Хождение в Москву - Лев Колодный

Вот в такой коммунальной, типичной довоенной московской квартире на 1-й Мещанской, 126, в старом трехэтажном каменном доме, где до революции помещались меблированные комнаты "Наталис", принимавшие приезжих с соседнего, Виндавского (ныне Рижский) вокзала, пролетели первые восемь лет жизни Владимира Высоцкого, никогда не забывавшего этот свой первый - родной дом. О нем и его жильцах он не раз пел, сочинив "Балладу о детстве", где есть такие строчки: "Но родился, и жил я, и выжил - дом на Первой Мещанской, в конце..."

Бывшая 1-я Мещанская давно называется проспектом Мира, последние десятилетия по нынешний день застраивается новыми многоэтажными домами, придающими ей облик столичного проспекта. Конец его теперь не у вокзальной площади, а намного дальше, у Ярославского шоссе. А на месте старого трехэтажного дома на четной стороне у вокзальной площади стоит многоэтажный дом с башенным завершением, по мысли архитекторов играющий роль въездных ворот проспекта. На снимке, сделанном после войны известным московским фотожурналистом Грановским и напечатанном в газетах, этот дом, точнее, его первая секция видна еще стоящей рядом со старым домом, в виде буквы Г, часть которого вдавалась во двор. В середине 50-х годов выходившие на проспект стены старого дома снесли и продлили на их земле дом-ворота. Дворовая часть здания осталась как была. Поэтому сегодня рассматривать то, что существовало прежде, можно только на старых фотографиях, в таких альбомах, как у Нины Максимовны Высоцкой - матери поэта.

Сына она принесла домой на руках с соседней, 3-й Мещанской, из родильного дома, где он появился на свет без двадцати десять утра 25 января 1938 года. Почитатели таланта поэта сфотографировали существующий по сей день больничный корпус, где родился Владимир Высоцкий.

Ни отец Нины Максимовны, Максим Иванович Серегин, швейцар московской гостиницы (служил он долго в бывшем "Балчуге" и "Новомосковской", до недавних дней "Бухарест"), ни ее мать, Евдокия Андреевна Синотова, всю жизнь воспитывавшая детей (вырастила пятерых), не дожили до рождения внука. Дед по матери - из села Огарева Тульской губернии - приехал в Москву мальчиком в 14 лет, подносил чемоданы, потом стал швейцаром. Бабушка родом из Подмосковья, из деревни Утицы, расположенной у Бородинского поля, где произошла знаменитая битва с французами в 1812 году. Радоваться внуку мог только молодой тогда дед Владимир Высоцкий, отец мужа, известный среди парфюмеров специалист, имевший три образования - химика, экономиста и юриста...

На снимках из семейного альбома вижу трехлетнего тонконогого, похожего на девочку мальчика таким, каким он узнал, что такое бомбежки, убежища, оставившие след в его памяти. ("Не боялась сирены соседка. И привыкла к ней мать понемногу. И плевал я, здоровый трехлетка, на воздушную эту тревогу".) Он, как все московские дети тех лет, пережил бомбежки ночные и дневные, поднимал на крышу песок, где взрослые тушили зажигательные бомбы. ("И как малая фронту подмога мой песок и дырявый кувшин".)

В часы налетов мать спускалась с ним в бомбоубежище, где он впервые, по-видимому, выступал публично в довольно многолюдной аудитории: став на сиденье стула, читал стихи о пограничнике, запомнившиеся Нине Максимовне:

На Дальнем Востоке, в туман и пургу,

Стоит пограничник и смотрит в тайгу...

У него, как у всех детей, была цепкая память, которая, однако, сохранилась и когда он подрос. Отличала его от многих детей двора беспредельная доброта, проявлявшаяся в том, что он раздаривал и раздавал все, что имел: хранил в кармане кусочек хлеба, чтобы отдать недоедавшей матери, когда та возвращалась домой после работы. У маленького Владимира была особенность, которая поражала всех знакомых, особенно когда они звонили Высоцким по телефону. Если малыш брал в руки трубку и начинал разговор, то его нередко принимали за взрослого, настолько низкий, густой, недетский слышали они голос. Возможно, как говорит Нина Максимовна, причиной были перенесенные ангины, возможно, что у него был хриплый от природы голос. Эта особенность могла сыграть решающую роль в жизни будущего певца, навсегда отбить вкус к пению, но, к счастью, не сыграла. Однажды на уроке учительница попросила второклассника Высоцкого громко спеть песенку. Он старательно выполнил ее просьбу. Но допеть до конца не смог, как и досидеть урок, - учительница выставила ребенка за дверь класса и поставила двойку, очевидно, посчитав, что Володя издевается над ней. Песня осталась недопетой, о чем он с горечью сообщил дома. Но от той обиды не заплакал, не лил слезы и когда его наказывали или ушибался.

