Демид. Пенталогия (СИ) - Андрей Вячеславович Плеханов

она сейчас думает? Разговаривает, например, о кино, а сама мысленно залезает мне рукой в штаны...

– Ну и что? Разве тебе это не нравится? Остался бы с Динкой. Она от тебя в восторге. Разве плохая девчонка? Красивая такая!

– Ты красивее. – Демид провел пальцами по щеке девушки. – А что толку? Ты мне очень нравишься, я любуюсь тобой. И все равно не хочу тебя. Может быть, я уже и не человек вовсе? Снаружи вроде еще похож на мужика, а внутри уже все перестроилось? Отсохло за ненадобностью.

– Нет, ты человек, – сказала Лека. – Правда-правда. Я это чувствую. Странный мой человек.

– А ты-то что мучаешься? Столько парней вокруг тебя увивается. Найди себе кого-нибудь.

– Слушай, перестань толкать меня в чужую постель! В конце концов, это уже не смешно. Ты что, думаешь, у меня все на сексе завязано? Что я без него жить не могу? Да если б так было, я бы давно разрешила эту проблему для себя. Для меня гораздо важнее быть с тобой, видеть тебя каждый день, Демка. Знаю, знаю... Ты не любишь этих телячьих нежностей. Но я просто не могу себе представить, что я буду спать с кем-то другим, удовлетворять свои желания, а потом возвращаться к тебе. Тебе будет больно. Да-да, не притворяйся, что тебе все безразлично! Я тоже могу прочитать твои мысли. Теперь у меня это стало понемножку получаться. Поэтому я или буду только с тобой, или уйду совсем.

– Овен, типичный Овен, – произнес Дема. – Барашек бодливый. Ты ведь в апреле родилась?

– Ага. Слушай, Дем, а может, тебе к психотерапевту обратиться?

– Скажи уж сразу – к психиатру. И что же я ему скажу? Голоса в голове замучили? На женщин не тянет? Вспомни, как я вылечил тебя, Ленка. Какой психиатр смог бы так? И себя я мог бы исцелить не хуже, если бы была болезнь. Но ее нет. Нет!

– А что же есть?! Что тебя так мучает, Демид?

– Неопределенность. Я как марионетка на ниточках – подвешен между прошлым и будущим, болтаюсь и дергаюсь и мучаюсь от безделья. Я прекрасно знаю, каким я был, я помню, кажется, каждую минуту своей прошлой жизни. Иногда я ловлю себя на том, что часами сижу, погрузившись в воспоминания. Но все это ушло – таким я уже никогда не буду. Будущее? Я догадываюсь, что мне предстоит, я знаю, что эта жизнь не будет легкой, но это будет в сотню раз лучше, чем теперешнее тягостное безделье. Я завис в этом переходном состоянии, и мне страшно: а вдруг оно так и протянется всю жизнь? Я жду и не могу дождаться.

– Чего же ты ждешь?

– Может быть, какого-то знака? Взгляда? Бог знает. Ты же видишь – я не сижу сложа руки. Я ищу. Но пока не нахожу.

– У тебя есть какой-то враг?

– Враг? Может быть, и так. Одного своего врага я знал... Я же и убил его своими руками. А сейчас я только догадываюсь, что существует какое-то Зло, которому мне нужно противостоять. Хотя это как-то слишком неконкретно. Что за Зло еще такое? Черт его знает...

– Убил? Ты убил человека? И как же ты можешь жить после этого? Кошмары не мучают?

– Если бы не убил, жизнь была бы гораздо хуже любого кошмара. Да и не могу я назвать его человеком. Не человек это был.

– А кто же?

– Ну как тебе сказать... Так, волк в человеческой шкуре. А может, и еще что-нибудь похуже.

– Ну вот, сказочник Демид опять заговорил загадками. Слушай, ты ведь все врешь? Или ты в самом деле веришь в эту фанаберию, которую несешь? Я живу с тобой уже сто лет и до сих пор не знаю, что ты собой представляешь.

– Я же все тебе объяснял, Лен.

– Эта чушь про таинственную организацию? Я уже не могу заставить себя верить в это. Вначале все было загадочно и романтично... Но знаешь, очень трудно жить так – без цели, не понимая, для чего ты существуешь. Выкладываться из последних сил, готовиться к чему-то, что может оказаться просто бредовой идеей ненормального человека. Прости.

– Я понимаю, о чем ты говоришь. – Демид горько усмехнулся. – Ну конечно, так все и есть. Сдвинулся я по фазе. Начитался дурной фантастики, вообразил себя суперменом и спасителем человечества. Мучаю бедную девчонку, заставляю ее бегать кроссы и притворяться, что она мне верит. А главное – играю в игру, правил которой не знаю сам.

– Ну ладно, Дем, не трави себя. Конечно, ты – необычный человек. Ты волшебник, ты можешь вытворять такие вещи, что глаза лезут на лоб. А я... Я уже привыкла к этому. Может быть, в этом все дело? Знаешь, человек ведь привыкает ко всему. Даже самому сверхъестественному. Если бы у тебя пропали все твои способности, если бы ты сказал: "Все, Лека, теперь я обычный парень. А ты – обычная девчонка, не медиум, не боец невидимого фронта. Поэтому хватит болтаться без дела, устраивайся на работу", я бы была счастлива до слез. Да, я, конечно, понимаю, что тебя уже не переделаешь. Оставайся волшебником, Дема.