Американская империя. С 1492 года до наших дней - Говард Зинн

Сформулированное Дж. Вейнстейном понимание либерализма как средства стабилизации системы в интересах большого бизнеса отличается от того, которое дают сами либералы. Артур Шлезингер-младший пишет: «Либерализм в Америке был просто движением наряду с другими сегментами общества, призванным ограничить власть деловых кругов». Если Шлезингер описывает надежды или намерения этих «других сегментов общества», то, возможно, он прав. Но если он обращается к реальным последствиям этих либеральных реформ, то такого ограничения не произошло.

Контроль устанавливался умело. В 1900 г. человек по имени Ралф Изли, член Республиканской партии и консерватор, школьный учитель и журналист, организовал Национальную гражданскую федерацию (НГФ). Ее целью было улучшение отношений между капиталом и трудом. Членами Федерации являлись в основном крупные предприниматели и политики общенационального масштаба, но ее первым вице-президентом долгое время был Сэмюэл Гомперс из АФТ. Не всем представителям крупного бизнеса нравилось то, что делала НГФ. Р. Изли называл этих критиков анархистами, выступавшими против рациональной организации системы. «На самом деле, – писал он, – нашими врагами в среде рабочих являются социалисты, а среди капиталистов – анархисты».

Национальная гражданская федерация выступала за более гибкий подход к профсоюзам, рассматривая их существование как неизбежную реальность, а потому стремилась скорее к достижению договоренностей, чем к борьбе с ними: лучше иметь дело с консервативным профсоюзом, чем с воинствующим. После стачки на текстильных предприятиях в Лоренсе в 1912 г. глава входившего в состав АФТ консервативного профсоюза текстильщиков Джон Голден писал Р. Изли, что ее результатом стало «быстрое обучение» фабрикантов, и что «некоторые из них теперь лезут из кожи вон, для того чтобы наладить сотрудничество с нашей организацией».

НГФ не представляла точку зрения всего бизнеса. Так, Национальная ассоциация промышленников (НАП)[153] не желала признавать никаких профсоюзных объединений рабочих. Многие предприниматели не хотели слышать даже о самых незначительных реформах, предлагавшихся НГФ. Однако Федерация в своих подходах отражала изощренность и авторитет современного государства, призванного делать то, что идет во благо всему классу капиталистов, даже если такие действия вызывают раздражение у отдельных его представителей. Этот новый подход заключался в укреплении долгосрочной стабильности системы, в некоторых случаях даже ценой потери краткосрочных прибылей.

Так, например, НГФ составила в 1910 г. проект Закона о компенсации рабочим, и в следующем году 12 штатов приняли законы о компенсациях или страховках от несчастных случаев. Когда в том же году Верховный суд США постановил, что закон штата Нью-Йорк о компенсации рабочим неконституционен, поскольку он лишает корпорации собственности без надлежащей юридической процедуры, Теодор Рузвельт рассердился. Такие решения, по его словам, способствуют «в огромной мере росту силы Соцпартии». К 1920 г. 42 штата имели законы о компенсации рабочим. Как пишет Дж. Вейнстейн, «это отражало зрелость и растущую изощренность руководителей крупных корпораций, которые поняли, что, как им часто говорил Т. Рузвельт, социальные реформы были действительно консервативными».

Что касается Федеральной торговой комиссии, которую учредил Конгресс в 1914 г. и которая была призвана регулировать деятельность трестов, то лидер НГФ спустя несколько лет после начала сотрудничества с Комиссией на основании приобретенного опыта сообщал, что «она, несомненно, осуществляла свою деятельность в целях обеспечения спокойствия бизнесменов, имеющих благие намерения, в том числе представителей крупных корпораций».

В это же время реформы затрагивали и города. Во многих из них власть от мэров перешла к городским советам либо для руководства стали нанимать городских управляющих. Целью было достижение большей эффективности управления и укрепление стабильности. Дж. Вейнстейн пишет, что «результатом этого движения стала передача управления городом непосредственно в руки класса предпринимателей». То, в чем реформаторы усматривали демократизацию городского управления, историк С. Хейс, занимавшийся изучением развития городов, определяет как централизацию власти в руках узкого круга лиц и передачу предпринимателям и профессионалам еще более непосредственного контроля за городскими властями.

