Жуков. Мастер побед или кровавый палач? - Алекс Громов

Но война была уже позади, и спор, кто все же сообщил Сталину точную дату ее начала, казался неактуальным.

Разумеется, Жуков не мог не участвовать в Параде Победы с участием войск всех стран антигитлеровской коалиции, прошедшем на немецкой земле 7 сентября 1945 года в Берлине возле Бранденбургских ворот. Собственно, ему принадлежала и сама идея его проведения.

От имени Советского Союза маршал Жуков, занимавший в то время должность командующего Группой советских войск в Германии, принимал парад, а командовал парадом британский генерал-майор Эрик Нэйрс, комендант английского сектора Берлина. В торжественном строю проследовали военнослужащие и техника армий Советского Союза, Франции, Великобритании и США. Во главе парадной колонны шел советский сводный полк 248-й стрелковой дивизии, отличившейся при штурме германской столицы. Помимо регулярных войск в параде участвовали французские партизаны.

Жуков стал почетным рыцарем Большого Креста британского ордена Бани, был награжден французским орденом Почетного легиона 1-й степени, американским орденом «Легион Почета» степени Главнокомандующего, польскими орденом «Виртути милитари» 1-го класса и орденом «Крест Грюнвальда» 1-го класса, чехословацкими орденом Белого Льва «За победу» 1-й степени и Военным крестом 1939 года.

Младшая дочь маршала в своей книге писала: «В 1945 году солдаты, взявшие Берлин, вручили отцу у рейхстага подарок – алюминиевый, ручной солдатской работы портсигар, на котором тщательно выгравированы портреты Суворова и Жукова, – они уже тогда поставили рядом этих двух полководцев». Мария Георгиевна в книге «Маршал Жуков – мой отец» приводила и другие примеры любви солдат к своему полководцу: «Ветеран войны Василий Иванович Сорокин из Костромы вот так вспоминал встречу кандидата в депутаты Верховного Совета СССР Маршала Советского Союза Г. К. Жукова со своими избирателями, воинами одной артиллерийской части в Германии в январе 1946 года: «Я не помню содержания речи Георгия Константиновича, но сейчас хорошо вижу безмолвный, полный внимания строй. Солдаты ловили каждое слово полководца, смотрели на него до жадности влюбленными глазами. И не успели объявить об окончании встречи, как Георгия Константиновича тут же «взяли в окружение, в плен». Защелкали фотоаппараты, каждому хотелось быть поближе к маршалу, попасть в объектив и запечатлеть себя на память. Некоторые при фотографировании даже обнимали его, а он стоял, невысокий, коренастый, в маршальской полевой форме, смеясь, шутил, острил и просил: «Выпустите меня, пожалуйста!» На это уже не строй, а толпа отвечала возгласами «Ура!» и бурей аплодисментов. Все попытки офицеров выстроить и увести солдат успеха не имели. Все были приятно возбуждены, взволнованны и простительно недисциплинированны…”»

12 августа 1945 года прибывший в Советский Союз по приглашению маршала Жукова глава американских оккупационных сил в Германии (экс-Верховный главнокомандующий экспедиционными силами) Дуайт Эйзенхауэр был приглашен И. Сталиным на трибуну Мавзолея. В этот день на Красной площади проходил парад, посвященный Дню физкультурника. До наших дней дошла фотография, как на трибуне Мавзолея накануне начала «холодной войны» стоят вместе Сталин, Жуков, Калинин и один из высших американских военачальников (награжденный советским орденом Победы), ставший американским президентом, придерживающимся доктрины «массированного возмездия», предусматривающей нанесение ядерного удара по СССР и Китаю. В своих мемуарах, впервые вышедших на русском языке в 1980 году, Эйзенхауэр поделился впечатлениями о своих встречах со Сталиным и Жуковым.

Именно в этих мемуарах был приведен ответ Жукова на вопрос Эйзенхауэра о том, как Красная армия преодолевала минные поля. По признанию американца, он был изрядно шокирован словами советского коллеги: мол, мы подсчитали, что потери от огня обороняющегося противника при отсутствии минного поля примерно равны потерям от мин, если такое заграждение имеется. А потому пехота наступала так, будто никакого минного поля не было. «Я живо представил себе яркую картину того, что произошло бы с любым американским или британским командующим, если бы он следовал подобной тактике…» – написал Эйзенхауэр.

Кто придумал «трофейное дело»?

Но радость Победы лично для Жукова оставалась неомраченной очень недолго. Старшая дочь маршала Эра Георгиевна, говоря о причинах гонений, постигших ее отца, утверждала, что Сталин после войны начал видеть в Жукове и его соратниках не просто соперников, способных покуситься на его власть, но и свидетелей его ошибок и слабостей. «К первому июня 46-го, когда состоялось заседание Высшего военного Совета, органы госбезопасности собрали компромат на отца. На том Совете в основном звучали обвинения, которые были выбиты следствием из Главного маршала авиации Александра Новикова, боевого соратника папы. Новиков провел в заключении шесть лет. А после смерти Сталина был реабилитирован… Отца обвинили практически в организации захвата власти. Его снятию с должности Главкома Сухопутных войск предшествовало еще и нашумевшее «трофейное дело». Жукова обвиняли в том, что он эшелонами вывозил из Германии для личного пользования мебель, часы, произведения искусств, километры ткани, которые я лично ни у нас дома, ни на даче никогда не видела».

По словам дочери маршала, чекисты конфисковали у нее фотоаппарат, подаренный отцом, а у младшей сестренки – куклу с закрывающимися глазами. Сгинула бесследно и антикварная брошь, преподнесенная однажды певицей Руслановой Александре Диевне. «Она сказала, что генералов правительство наградило орденами и званиями, а вот для их жен награды не учреждены. А жены ждали, любили, поддерживали. И вынув из сумочки бриллиантовую брошь, произнесла, что хочет наградить жену маршала Жукова Александру Диевну за терпение, верность и преданность». Причем брошь была не просто старинная и дорогая – Русланова рассказывала, что эту драгоценность носила Наталья Гончарова. И приобрести брошь певица сумела лишь тогда, когда рассказала предыдущим владельцам, что намерена подарить ее супруге Георгия Константиновича.

Тема трофеев в те времена была весьма обширной – почти каждый, кто закончил войну в Европе, тем более в Германии, что-нибудь да привез домой. Достаточно вспомнить такого мастера по запечатлению атмосферы времени, как Владимир Высоцкий с его «Балладой о детстве», написанной явно по впечатлениям детства собственного (в 1945 году Владимиру Семеновичу шел восьмой год):

У тети Зины кофточка с драконами да змеями -То у Попова Вовчика отец пришел с трофеями.Трофейная Япония, трофейная Германия:Пришла страна Лимония – сплошная Чемодания.

А трофейные кинофильмы, не только немецкие, но и американские, которые вполне официально демонстрировались в государственных кинотеатрах!.. Так что сама по себе добыча трофеев не особо и осуждалась общественным мнением, хотя власти, конечно, стремились не допустить обширного мародерства. Другой вопрос, что у военачальников в этом деле были совсем другие возможности, нежели у рядового солдатика или даже офицера, привозившего жене в подарок кофточку, побрякушку или пару туфель.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});