил яркой желтой точкой площадь в городском парке. — И эта точка была бы финальной, срывающей печать. А место, где мы сейчас находимся, вообще никак не может соотноситься с этой пентаграммой, оно никаким углом сюда не попадает.

— Может, это просто что-то новое? — предположил Кес. — Попытка номер два, кто-то начал с начала? Или еще что-то?

Калипсо медленно покачал головой. Взгляд у него был какой-то странный — испуганно-напряженный, я бы сказала. Не привыкла я Калипсо видеть в таком настроении. Внешне он оставался спокойным, его выдавал только взгляд, так и орущий матом по поводу всей сложившейся ситуации.

— Мы не там ищем… — в ужасе прошептал он.

— Что? — не понял Кес.

— Мы не там патруль организовали, — странным напряженным голосом произнес Калипсо. — А что, если…

Он кинул пронзительный взгляд на руну, высеченную ритуальным кинжалом на лбу жертвы.

— А что, если кто-то открыл новый тип пентаграмм для срыва Печатей Мироздания? — медленно протянул Калипсо. — Или не открыл, а просто задействовал что-то настолько другое — из теневой магии, что мы просто не знаем об этом, потому что в мире банально нет проводников, и некому дать совет на эту тему? Просто никто так не делал ранее, и информации об этом нет. Но так ведь и с привычными нам видами магии когда-то давно было. Отец всех кого можно перетряс на эту тему, но ничего нового не узнал. Мы привыкли, что абсолютно все Печати по форме совершенно идентичные. Классическая пятиконечная звезда, сложность заключается только в том, чтобы правильно определить угол поворота такой пентаграммы, если перекладывать ее на городскую карту. И при правильной ее активации образуется определенный энергетический выброс, который ломает грани реальности, раскалывает мироздание. Но соблюдение нужного энергетического ритуального рисунка тут критично важно, даже небольшое отклонение в сторону может всё сломать. А что, если… Что, если в теневой магии это не работает? Если там другие правила, вообще другие законы магии, и форма Печати тоже может быть иной?

— Звучит, как чушь, тебя любой некромант засмеет, — фыркнул Кес, скрестив руки на груди. — Ну какой еще иной она может быть?

— Ну, например… Что, если предположить…

Калипсо вновь склонился над картой и яркой синей линией начертил зигзагообразную руну — точную копию той, что была на лбу всех жертв пентаграмм. Начертил поверх трех точек — ранее уже открытых пентаграмм — и завершил ее изображение в той точке, где мы сейчас находились. У этой руны, как и у классической пентаграммы, тоже было пять энергетических узлов, только выглядели они не классически замкнутыми, а, ну… больше это походило на молнию, я бы сказала. Четвертый узел Калипсо отметил жирной фиолетовой точкой — и она находилась очень далеко от того места, где сегодня курировали наши коллеги с инквизиторами. Ближе всего к этой точке располагались сейчас мы. Выглядело все это странным зигзагообразным рисунком на карте, но если хотя бы на миг допустить, что мы все это время смотрели не туда, что точки пентаграмм должны располагаться по городу нетипичной пентаграммой, что в теневой магии возможны и такие законы, и что четвертая пентаграмма действительно открыта, то…

— Твою мать, — это было самое приличное выражение из числа тех, что вертелись у меня сейчас на языке.

Кес скупиться на выражения не стал, и его бранные слова эхом отдавались в моей гудящей черепной коробке.

Голова резко разболелась от напряжения и осознания того, как слепы мы были — мы все. Подсказка все время маячила перед нашими глазами — в прямом смысле того слова, прямо на лбу жертв — а мы искали в этом какой-то иной смысл, даже не предполагая, что это может быть руной энергетического узла принципиально нового типа пентаграммы. Не пентаграммы даже, а… Не знаю, как правильно назвать эту зигзагообразную загогулину.

— Армариллис с Генеральным Штабом очень четко рассчитали время появления новой пентаграммы: ее действительно нужно открывать сегодня. Но… мы все не учли другую форму Печати. Непривычную нам, неизвестную, — медленно протянул Калипсо, судя по его сосредоточенному выражению лица, шестеренки в его голове сейчас работали с утроенной скоростью. И по всему выходит, что… Они сегодня будут срывать пятую пентаграмму… И не там, где сегодня все дежурят. Вообще не там. А… здесь, — с этими словами Калипсо ткнул пальцем в жирную фиолетовую точку на карте.

— И когда это произойдет? — напряженно спросила я, глядя на наручные часы, время на которых приближалось