Участники Прогрессивного движения, возглавлялось ли оно искренними реформаторами, такими, как сенатор от штата Висконсин Роберт Лафоллетг или замаскированными консерваторами типа Т. Рузвельта (который в 1912 г. выдвигался Прогрессивной партией[154] кандидатом на пост президента страны), должно быть, осознавали, что оно вытесняет социализм. Газета из города Милуоки «Джорнэл», орган прогрессистов, писала, что консерваторы «борются с социализмом вслепую… в то время как члены Прогрессивного движения противостоят ему с пониманием дела, стараясь уничтожить злоупотребления и условия, благодаря которым он произрастает».

Защитник интересов «Юнайтед Стейтс стил корпорейшн» Фрэнк Мэнси в письме Т. Рузвельту, которого он считал лучшим кандидатом на выборах 1912 г., доверительно сообщал, что Соединенные Штаты должны двигаться в направлении более «отеческой заботы о своем народе», который нуждается в «поддерживающей и направляющей руке государства». «Работа государства – думать за народ и планировать за него», – так утверждал этот человек.

Очевидно, что во многом бурная активность «прогрессивной эры» была направлена на то, чтобы отрезать путь социализму. Р. Изли говорил об «угрозе социализма, о которой свидетельствует усиление его позиций в колледжах, церквах и газетах». В 1910 г. Виктор Бергер стал первым избранным в Конгресс США членом Соцпартии. В 1911 г. 73 социалиста были избраны мэрами, а 1,2 тыс. членов СПА заняли менее важные посты в 340 крупных и малых городах. Пресса писала о «социалистическом приливе».

В узких кругах циркулировал меморандум, в котором одному из отделов Национальной гражданской федерации рекомендовалось «обратить внимание на быстрое распространение в Соединенных Штатах социалистических доктрин» и указывалось на необходимость «тщательно спланированных и мудро осуществляемых шагов в целях ознакомления общественного мнения с тем, что на самом деле представляет собой социализм». В документе предлагалось, чтобы кампания велась «искусно и тактически выверенной, а именно чтобы в ее ходе «социализм и анархизм сами по себе не подвергались яростным атакам», но чтобы «терпеливо и настойчиво» отстаивались три идеи: «индивидуальная свобода, частная собственность и нерушимость контракта».

Трудно сказать, многие ли социалисты отчетливо осознавали, насколько полезны реформы для капитализма, но в 1912 г. представитель левого крыла Соцпартии Роберт Ламонт из Коннектикута писал: «Пенсии по старости, страховки на случай болезни, несчастного случая или безработицы дешевле и выгоднее, чем тюрьмы, дома для бедняков, богадельни и больницы». Он предложил идею о том, что пока представители Прогрессивного движения будут проводить реформы, социалисты должны выступать с «невыполнимыми требованиями», которые будут призваны вскрыть ограниченность возможностей реформаторов.

Преуспели ли реформы «прогрессивной эры» в том, на что они были нацелены: в стабилизации капиталистической системы путем устранения ее наихудших изъянов, в охлаждении накала социалистического движения, в восстановлении до некоторой степени межклассового мира во времена, когда ожесточенность схваток между трудом и капиталом все более возрастала? В какой-то степени, возможно, это так. Но Соцпартия расширяла свои ряды. ИРМ продолжала агитацию. И вскоре после избрания Вудро Вильсона президентом в Колорадо началось одно из наиболее жестоких и яростных в истории страны столкновений между трудящимися и корпоративным капиталом.

Речь идет о забастовке угольщиков, которая началась в сентябре 1913 г. и кульминацией которой стала «бойня в Ладлоу» в апреле 1914 г. Одиннадцать тысяч горняков, в основном иммигранты (греки, итальянцы, сербы), работали на юге штата Колорадо на компанию «Колорадо фьюэл энд айрон корпорейшн», принадлежавшую семейству Рокфеллер. Возмущенные убийством одного из профсоюзных лидеров, они начали забастовку, протестуя против низкой оплаты, опасных условий труда, феодального контроля за их жизнью в поселках, которые были полностью подчинены добывающим компаниям. Мамаша Джонс, в ту пору агитатор ОСГ, прибыла в эти места, подбодрила горняков своими пламенными выступлениями, помогала им в первые критические месяцы забастовки, до тех пор пока сама не была арестована и помещена в похожую на средневековую темницу камеру и затем силой выдворена за пределы штата.