Не повторяется такое никогда! - Алексей Николаевич Калинин

— Пароход идёт по Волге,

А моторка по Оби,

Поздравляем с днём рожденья,

И желаем вам любви!

Открывай пошире уши,

Слушать будет нас не лень!

Пропою тебе частушки,

Про счастливый этот день!

За окошком светит солнце,

И летают пташечки,

За присутствующих дам,

Выпьем по рюмашечке!

И тут я подмигнул Антону, мол наливай.

— За окошком вьюга злится,

И снежинок кутерьма,

Хорошо когда семнадцать,

Хорошо, что не одна!

И вот тут из-за стола вылезла мама Маши и как выдала.

— Мой милёнок тракторист,

Я его доярочка,

Он в мазуте, я в навозе,

Боевая парочка!

Как мы ржали!!! Народ попадал, кто где стоял. Ржали вообще все. Я даже про баян забыл, сел на колени и тупо хохотал, как идиот. Вот это я понимаю! Вот как надо! Вот это по нашему! Теперь понятно в кого Машка такая боевая. А она не остановилась и продолжила:

— Не хотела петь частушки,

Сидела и стеснялася,

Гармонист лишь заиграл,

Я и не сдержалася!

Я готовила омлет

Яиц не жалела,

Чтобы милый по ночам,

Не лежал без дела!

С неба курица упала,

Прямо на куй петуху,

Петуху приятно стало,

Закричал кукареку!

Деревенские частушки,

Пели мы старалися,

Вы простите нас родные,

Если матюкалися!

— Браво! — закричал я и зааплодировал и все меня поддержали смеясь.

Но тут уже Машка выскочила из-за стола и сказав мне: — Играй! — запела.

— Не ругай меня мамаша,

Что сметану пролила.

Мимо дома шёл Алёшка,

Я без памяти была!

У милёнка таки глазки,

Словно в поле васильки!

Не могу без его ласки,

Умираю от тоски!

Мы все дружно захлопали в ладоши Машке и её маме.

— Теперь то я понимаю в кого Маша такая талантливая! — громко заявил я — Согласны со мной? — посмотрел я на остальных.

— Да! Точно! Верно заметил! — поддержали меня ребята.

— Андрей! — повернулась ко мне Маша — А спой что-нибудь лирическое, но не грустное. Я знаю, у тебя такие есть!

Тут неожиданно раздался звонок в дверь. Это кто ещё? Соседи что-ли пришли жаловаться? Лёшкина мама пошла открывать.

— Хорошо! — кивнул я и взял гитару — Недавно я сказал эти слова одной девушке, а сегодня они сложились в песню. Вы будете первыми, кто её услышит! Щёлкаем пальцами и задаём ритм!

— Ты, с высоты, красоты своей меня не замечаешь!

Но, всё равно, будет ночь и ты меня ещё узнаешь!

Пускай сегодня я никто,

И пусть твердят тебе,

Что я не то, но…

Дай мне этот день, дай мне эту ночь,

Дай мне хоть один шанс и ты поймёшь,

Я то что надо![117]

Я пел и вспоминал Викторию. Удивительно, но у меня действительно появились к ней какие-то чувства. Я не назову это любовью, скорее привязанность или приятность. Не знаю, как правильно сформулировать, но её глаза не уходили у меня из головы и если честно, мне было жаль, что она улетела. Мне вдруг так захотелось, чтобы она была сейчас здесь с нами, чтобы она поехала со мной в санаторий. Мне хотелось узнать её поближе, не в плане секса, хотя что скрывать и это тоже, а именно в плане житейского общения. Она на удивление оказалась очень любознательной, непосредственной и умненькой. Допел и не останавливаясь запел «Как жаль» Браво.

— На темный ряд домов

Лишь одинокий свет в окне.

И стук моих шагов

Звучит в полночной тишине.

По этой мостовой

Вдоль этих скверов до утра.

Бродили мы с тобой,

И это было, как вчера.

Как жаль,

Но ты сегодня не со мной,

И только каждый раз,

Когда иду по этой мостовой,

Я думаю о нас.[118]

На втором куплете заметил, что все смотрят как-то странно мне за спину, на входную дверь. Оглянулся и увидел Маму, а с ней Викторию.

— Вика! — соскочил я и подался к ней.

Она шагнула ко мне и я обнял её одной рукой, второй держа на весу гитару.

— Как я рад тебя видеть малыш! — искренне сказал я и кивнул удивлённой маме и дяде Мише, начальнику охраны Виктории.

Затем повернулся и громко объявил:

— Друзья мои, хочу представить вам мою невесту — Викторию Филипову!

Все удивлённо зашушукались переговариваясь.

— Ты как здесь? — повернулся я к Вике — Каким ветром?

— Попутным! — улыбнулась она — Я слишком плохо тебя знаю, чтобы так быстро уехать! А ты не рад?

— Глупенькая! Я только что пел о нас и грустил, что ты улетела! — прижал я её к себе — Пойдём я поздороваюсь с дядей Мишей.

Мы подошли к маме и Михаилу Геннадьевичу.

— Спасибо мамочка за это чудо! — поцеловал я её в щёчку.

— Ой подлиза! — покачала она головой — Вскружил голову девочке!

— Мамочка! — возмутился я — Я же с самыми серьёзными намерениями!

— Знаю! — кивнула она — Поэтому и удивлена!

— Я хороший мам! — вновь возмутился я.

— Все вы до поры, до времени хорошие! — строго посмотрела она мне в глаза.

— Мам? — укоризненно посмотрел я в ответ.

— Ладно-ладно! — пошла она на попятную — Хороший ты, хороший!

— Вот спасибо! — улыбнулся я и повернулся к дяде Мише — Добрый вечер Михаил Григорьевич, давно не виделись! — и протянул ему руку.

— И не говори Андрей! — пожал он её — Вот уж не думал, что так быстро свидимся! — и посмотрел на Викторию, а та как-то странно засмущалась.

— На сколько тебя отпустили? — спросил я Вику.

— В воскресенье вечером ждут обратно! — улыбнулась она — В понедельник с утра на учёбу!

— Здорово! — обрадовался я.

— Здорово! — разулыбалась довольная Виктория.

Тут к нам подошла Маша.

— Тётя Аня, Михаил Григорьевич, Виктория садитесь за стол. У меня всё-таки как-никак день рождения!

— Ой Маша! — встревожилась Вика — А