«Спартак» – наше всё. Откровения кумира красно-белых - Егор Титов

Разумеется, я всегда читаю интервью настоящих спартаковцев прошлого и нынешнего и всегда улавливаю наш неповторимый стиль.

«Когда Георгий перебрался в «Локомотив», – поведала Любовь Ивановна Ярцева, – он получил одну травму, потом другую. И тогда я взмолилась: «Жора, милый, давай уйдем отсюда. Это не наша команда!» – хотя прекрасно понимала, что толкаю мужа в никуда, ведь второго «Спартака» в природе не существует».

Любовь Ивановна, признаться, меня поразила. Я редко встречал женщин, которые бы так фактурно и обстоятельно были способны размышлять о спартаковском духе. Смысл высказывания большинства сводится к общим фразам, наподобие: «Это миф, это загадка, это феномен». Любовь Ивановна же сумела изложить саму суть: «… Я до сих пор, когда прохожу мимо метро «Сокольники», ощущаю, как убыстряется сердцебиение. Я ощущаю этот дух, он проникает не только в людей, но и в предметы. И вот я подхожу к тому месту, где останавливается спартаковский автобус, и замираю. Когда-то здесь, вот под этими часами, переминались с ноги на ногу Старостин, Бесков, Нетто, Романцев, мой муж и многие-многие близкие мне люди. Мне сразу делается тепло на душе – такое впечатление, что побывала в храме».

Спартаковский храм. Вполне подходящее название. И никакой притянутости за уши. Ведь храм – это и очищение, и поклонение, и наслаждение, и забота о других. Это то, куда тебя, если ты, конечно, верующий человек, тянет в минуты крайней радости, тяжелой горести или просто серой монотонности. Так и «Спартак», если ты заразишься им, примешь его в себя как религию, то уже никогда не забудешь. Вы станете повязаны друг с другом на века.

«Спартак» – это страшная сила, способная перевернуть всю твою жизнь. Это мерило всего, что будет встречаться на твоем пути потом. Проведя несколько лет в футболке с полосой на груди, ты станешь «зомбированным» человеком: уже никогда не сможешь с такой же искренностью и легкостью общаться с партнерами по новой команде, будешь раздражаться оттого, что их менталитет и психология тебе чужды. Слыша, как поддерживают тебя болельщики, ты не будешь испытывать блаженства, потому что болельщики эти из другого, отнюдь не «красно-белого» теста. Твой послеспартаковский период вряд ли будет абсолютно счастливым, поскольку ты познал прелесть настоящего счастья, когда садился в тот самый автобус около метро «Сокольники» и въезжал на нем в ворота тарасовской базы.

Так что ДУХ не пустое слово, придуманное для украшения действительности. И спартаковский дух, обрушивающийся на наших новичков, он особый. Равного ему в отечественном футболе, уж простите за банальность, нет. Его отличительная черта в том, что он существует как внутри, так и вне «красно-белой» среды. С раннего детства он вбивается в сознание. Это как легенда, передающаяся от отцов к сыновьям. Ну а кто же не хочет прикоснуться к легенде? И это до недавнего времени, пока спорт совсем не стал коммерческим, срабатывало: «В «Спартак» два раза не зовут».

В то же время мир делится на две категории, одна из которых очень не любит все «неосязаемое» и плюет на традиции. Вот такие циники, как это ни парадоксально, сами того не подозревая, возносят спартаковский дух до заоблачных высот и делают его еще более величавым. Когда не получается кого-то сломить, то к нему испытываешь уважение, пускай и затуманенное ненавистью. Ненависть ведь только подтверждает и укрепляет статус того, на кого ее направляют.

Я знаю, что это такое, когда тебя ненавидят каждой клеточкой своего организма. Я видел людей, которые теряли сознание от своей злобы по отношению к нам – парням в красно-белых майках. И горжусь тем, что мы играли так, что были способны вызвать шквал этой лютой ненависти у наших недругов.

Да, бьют по психике времена, когда спартаковский дух вынужден был скрываться в подполье. 2003–2004 годы можно считать одними из самых черных в истории клуба, но даже тогда, когда многое рушилось, в команде и рядом с ней оставались люди, которые оберегали традиции и делали все для того, чтобы спартаковский характер вновь вырвался наружу.

Когда в 2001 году Макс Левицкий пришел в «Спартак», то, сравнив условия подготовки со знакомым ему «Сент-Этьеном», в недоумении спросил у Вити Булатова: «Как же вы умудряетесь постоянно побеждать?» – «Сам ломаю над этим голову, – не менее удивленно ответил тот и добавил: – Но я знаю одно, что завтра мы выйдем на поле и выиграем, а зимой будем получать очередные золотые медали».

Мы из кожи вон лезли, жилы рвали, подставляли друг другу плечи и в конечном счете пришли к логическому финишу. Булат оказался прав. Да он и не мог ошибиться, потому что эту истину он впитал с первого дня своего пребывания в Тарасовке.

Помню, когда в «Спартак» приехал Мойзес и провалил пару матчей, Вовка Бесчастных взялся за его патриотическое воспитание: «Мойзес. усвой одну простую вещь: ты играешь не в каком-нибудь «Сантосе» или «Гойясе», ты защищаешь честь самого великого клуба – «Спартак». Не думай о деньгах, о карьере, о травмах, неудачах и прочей белиберде. Думай лишь о победе. Пропитывайся ею. Знай, что уступать стыдно, жаловаться на боль противно, бросать партнера в трудной ситуации – предательство».

Через пару месяцев после этого, когда зашел разговор о морально-волевых качествах бразильца, Олег Иванович тонко подметил, что этот парень не подведет и, если надо, металлические шипы на бутсах соперника перегрызет.

В ходе своего первого отпуска на родине Мойзес рассказывал взахлеб близким не об экзотической России и своих впечатлениях от увиденного – он рассказывал им о «Спартаке» и спартаковском духе. Правда, растолковать смысл последнего понятия так и не сумел.

Сегодня в наших рядах много доморощенной молодежи, и это огромная наша удача. Мне очень интересно наблюдать за этими мальчишками: они попадали в дубль как раз в период «смуты». Они успели застать самое худшее, и тогда каждый из них мечтал о том, что когда-нибудь вернется настоящее спартаковское время. И сегодня эти пацаны полны дерзости, они соперника не боятся, они за имя родного клуба бьются. И духа в них спартаковского предостаточно. Другое дело, что мастерства многим не хватает, но это поправимо.

Главное, что ребята знают, кто такие Нетто, Гаврилов, Черенков, Цымбаларь, Тихонов, и они хотят стоять с ними в одном ряду.

Сказать, что спартаковская среда особая, – значит расписаться в скудности своего лексикона. Она уникальная! Если хотите, это в какой-то степени детектор порядочности. Фальшивые люди здесь никогда не приживутся. Зато если тебя признали своим, то ты вправе считать, что у тебя появилась семья.