Невероятные приключения Конана-варвара - Андрей Арсланович Мансуров

королевскую кухню.

Так же, не торопясь, пересёк он широкий, мощёный порядком стёршейся брусчаткой двор, на секунду задержавшись под северной башней. Да, именно под её окнами-бойницами ужасные доказательства не оставляли сомнений в словах Наины: тёмные, глубоко въевшиеся между камнями пятна — кровь невинных жертв, не потрафивших гнусным капризам проклятого горбуна — выделялась своим свежим и хорошо различимым видом, неопровержимо свидетельствуя о злодеяниях в этой башне.

Мерзкая тварь! Да был ли он нормальным мужчиной, в конце-концов?!

Или все его гнусности от собственного бессилия в постели? Не в этом ли источник его лютой зависти и ненависти к Конану, и всем на свете женщинам? От мысли, какое воспитание и судьба могли бы постичь его детей в лапах озверелого урода, киммерийца пробрала холодная дрожь…

Ладно, настал час истины. Будущее — и женщин и детей! — зависит от него!

Конан подхватил тяжеленное ведро и быстро шагнул в дверной проём башни. Как он и думал, его охранники двинулись за ним, немного, как обычно, замешкавшись.

Ну, здесь-то они ему не нужны! Мгновенно оглушив ударами могучего кулака двоих ничего не успевших предпринять стражей у двери, мимо которых он мирно «гулял» каждый день, чтобы все они «привыкли» к нему, Конан быстро захлопнул толстенную дверь, оттолкнув ею напиравших снаружи «своих», и заложил массивную щеколду. Снова подхватив полнёхонькое ведро ужасающих размеров, которое он снял с цепи кухонного колодца, варвар со всех ног кинулся вверх по спиральной лестнице, в открытый люк — на второй этаж. Двигался он, несмотря на молот и ведро, бесшумно.

Десятерых стражников-арбалетчиков, находившихся там, и не успевших ещё получить никаких руководящих команд, или вскинуть оружие, он щедро окатил добрыми десятью галлонами чистой и холодной воды. Досталось почти всем!

Тех, кому всё же не досталось, варвар поспешил свалить с ног своими тяжеленными кулаками и всё тем же ведром, разбившимся о шлем последнего бедняги.

В образовавшейся свалке, наполненной криками тех, кто очнулся от гипноза, и неразборчивым ворчанием тех, кому воды не хватило, Конан тараном своего тела проложил себе коридор и стремительно ворвался сквозь массивную дубовую дверь на третий этаж, поспешив захлопнуть за собой и её. Засов здесь не уступал тому, что был внизу. Третий этаж никто не охранял, чего нельзя было, к сожалению, сказать о четвёртом.

Но ему повезло — выручило то, что Юрденна лишил жертв гипноза инициативы и мозгов: стражники, услышав подозрительный шум, не догадались забаррикадироваться внутри, а принялись стрелять в него через дверной проём. Этих пятерых, двигавшихся, словно заведённые, плохо смазанные и медлительные автоматы, пришлось, к сожалению, убить. Первых двух, спустившихся ему навстречу по лестнице — брошенными кинжалами. Третьего — из арбалета одного из убитых, прикрываясь, как щитом, его телом.

Остальные двое, так и не попавшие в живого, всё время двигавшегося, словно ртуть, противника, пали от меча. Конан быстро осмотрел себя: действительно — ни царапины. Вот только… Быстро взмахнув мечом, он отрубил себе кончик мизинца — с него свисала подозрительная красная капля… Лучше подстраховаться — плевать на палец!

Хорошо, что на этом, самом важном, рубеже обороны, арбалетчиков было всего пятеро — очевидно, Юрденна слишком полагался на пост второго этажа. И всё равно, от стрел Конана спасло только то, что его реакция и скорость движений не шли ни в какое сравнение с замедленными, дёрганными движениями несчастных марионеток.

В наступившей тишине Конан поразился: свалка на втором этаже продолжалась. Похоже, очнувшиеся боролись с теми, кто не смог сбросить чары. Но помочь несчастным варвар сейчас не мог — его ждали дела поважней!

Он закрыл изнутри и запер и эту дверь. Поднялся наверх.

Пятый этаж охраняла только монументальная дверь из толстых, окованных железными полосами, досок. Её Конан сорвал с петель своим молотом с пяти титанических, достойных Геркулеса, ударов. К этому времени проснулся и Юрденна. Сориентировался в ситуации он быстро.

— КОНАН! ОСТАНОВИСЬ!!! Или, клянусь кишками Неграла, я убью тебя!!! (третий и четвёртый удары!) КОНАН! Я убью всех женщин! Немедленно! (пятый удар, и дверь с частью косяка рухнула вовнутрь!) Остановись, проклятый дурень! Глупая скотина! МОЮ дверь ты всё равно не откроешь! И внутрь не пройдёшь!!!

Конан, игнорируя площадную ругань и проклятья, скорее, более уместные в устах базарной торговки, или мелкого воришки, чем у могучего мага, с сожалением убедился, что Юрденна прав — от этой железной двери его замечательный молот отскакивал, даже не коснувшись — её защищало заклинание! Как, впрочем, и всю стену.

— Ну что, убедился, баранья башка?! — торжествовал маг, — Сдавайся, и я, так и быть, пощажу тебя — тебя, но не эту суку Наину! И зачем это я её тебе… Слишком, тварь, умная! Ну ничего — я для неё ТАКОЕ придумаю!.. Ох, как я её!..

Конан не слушал. Он знал, что может случиться и так, что через дверь, в лоб, и стену, в обход, пробиться не удастся. Ничего!

У него был и план «Б»!

Юрденна явно плохо разбирался в строительстве. И плохо представлял себе свойства извести, как связующего материала. Пока не пройдёт несколько месяцев, прочность её в несколько раз меньше, чем у скрепляемых ею каменных блоков!

Киммериец ощущал и попытки волшебника взять его под контроль гипноза. Но пока мокрая копна волос и одежда успешно защищали его! Он вновь спустился на пол этого уровня — туда, где стену башни разрезали три бойницы: две наружу, одна — во внутренний двор. Всё — работы поменьше!..

Поплевав на ладони, он с киммерийским боевым кличем обрушил молот на боковину первого окна.

О, как долго он ждал этого момента! И пусть в руках не верный меч, а вокруг — не враги, он махал с упоением, круша в пыль каменные блоки почти трехфутовых стен, и белую пока прослойку известкового раствора. Тяжело было только с первым кирпичом — остальные выбивались легче: им было куда выпадать! Вскоре он приноровился выбивать блок с пары ударов.

Через три-четыре минуты он обрушил добрых три фута стены, и завывания, визг и проклятья Юрденны стали ещё громче. Но в голосе его теперь сквозило и отчаяние. Конан, ободрённый этим, удвоил и без того титанические усилия, не забывая оглядываться на дверь, скрывавшую обитель мага, и готовый схватиться за верный меч или прихваченный арбалет.

Когда брешь в стене увеличилась футов до восьми, с земли в него стали стрелять. И хотя варвар разворачивал наружную от замка стену башни, он стал действовать осторожней. Он знал, что попасть в него с такого неудобного угла невозможно, но совсем не