Хельмова дюжина красавиц (СИ) - Карина Демина

— Жениться, — повторил Аполлон решительно. — И женюсь! Брунечка добрая, она мне собаку купит…

Он поднялся, отвесил Евдокии земной поклон, мазнув ладонью по примятой траве, и шагнул в кусты, которые печально затрещали. Аполлон исчез, оставив на скамеечке расшитый платок и бусину…

Мазена Радомил держалась с равнодушной отстраненностью человека, который точно знает, что пришелся не ко двору, однако же отступать не намерен. Более того, ему совершенно все равно, что о нем подумают люди иные.

— Поздравляю с чудесным излечением, — первой к Мазене подошла Ядзита и, опустившись на скамеечку, которые по случаю пикника были украшены веточками остролиста.

— Никакого чуда, — ответила Мазена.

— Да неужели? — панночка Белопольска всплеснула руками. — Вы же были так больны! Так больны! Вот у нас в городе, ежели человек так сильно болеет, то его целители в жизни не отпустят из лечебницы! Небось, когда в прошлым годе с мэровой дочкой красная сыпка приключилась и всю ее морду, а морда у нее здоровая, почти как у дядечкиной породистой свиноматки. Вы не подумайте, что я наговариваю, потому как дядечка свою свиноматку ну очень любит… и мэр, значит, тоже… не свиноматку, конечно, а дочку…

Губы Ядзиты дрогнули. Мазена лишь брови приподняла, но смолчала.

— Так вот, и побило ее на прыщи, мелкие такие, красненькие… ну как при сыпке-то бывает. Мне ничего, я ж переболевшая, а она, значит, нет… так ее лекари в лечебнице… и-зо-ли-ро-вали, — сложное слово панночка Белопольска произнесла по слогам и, не сбившись, победно выдохнула. — На цельную седмицу! А потом еще две запретили из дому выходить, чтоб, значится, заразу не разносила… хотя я вам скажу, что она и без красной сыпки такая зараза…

Ядзита тихо засмеялась.

— Тиана, вы… очень непосредственный человек.

— Так ведь у нас, в Подкозельске, все такие…

— Страшный город…

— Почему? Не страшный вовсе. Очень даже красивый…

— Мы верим, — Мазена провела пальцами по щекам. — Мне повезло. Проклятье… не зацепилось.

Себастьян с трудом сдержался, чтобы не выругаться. Не зацепилось? Да по тому, что он видел, это треклятое проклятье не просто зацепилось, но корни в Мазену пустило.

— Удивительное везение, — Ядзита накрыла ладонью полупрозрачную руку Мазены. — Мы так рады, что ты снова с нами…

Говорила она почти искренне, и Мазена слегка наклонила голову.

— …и стало быть, Заслава тоже вернется? — поинтересовалась панночка Белопольска.

— Заслава? — Мазена нахмурилась, верно, вспоминая, кто такая эта Аурелия.

— Целительница, — подсказала Тиана. — Которая вам помогать кинулась… она была чудо до чего хорошенькой! И такой доброй! Никто-то не дернулся даже, а она… и потом еще вторая, да… только мы с нею вовсе незнакомые были… но тоже добрая.

— К сожалению, они были добры, — Мазена провела ладонью по подолу платья, будто пересчитывя жемчужинки, на него нашитые, — но не слишком умелы. И неосторожны. Проклятье перешло на них.

— Какой ужас, — Ядзита произнесла это так, что стало очевидно: ничего ужасного в случившемся она не усматривает.

— Мой отец, конечно, позаботится о несчастной Заславе… у нее большая семья… и Радомилы умеют быть благодарными.

…и благодарность, надо полагать, проявят, открыв счет в банке.

Себастьян помнил досье. Четверо сестер, среди которых Заслава старшая. Род старый, но не древний, и обедневший в последние годы. Из приданого — наследная красота, слабый целительский дар, который наследовался по женской линии и небольшое поместье, одно на четверых… Конкурс шансом… и деньги Радомилов помогут семье, вот только… Заславе путь отныне или в приживалки, или в Ирженин монастырь.

— А с Аурелией и вовсе просто… мой кузен на ней женится.

…и снова договор. Аурелия — купеческая дочь, богатая невеста, которая получила жениха из самих Радомилов. Шляхетная кровь, едва ли не королевская… и верно, есть с чего гордится. Вот только злость, Себастьяном испытываемая, иррациональна.

— Панночки скучают? — этот вкрадчивый голос нарушил течение мыслей.

— Ах, что вы, Ваше Высочество, — ответила Ядзита, вскакивая. Она присела в реверансе, пожалуй, чересчур уж низком, но наглядно демонстрирующем обильные прелести панночки, обрамленные кружевом. — Разве можем мы соскучиться здесь?

Мазена от низких реверансов воздержалась, но Его Высочество наградила долгим внимательным, если не сказать — изучающим, взглядом. Тот же благосклонно кивнул.

— Не помешаю, панночки?

— Что вы, как можно! — в один голос ответили Ядзита с Мазеной, а Тиана лишь кивнула, досадуя, что появлением своим наследный принц спугнул некую, несомненно, важную мысль…

…что-то о Мазене Радомил…

…о проклятьи…

…о возвращении…

— И позволено мне будет узнать, что прекрасные панночки думают о сем мероприятии?

…что закрыть бы его, а лучше и вовсе упразднить, поскольку смысла в конкурсе Себастьян не усматривал. Но у панночки Белопольской имелось свое мнение.

— Чудесно! — воскликнула она и руками всплеснула, а острый локоток чувствительно задел венценосный бок, кстати, весьма себе костлявый. — Я и думать не могла, что здесь будет так чудесно!

— Премного рад, что вам нравится.

Его Высочество наградили Тиану дружелюбнейшей улыбкой, и Себастьян мысленно пожелал себе провалиться… вот для полного счастья не хватало ему лишь высочайшего интереса. Ядзита ревниво поглядывает… ей на лавочке места не осталось, а Мазена свое уступать не намерена…

— Вот у нас в городе тоже конкурсы проводят! — поспешила поделиться Тиана. — Каждый год! Прежде-то мне дядечка не позволял участвовать…

— Почему?

— Потому что приличные девицы перед мужиками хвостами не крутят…

— Какое верное наблюдение, — Его Высочество взяли панночку Белопольску за руку. — Ваш дядя, полагаю, человек старой закалки, строгих правил…

— А то… он так и сказал, Тиана, вздумаешь дурить, зашибу… вы не подумайте, дядечка у меня добрый, только вспыльчивый больно. Бывало разорется… а то и швырнет чем, особливо, ежели с перепою, а потом ничего, отойдет, извинения попросит… но я ж не про него, я про конкуса… так вот, каждый год проводят, и мэр самолично красавиц выбирает. Правда, получается, что в прошлым годе, и в позапрошлым, и в позапозапрошлым…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});