Негласные войны. История специальных служб 1919–1945. Книга первая. Условный мир - Игорь Иосифович Ландер

“призрачная” секретная служба в последний момент успела предупредить президента об опасности, и когда 16 июня 1922 года 2-я дивизия атаковала его резиденцию, он сумел уйти по Янцзы на крейсере “Юнфэнь”. Сопротивление продолжалось еще пятьдесят дней, после чего Сунь и его молодой соратник Чан Кайши через Шанхай бежали в Гонконг, под защиту британской короны. Ожидаемого содействия от европейских правительств не последовало, и после Вашингтонской конференции и договора великих держав в отношении Китая Сунь тесно сблизился с СССР, которому остро требовался союзник с социалистической ориентацией, пусть даже с китайским акцентом. В марте 1923 года ЦК РКП (б) и Совнарком приняли решение об оказании Китаю финансовой и военной помощи, а в августе Сунь направил Чан Кайши на переговоры в Москву для отработки конкретных вопросов сотрудничества.

Военная разведка и Коминтерн сразу же ухватились за привлекательную возможность внедриться в регион. В кратчайшие сроки СССР основал в Шанхае военную школу-академию, по названию протекавшей там реки именовавшуюся Вампу (Хуанпу). Ее начальником стал Чан, политическим комиссаром — коммунист Чжоу Эньлай, а главным военным советником и руководителем аппарата — будущий маршал Советского Союза В. К. Блюхер (“генерал Галин”). Вся группа военных советников неофициально так и называлась “миссией Блюхера”. Школа выпускала лучших в Китае военных специалистов, в том числе на разведывательном факультете, однако Чан, в котором достаточно глубоко укоренилось неприятие всего коммунистического и русского, изначально рассматривал Вампу как временную структуру. Он ясно сознавал, что обстановка еще не скоро позволит ему отказаться от помощи северного соседа, но исподволь уже начал готовиться к этому шагу. Важнейшим условием самостоятельности Чан твердо полагал необходимость создания своей секретной службы, не пронизанной советскими ставленниками и прямыми агентами.

Одновременно с созданием академии Разведупр начал насаждать в различных регионах страны свою агентуру. На начальных этапах этого процесса “легальным” резидентом являлся военный атташе РСФСР в Пекине А. И. Геккер, позднее перешедший из полпредства в аппарат КВЖД. В 1923 году в Харбине открылась резидентура под руководством В. А. Неймана (“Василий”, “Васильев”), ранее работавший в Шанхае резидентом одновременно Госпо-литохраны ДВР и ГПУ РСФСР. Его агенты, завербованные главным образом в среде русских эмигрантов, постепенно охватили всю Маньчжурию. Первоначально загранточка замыкалась не на Москву, а на командование Красной Армии на Дальнем Востоке. В Шанхае, наряду с “легальной” резидентурой, была основана и нелегальная во главе с известным военным разведчиком и специалистом по диверсионной работе X. И. Салнынем и его заместителем болгарским коммунистом И. Ц. Винаровым. С 1925 года все загранточки перешли в подчинение к руководившему всей деятельностью военной разведки в Китае Пекинскому разведцентру Разведупра РККА, в обиходе чаще именовавшемуся Пекинским военным центром. Помимо Пекина и Харбина, еще 10 резидентур советской военной разведки располагались в Гуаньчжоу, Дайрене, Кайфэне, Калгане, Мукдене, Сеуле, Шанхае, Шаньдуне, Цицикаре и Чанша. Известны некоторые данные о бюджетах части из них. В мае 1926 года четыре резидентуры — в Мукдене (№ 1), в Харбине (№ 3), в Пекине (№ 4) и в Шаньдуне (№ 12) — получили 11200 долларов США, 6842,67 китайских долларов, 4696,29 иен, 2972 золотых рубля и некоторое количество другой валюты на общую сумму 40000 китайских долларов[162]. Со временем оказалось, что резидентуры ИНО и Разведупра периодически мешают друг другу работать, после чего для координации их работы в Шанхае был создан пост главного резидента по Дальнему Востоку. Им стал Н. И. Эйтингон. Аналогичную задачу, но в пределах Маньчжурии, с начала 1925 года в Мукдене выполнял А. Я. Зейбот. Оба эти работника не являлись местными резидентами, шанхайскую точку ИНО возглавил Э. Куцин (Вартэ, “Степа”), мукденскую — В. Т. Сухоруков. Последний числился в штате военной разведки и проработал в Маньчжурии с 1925 по 1927 годы, после чего был расшифрован и отозван в СССР, причем для спасения жизни ему пришлось организовать нелегальный уход через Японию.

М. М. Бородин

Развитие сети советских спецслужб в Китае происходило на фоне значительных политических перемен в стране. В январе 1924 года состоялся первый съезд Гоминьдана, на котором были провозглашены “три народных принципа”: национализм, демократизм и народное благоденствие, в образовавшийся “единый фронт” вошли также и коммунисты. Структуру Гоминьдана откорректировали по рекомендациям главного политического советника СССР в Китае М. М. Бородина (Грузенберга), работавшего под “крышей” корреспондента Российского телеграфного агентства (РОСТА). Чан ненавидел его тихой ненавистью и вел двойную игру, пытаясь дискредитировать советника и при этом войти в доверие к Блюхеру.

Страна стремительно втягивалась в первую гражданскую войну (1924–1927). В июне 1924 года в Гуаньчжоу взбунтовались и с трудом были разгромлены вооруженные английским оружием отряды так называемых “бумажных тигров”, на севере У Пэйфу воевал с Чжан Цзолинем, против него восстал Фэн Юйсян, примкнул к Суню и 23 октября 1924 года захватил Пекин. По мнению некоторых исследователей, это восстание в значительной степени явилось плодом тайной деятельности Требиш Аинкольна, сумевшего расквитаться с ненавистными ему англичанами. Оно существенно помогло правительству Сунь Ятсена, однако это уже мало радовало страдавшего от жесточайшего рака печени президента. Он скончался 12 марта 1925 года, а 1 июля было сформировано Национальное правительство Китайской республики под председательством Ван Цзинвэя. Чан Кайши уверенно занял в нем пост главнокомандующего вооруженными силами и сразу же исподволь начал готовить удар по коммунистам. Руководство КПК пребывало в блаженной уверенности в прочности своего положения вплоть до 9 марта 1926 года, когда партия была внезапно изгнана из Гоминьдана. Аишь тогда коммунисты осознали, что оказались захваченными врасплох из-за фактического отсутствия в своем распоряжении службы безопасности. В 1925 году заведующий орготделом Шанхайского комитета КПК Кан Шэн под общим руководством военного руководителя компартии Чжоу Эньлая постепенно начал формировать зародыш будущей секретной службы, однако нехватка оперативного опыта толкала коммунистов на решение возникающих проблем террористическими методами. Постижение высокого искусства разведки было для них еще в далеком будущем, а пока для проведения оперативных мероприятий главным образом использовались подразделения “Красной гвардии”, то есть фактически группы боевиков. КПК обзавелась собственной разведкой в мае 1927 года, когда Чжоу наконец утвердил создание при Военной комиссии ЦК КПК в Ухани Бюро по специальной работе (Теъу гунцзо чу) и возглавил его параллельно с выполнением своих остальных задач. Позднее руководителями этого органа последовательно являлись Ван Ифэй, Чжоу Эньлай и Не Жунчжэнь. По мере изменения обстановки Бюро было переведено в Шанхай. Кан Шэн находился в нем на положении второго лица, ответственного за практическую работу. Новая структура была еще весьма далека от профессионализма, поэтому 6 июля следующего года на VI