Ледяной бастион - Алексей Бессонов

– Прошедшие столетия сильно изменили нас, – откровенно признался он. – Проникнув в невообразимо древние тайны Лабиринта, мы вынесли не только новые для нас нечеловеческие технологии, но и любопытные философские течения, столь же глубокие и совершенные, как и освоенная нами машинерия. Разумеется, их приняли не все, скорее, единицы. Но, тем не менее, наше общественное мышление несколько отличается от принятого среди вас.

– Я это уже понял, – кивнул Роберт, – но хочу сказать вам вот что: модель существования объединенного одной рукой человечества, благополучно функционировавшая в течении столетий, в данный момент не может быть перенесена на нашу почву. Людей ждет что-то другое, какой-то иной социум…

– Социум разбегания! – уверенно перебил его Корсак. – Внутривидовая разобщенность неизбежно ведет к конкуренции, пронизывающей все сферы бытия.

– Вы считаете, что конкуренция – это плохо? Такое уже было: это называется социально-политическим онанизмом – провозглашение главенствующей роли массы и полное отрицание индивидуальности как ведущего фактора продвижения.

– Вы меня неправильно поняли, милорд. Конкуренция двух лавочников или трех производителей пылесосов – это великое благо. Но конкуренция двух, трех или более человеческих цивилизаций, особенно перед лицом врага – это хуже чем плохо. Это смерть! Это неизбежное разбегание в разные стороны, вызванное целым рядом глубочайших внутренних противоречий, заложенных в человека самой природой. От них невозможно уйти, но можно разработать такую общественную модель, которая позволит индивидууму процветать, сглаживая острые углы неразрешимых вопросов.

– По крайней мере, не сейчас. Мы к этому не готовы. Объединенные Миры – несомненно язва, выжечь которую просто необходимо, и здесь я с вами согласен на все сто. Но говорить про интеграцию человечества в систему, построенную по гнилым калькам прошлых лет – нелепо… этого уже не будет. Мы должны пройти какой-то свой, собственный путь, сильно отличающийся от всего того, что было раньше.

Дэн Корсак почувствовал, что тугая пружина, сдавленная где-то в его животе и мешающая ему думать и говорить, начинает потихоньку расправляться. Лорд-наследник был готов, его оставалось лишь чуть-чуть дожать, и он сам упадет в руки. Он не позволил ликованию отразиться на своем лице.

– Может быть, – уклончиво заметил он. – В конце концов, решать будем не мы…

Отчего же, подумал Роберт. Как раз я-то и буду решать, с кем и как мне делить ложе братской любви… А сейчас – я даже не стану уламывать дорогого папашу. Я просто расскажу ему все, что знаю, и он запрыгает, как резиновый, припукивая от счастья. Ведь ему так хочется вновь, как в старые романтические времена, поиграть в солдатики и кораблики. Ему на фиг не нужны все эти нищие и ободранные планеты ОМ, где среднегодовой доход вилланов составляет ровно половину месячного заработка бифортского бармена в обрыгаловке средней руки. Ему просто хочется поиграть, а злой и желчный дядька Ровольт заваливает его тоннами цифр, пугает его кошмарными убытками и прочими гадостями. Ничего, папань, мы расскажем ему такую страшилку, что он надолго лишится сна и покоя. А потом мы закидаем его говешками и побежим скакать на палочке.

Но при этом – лопни моя печень, если хоть один бифортский корабль выйдет на Тротиус раньше ахеронского!

Глава 7.

Лорд-канцлер шагал от стены к стене – зал был немаленький, и Торвард устал следить за ним глазами, тем более, что шаг старого друга был вовсе не так порывист, как раньше… Энджи, окутанная одуряющим ароматом своей сигареты, забилась в дальний угол помещения и казалась лорду-владетелю большой черной кошкой, свернувшейся на мягких подушках широченного кресла. Лорд Торвард был недоволен, но демонстрировать свое недовольство не собирался. Его и так тошнило.

– Арестованные показали, что распространением наркотиков занимались аврорские проповедники секты святого Сайласа, – противно бубнил лорд-канцлер, – из их слов также следует, что оные святоши являются несомненными агентами горган, которые, как я понял, уже не первый год копошатся прямо у нас под носом, создавая что-то вроде межпланетной шпионской сети. Аврорцы наливали нашим олухам сказки о грядущем якобы изменении мира и неизбежном воцарении всеобщей справедливости – при помощи, конечно же, горган. Они не говорили им, что для этой справедливости придется сделать… тем не менее, говнюки охотно верили в возможность припасть к новой кормушке.

Лорд Торвард болезненно поморщился и хватил полную рюмку крепчайшего рому. В животе потеплело, и голос Ровольта стал менее резким.

– Несмотря на все это, – продолжал тот, – нам до сих пор ничего не понятно. Ответы на все вопросы знает его милость лорд-наследник. – Ровольт остановился и посмотрел на Королева в упор. – Но где его носят черти, не знает решительно никто. «Валькирия» ушла – куда она ушла, зачем она ушла – никто не знает.

Лорд-владетель пошевелил носом. Он прекрасно знал, что дознаватели УВР, поняв, что их «объект номер один» покинул планету, переключились на расследование дела о наркотиках. Элементарнейшая раскрутка, уложившаяся буквально в несколько дней, принесла такие имена, что для продолжения дознания потребовалась особая санкция самого Торварда. За решетку полетели помощник лорда генерального прокурора, двое ведущих референтов финансовой империи «Бифорт Дайнэмикс», несколько крупных полицейских чиновников и целая куча разнокалиберных и, что странно, абсолютно «чистых» предпринимателей. Ни один из них никак не был связан с пресловутой, набившей уже оскомину бифорской мафией: все они были людьми достаточно молодыми, умными и демонстративно респектабельными, все они выдвинулись в последние годы и все они имели одну объединяющую черту – болезненное, переходящее местами в патологию, личное тщеславие.

Допросы, проведенные безжалостными специалистами УВР, выявили картину жуткую и, на первый взгляд, просто неправдоподобную: милейшие джентльмены лихо торговали зельем, которое поставляли им люди, напрямую связанные с горган. Но это еще было не все. Разомлев от пыток, красавцы показали, что основными бифорскими потребителями товара были все-таки гангстеры… правда, с ними возникала проблема: все имена, которые прозвучали на допросах, уже не первый день украшали собой могильные обелиски – и, что было любопытнее всего, к их смерти, по-видимому, был причастен шалунишка наследник.

Как веревочка не вейся, а завьешься ты в петлю… Алкогольная депрессия, терзавшая душу лорда-владетеля, на помешала ему смекнуть, что круг замкнулся. Хвост аврорского карго – кстати, возникал еще один попутный вопрос: как случилось, что сам карго вдруг, за здорово живешь, сорвался с Бифорта в неизвестном направлении, бросив весь свой груз на орбите? – хвост карго несомненно был подарком от Роберта. Получалось интересно. С Роберта все началось, Робертом же и заканчивается. Где Роберт? Никто не знает…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});