Осенью 41-го года эшелон, в котором эвакуировалась московская парфюмерная фабрика "Свобода", увез Нину Максимовну с трехлетним сыном на Урал, в Оренбургскую область. Там московские дети жили отдельно от родителей в приспособленном под интернат бывшем сарае. И хотя об этой своей второй родине Владимир Высоцкий песен не сочинял, но запомнил навсегда. Поражало его, что рабочий стол матери заменял пень: она была тогда учетчицей.

В Москву вернулись через два года. Когда проводили по Мещанской колонну пленных фашистов - это было в июле 1944 года, - подросший и худющий сын спросил у матери: "Как по-немецки: долой Гитлера?" Затем кричал громко из окна на всю улицу: "Гитлер капут!" А потом принялся сдирать с окон бумажные кресты, наклеенные в начале войны. ("Маскировку пытался сорвать я. Пленных гонят, чего ж мы дрожим?") Нина Максимовна до войны закончила существовавший тогда в Москве комбинат иностранных языков и получила специальность переводчика. Одно время работала в Интуристе, была гидом. А в дни войны, вернувшись из эвакуации, служила в бюро картографии, давала немецким названиям городов и сел перевод русскими буквами, чтобы их можно было нанести на штабные карты, которыми пользовались, когда война шла на территории Германии.

Все годы войны сын не видел отца. Офицер Семен Владимирович Высоцкий четыре года воевал. А в 1946 году вместе с сыном отправился снова в Германию на несколько лет. До этого в первом и втором классе Володя учился в школе в 1-м Переяславском переулке. После занятий некому было за ним присмотреть, и нередко приходилось ему коротать часы на работе у матери. "В 1946 году, - вспоминает Нина Максимовна, - мы с мужем разошлись. Володя стал жить с ним до окончания школы".

На 1-ю Мещанскую возвратился через десять лет, но уже в новый, выстроенный на месте старого дом, получивший № 76. В него переехали и соседи из коммунальной квартиры. Их было человек сорок, а жили дружно. Некоторые соседи упомянуты в "Балладе о детстве": метростроевец "отец Витьки с Генкою"; Евдоким Кирилыч, он работал полотером гостиницы "Москва"; соседка Гися Моисеевна. Муж ее в годы гражданской войны был на подпольной работе под фамилией Яковлев, под этой фамилией записался в народное ополчение и ушел на фронт, где геройски погиб. Гися Моисеевна с сыном Михаилом и Нина Максимовна с сыном получили одну трехкомнатную квартиру № 68 на две семьи и жили в ней, по сути, как родственники. Одну комнату сделали столовой. В этой комнате стояла кровать Владимира.

Вообще до этого момента, до совершеннолетия, как видим, все было обычным в биографии московского школьника Владимира Высоцкого. У него, быть может, насчитывалось больше, чем у сверстников, знакомых и друзей. Вместе с другом, поступавшим в строительный институт, по-видимому, из чувства солидарности, сдал документы. Автобиографию, написанную при поступлении в институт, уместившуюся на половине листа, начал со слов: "Родился в 1938 году в Москве в семье служащих". В девятом классе был членом комсомольского бюро, а в десятом - редактором стенной газеты... Позднее, в 1970 году, заполняя одну из самодеятельных анкет, на вопрос "Кого считаете самой замечательной личностью в истории?" ответил: "Ленин, Гарибальди".

Возможно, что Владимир стал бы инженером-строителем, если бы не родился поэтом и актером. Страсть к сцене пробудилась в выпускном классе школы. Ходил тогда на занятия театральной студии в Дом учителя, что на Тверской. Там с ним занимался актер Художественного театра В. И. Богомолов, по-видимому внушивший ему веру в свои силы.

Тем не менее вначале поступил в МИСИ. На экзамене по литературе написал сочинение о романе Гончарова "Обломов". По хранящейся у Нины Максимовны копии сочинения вижу - не сделал ни одной ошибки. Писал легко, заполнил все выданные листы. В последнем предложении, едва уместившемся внизу листа, учитель, проверявший сочинение, подчеркнул несколько слов (показавшихся ему стилистическим огрехом). Прошел по конкурсу - две пятерки, две четверки. А в конце того же, 1955 года бросил строительный институт, проявил характер. И поступил в Школу-студию МХАТ. На выпускном экзамене играл второстепенную роль картузника Бубнова в пьесе Максима Горького "На дне". Сидевшая рядом с Ниной Максимовной театральная дама поделилась с ней своими впечатлениями и сказала относительно ее сына поразившую тогда ее фразу: "За этим мальчиком я буду следить всю жизнь".